Виктор Прудников - Гроза панцерваффе

200 стволов на километр фронта — такая плотность огня была достигнута при прорыве линии обороны противника. Кроме того, сотни самолетов бомбили передний край. Это в значительной степени облегчило пехоте выполнение своей задачи.

В 9.20 Катуков ввел в бой авангардные танковые бригады, а когда они обогнали пехоту — и главные силы.

Немцы не ожидали такого мощного удара и стремительного продвижения советских войск. Перед началом наступления по специальному приказу командарма были созданы четыре самостоятельные группы смельчаков по 5–6 экипажей. Им ставилась задача — захватить переправы на реке Ирпень, расстреливать скопления немцев на пути движения главных сил армии, с крупными вражескими группировками в бой не вступать, обходить их, организовывать оборону [225] ЦАМО РФ, ф. 299, оп. 3070, д. 244, л. 10. .

Отступая, немцы все же успели взорвать часть переправ через Ирпень, но на следующий день они были восстановлены. Как только передовые части переправились через реку, командарм связался с 8-м гвардейским корпусом и передал приказ начальнику штаба полковнику В. Г. Александрову: немедленно организовать налет на станцию Попельня. Сделать это должна была бригада В. М. Горелова, так как она ближе других частей находилась к станции.

Прошло время, а доклада от Александрова не последовало. Командарм помчался на бронетранспортере в корпус. Волноваться было из-за чего. Из Попельни гитлеровцы увозили награбленное имущество и угоняли эшелоны с советскими людьми.

Кривошеина в штабе не было — находился в частях, а полковник Александров, вместо того чтобы немедленно передать приказ Горелову, начал готовить штабные документы к приезду Кривошеина, не решаясь взять на себя ответственность.

Выяснив, чем занимается начальник штаба, Катуков не удержался, устроил ему разнос, приказал сдать дела своему помощнику. Это был второй случай, когда командарм в ходе боевых действий вынужден был делать перестановку офицеров такого ранга. Перед Курской битвой за невыполнение приказа он снял с должности комбрига Мельникова. Случай с полковником Александровым оставил неприятный осадок, и Михаил Ефимович впоследствии написал о нем так: «Полковник пытался привести в свое оправдание какие-то доводы, но я его не слушал. Мне был неприятен и чужд человек, который в ситуации, требующей немедленного решения, невозмутимо продолжал вычерчивать схемы» [226] Катуков М. Е. На острие главного удара. С. 277. .

С Гореловым была установлена связь по радио. Комбригу не нужно было долго объяснять задачу, он сразу же повернул на Попельню.

Погода в этот день стояла скверная, шел снег с дождем. Командарм опасался, что из-за плохих дорог может произойти задержка с захватом Попельни. Но у Горелова все складывалось благополучно. Танкисты вытеснили немцев из села Липки, разгромили автоколонну 25-й танковой дивизии и пошли вперед. Через несколько часов передовой отряд под командованием майора Н. И. Гавришко, продвигаясь на юг, разгромил вторую автоколонну из 16 автомашин, следовавшую с командиром 25-й танковой дивизии. Командиру удалось спастись бегством, а его машина с документами и личным шофером попала в руки танкистов.

До Попельни оставалось всего несколько километров. В селах Киловка и Лозовики танкисты освободили около 400 советских военнопленных, затем двинулись дальше. Налет на станцию Попельня Горелов решил осуществить ночью, не дожидаясь утра. В его распоряжении оставалось лишь 11 танков.

Удар последовал дерзкий и внезапный. Немцы не успели опомниться, как узлы их сопротивления были разбиты. В 24.00 Горелов по радио сообщил в штаб армии: «Станция полностью очищена от врага!» Пять составов с женщинами и девушками — дешевой рабочей силой — так и остались стоять на рельсах. Не тронулись с места и эшелоны с крупным рогатым скотом. Вскоре на станцию, как ни в чем не бывало, прибыл новый немецкий эшелон. Когда охрану обезоружили, выяснилось, что в вагонах находились рождественские подарки для немецких солдат.

Взятие Попельни открывало путь на Казатин, важный железнодорожный узел, крупный центр Винницкой области. В нем сходились дороги из Киева на Одессу и из Шепетовки на Умань. По донесениям разведки, немцы сосредоточили здесь большие запасы продовольствия и боеприпасов. Сюда приходили грузы из Германии и распределялись по всему фронту. Вполне понятно, что потеря такого важного в стратегическом отношении железнодорожного узла, как Казатин, могла стать для оккупантов тяжелым ударом. Поэтому для защиты города немцы стягивали сюда все, что было под рукой, — штурмовые батальоны, артиллерийские полки 20-й моторизованной дивизии, мелкие строевые и даже нестроевые части.

Такую информацию собрала о Казатине армейская разведка Соболева. Удалось разобраться и с 17-й танковой дивизией. Она входила в состав 3-го мехкорпуса. Корпус получил приказ сосредоточиться в Ружине, куда из Умани стали перемещаться некоторые его части. Потом приказ был отменен. Но штаб дивизии уже оказался в селе Ильинке, куда пробрались наши разведчики. Так попали к ним документы из подбитого бронетранспортера.

Катуков понял, что опасность со стороны 17-й танковой дивизии пока не угрожает, а вот 20-я мотодивизия, переброшенная из Бердичева, постоянно контратакует, стремясь задержать наше наступление. Но как бы то ни было, обстановка благоприятствовала тому, чтобы нанести удар по Казатину. К этому времени войска генерала Гетмана вышли в район Андрушевки, Бережков, Яроповичи, а генерал Кривошеин — на рубеж Бровки, Хорлеевка, захватили село Вчерайше. Следом шла 86-я армия, слева действовала 40-я армия, справа — 3-я гвардейская танковая, которая уже овладела Коростышевом, Шахворостивкой и Щеглиевкой [227] ЦАМО РФ, ф. 299, оп. 3070, д. 244, л. 14. .

Катуков и Шалин уточнили корпусам задачу. Гетман должен был, прикрывшись 44-й гвардейской танковой бригадой со стороны Андрушевки, наносить удар в направлении Белополье — Глуховцы и перерезать железную дорогу Бердичев — Казатин, Кривошеин — наступать вдоль железной дороги и овладевать Казатином [228] Бабаджанян А. Х., Попель Н. К., Шалин М. А., Кравченко И. М. Люки открыли в Берлине. С. 106. .

Вечером 27 декабря танковые соединения двинулись на Казатин. Громя небольшие группы противника, передовые отряды 8-го гвардейского мехкорпуса прошли за ночь около 30 километров, с ходу пытались взять город. Немцы отбили атаку. Только 29 декабря разведчики Владимира Подгорбунского прорвались сквозь оборонительную линию с севера. Несколько танков с десантом на броне прошли по центральной улице Казатина, уничтожая пушечным огнем артиллерию противника и расстреливая пулеметным огнем пехоту.