Юрий Бореев - Краткий курс сталинизма

Ворошилов сел, и установилась тишина. Берия уловил настроение Сталина и сказал, что нашей великой: стране нужен великий флот и у нас хватит сил его создать, несмотря ни на какие трудности.

Сталин выдержал длинную паузу, а потом заговорил: ― Мы всегда подозревали, что Ворошилов ― английский шпион, однако у нас не было доказательств. Теперь он сам себя разоблачил. Он хочет, чтобы Британия стала владычицей! морей, а у Советского Союза не было мощного флота. Куда ты смотришь Берия? Плохо работаешь)

Ворошилов сидел бледный, понурив голову, со лба его падали неправдоподобно большие капли пота.

Сталин, снова выдержав паузу, сказал, что вопрос не подготовлен, перенес обсуждение на следующее заседание и предложил посмотреть свой любимый фильм Чарли Чаплина «Новые времена». Все перешли в соседний зал С экраном на передней стене. Здесь стояли маленькие столики, на них ― по две бутылки боржоми, и у каждого ― по два стула. Все сели по двое. Только Сталин сел ― величественно ― один за первый столик, и Ворошилов ― обреченно ― за последний. Никто не решался сесть с ним рядом.

Сталин смотрел фильм с большим интересом. Когда героя освобождают из тюрьмы, у Сталина по щекал потекли слезы, и он вытер их платком.

Фильм кончился. Включили свет. Сталин продолжал сидеть. Никто не двигался. Наконец Сталин встал, окинул всех просветленным взглядом и сказал:

— Мало мы заботимся о людях. Вот, например, наш старый боевой товарищ. Он много сил отдал нашей победе, а теперь устал и даже начал ошибаться. И никто не позаботится, чтобы он отдохнул. Почему ты, Лаврентий Берия, не предложишь ему путевку в санаторий?

У всех отлегло от сердца и бледность сошла с лица Ворошилова.

Храпченко рассказывал. Николай Алексеевич Вознесенский выпустил книгу об экономике СССР в Великой Отечественной войне. Работа получила Сталинскую премию. На правительственном банкете в честь новых лауреатов присутствовал Сталин и все члены Политбюро. В конце банкета его участники выстроились полукругом, чтобы сфотографироваться. В этот момент Берия подошел к Вознесенскому, обнял его за плечи и сказал: «Молодец, хорошую книгу написал. Смотрите, товарищ Сталин, какие у нас есть молодые члены правительства. Книги пишут. Хорошие книги, умные, ученые книги. Премии получают. Вот только на товарища Сталина, мало ссылаются в своих учёных книгах». Все застыли, Сталин помрачнел, резко повернулся, и на глазах у всех ушел в узкую потаенную дверь, скрытую в стене. Установившаяся тишина не сколько минут держала всех в оцепенении, потом все стали расходиться. Все ощутили обреченность Вознесенского.

В марте 1949 года молодой член Политбюро Вознесенский был выведен из высших эшелонов власти. Он написал письмо Сталину, уверяя его в своей преданности и невиновности. Находясь в опале, Вознесенский продолжал работать над новой, книгой об экономике нашего общества. Через полгода Сталин пригласил его к себе на дачу. В присутствии членов Политбюро Сталин провозгласил тост за дорогого товарища Вознесенского ― нашего ведущего экономиста. Он способен прокладывать пути к светлому будущему, планировать нашу экономику. Такие люди ― наш ценнейший капитал. За здоровье товарища Вознесенского!

Вознесенский возликовал и был обнадёжен. Радостный вернулся он домой. Однако той же ночью его арестовали. Арестована была и рукопись Вознесенского, в закономерностях социалистический экономике. В отредактированном Сталиным виде эта работа вышла под именем вождя в начале 50-х годов в форме статьи в «Правде» и отдельной брошюрой. Так, с «чужой помощью», Сталин написал не одну работу.

Перед XIX съездом Сталин перенес микроинсульт. Отнялась рука. Состояние было плохим. Вызвали врачей. После консилиума они сказали, что положение угрожающее, и вождь должен отойти от дел, чтобы сохранить жизнь. Был приведён ряд исторических прецедентов, когда отдых возвращал здоровье, а продолжение работы приводило к губительным результатам.

Сталин спросил:

― Скажите, медицина наука или нет?

Врачи ответили:

― Да, товарищ Сталин, конечно, наука.

— А в науке бывает прогресс?

— Да, товарищ Сталин, конечно.

― Значит, и в медицине есть прогресс?

— Да, товарищ Сталин, есть, но не в этом случае.

Эти заболевания наука еще не умеет лечить.

— Значит, вообще в медицине есть прогресс, но когда дело касается товарища Сталина, то прогресса нет.

Вскоре индийский врач ― его потом наградили Сталинской премией мира ― стал лечить. Сталина с помощью стимулирующих и даже допинговых средств, и вождь неожиданно быстро встал на ноги. На XIX съезде он как ни стремился все же не мог выступить с отчетным докладом и был в состоянии только доковылять до трибуны и произнести очень краткую агрессивную речь. Эта речь призвана была доказать, что вождь здоров и в силе. (Египетские фараоны, чтобы показать,что они еще не стары, пробегали в присутствии большого числа людей огромный круг.). Вскоре началось дело врачей.

В феврале 1953 года состоялось заседание Президиума, на котором обсуждался вопрос о суде над «врачами-убийцами» и о последующей депортации евреев в Сибирь. Неожиданно для Сталина несколько руководителей высказались резко против этого. Сталин был настолько поражен и обескуражен сопротивлением (ничего подобного не было уже лет двадцать!), что молча покинул заседание, уехал и не появлялся 10―15 дней. Он не появился вообще. Умер. От огорчения? От страха? От гнева? Иногда палачи отбивают кулаки, избивая жертву: неужели евреи доконали бедного Сталина?

По делу врачей арестовали главным образом врачей-евреев. Однако был арестован и Владимир Никитич Виноградов ― лечащий врач Сталина, рекомендовавший ему по состоянию здоровья покой и отход от дел. Ни следователь, ни новый министр Игнатьев не знали, что делать с этим арестантом. При первой же встрече со Сталиным Игнатьев спросил, как следует поступить с Виноградовым. Сталин ответил:

— Не знаешь, что делать? Он должен быть связан с сионистской организацией Джойнт.

— Но Виноградов русский.

— Значит, он английский шпион, а Англия покровительствует Джойнту. Так что все сходится.

— Однако Виноградов ничего не подписывает и просит сообщить вам, что он ни в чем не виноват.

― Не виноват! Шпион иностранной разведки ― не виноват! Имейте в виду, Виноградов человек слабохарактерный, его не надо бить, достаточно надеть на него кандалы, и он все подпишет. Я его хорошо знаю.