Юрий Бореев - Краткий курс сталинизма

Многие (в том числе и В. Шаламов, и Е. Гинзбург, и А. Солженицын) с удивлением отмечают то обстоятельство, что для воров и бандитов в лагерях были созданы более мягкие условия, чем для политических. Эти преимущества предоставлялись блатным и уркам, так как они считались «социально близкими элементами», а политические квалифицировались как СОЭ (социально опасные элементы) или как социально враждебные. Такова была сталинская концепция Зазеркалья общества, структура низших его слоев, состоящих из его отверженных сынов. Однако никто не задумывался, почему блатные были социально близки Сталину. Ответ на этот вопрос удивителен и громоподобен: Сталин ощущал себя паханом, стоящим во главе банды, дорвавшейся до большой власти над фраерами. Интересно, что, не формулируя эту проблему столь резко и остро, Игорь Ильинский именно так актёрски трактовал Сталина, готовясь играть его роль в фильме по моему киносценарию ««Воскресший из живых» (см. подробнее об этом в альманахе «Киносценарии» №1, г). Ильинский, войдя в образ Сталина, изображал вождя, стоящего на три-буне мавзолея. Внизу проходят тысячи. Сталин стоит в величественно самодовольной позе повелителя. Одна рука вождя заложена за борт «кителя». Другой он якобы приветствует проходящих у подножья мавзолея демонстрантов. Жест этой руки неописуемо выразителен: он не столько машет, сколько брезгливо отмахивается от назойливого, надоевшего ему быдла, официально именуемого народом, но на деле являющегося для вождя-пахана сборищем фраеров, не заслуживающих ничего кроме того, чтобы быть обманутыми и обворованными. Если бы этот жест сопровождался словами, то это1 было бы: «Проходите! Надоели, осточертели!»

У Сталина была психология и жизненные принципы пахана. Только все паханские высказывания он умело-переводил с блатного языка урок на политический язык большевизма. При этом паханская интонация оставалась. Однако ее не улавливал народ, ожесточенный событиями мировой и гражданской войны, голодом, разрухой, конфискациями, уплотнениями, продотрядами, военным коммунизмом, уполномоченными. Сталин способствовал тому, чтобы всплывали на поверхность жизни булгаковские Шариковы. Одно из самых ранних неофициальных высказываний о Сталине я услышал в 35―36 годах и от удивления запомнил на всю жизнь. Я учился в 4―5 классе. В выходной мы поехали с отцом к его приятелю, пожилому адвокату, невысокому, полному, рыжему человеку. Фамилии его я не помню. Однако хорошо помню: мы с отцом в большой комнате стоим у рояля, а рядом рыжий толстячок. И он говорит чудовищные, с моей тогдашней точки зрения, слова:

— Сталин разговаривает в своем кругу только матом. Он ведет себя, как главарь банды...

Я чувствую, что отец согласен с этим, но не хочет говорить об этом при мне. В моем сознании под слоем ежедневных восхвалений Сталина в газетах, по радио, в школе на долгие годы осталась эта фраза.

Мнение папиного приятеля через много лет подтвердил кинорежиссер Михаил Ильич Ромм. Он рассказывал мне, что однажды во время правительственного приема был приглашен в небольшую комнату, где Сталин под аккомпанемент пианино исполнял матерные частушки.

(штрихи к портрету вождя]

* * *

Конкурс анекдотов о Сталине. Первая премия ― 25 лет. Две вторые ― по 10.

— Кого это охраняет целый взвод?

— А это одна женщина из Гори.

— А что она сделала?

— Родила одного известного человека.

— Так чего же ее охраняют?

― Чтоб другого такого не родила!

* * *

Сталин посещает Ленина в Горках.

— Я, батенька, чувствую себя архискверно, скоро помру.

— Тогда отдайте мне власть.

— Боюсь, что народ не пойдет за вами.

― Часть народа пойдет за мной, а те, кто не пойдет,― пойдут за вами.

* * *

Сталин спрашивает Радека:

— Это вы сочиняете анекдоты?

— Да, я. ― Расскажите какой-нибудь короткий анекдот.

― Сталин ― генсек.

* * *

— Наверно, когда-нибудь одну из улиц Москвы назовут улицей Хренникова.

Сталин:

― Зачем? Уже есть такая улица ― Неглинка

* * *

Сталин. Вот так и надо делать.

М. Век живи ― век учись...

Сталин. Товарищ М., не рассказывайте нам вашу биографию.

* * *

М. (заикаясь). Товарищ Сталин, я хотел бы купить самолет.

Сталин. Об этом и не заикайтесь.

* * *

Американцы угостили Калинина сигаретой.

Сталин. Михаил Иванович, вы же всесоюзный староста. Как же вы можете брать империалистическую сигарету?

Калинин дрожащей рукой положил сигарету в пепельницу.

Сталин. Михаил Иванович, вы же Шуток не понимаете. Курите на здоровье.

* * *

Глубокая ночь. Сталину не спится. Он снимает трубку.

— Слушай, товарищ Молотов, ты все еще заикаешься?

— Да, товарищ Сталин, но если надо для партии, я постараюсь...

— Нет, ничего, спи спокойно дальше.

Сталин вешает трубку и набирает номер Микояна, будит его.

— Слушай, товарищ Микоян, сколько было бакинских комиссаров? И сколько погибло?

— Двадцать семь было, товарищ Сталин, а погибло двадцать шесть.

— А, ну ничего, ничего, спи спокойно дальше, дорогой двадцать седьмой комиссар.

Звонит Берия, поднимает его.

— Слушай, товарищ Берия, ты все еще занимаешься девочками?

— Нет, не очень. Так, иногда.

― Ну ничего, ничего, спи спокойно дальше.

Сталин кладет трубку и говорит сам себе:

— Ну вот: соратников успокоил, теперь можно и самому уснуть.

* * *

— Алексей Максимович, почему бы вам не написать статью? Если враг, допустим, не сдается, его, допустим, уничтожают.

— Очень интересно. Однако я, товарищ Сталин, занят переработкой Самгина. Новую редакцию делаю. Очень много работы. Может не получиться.

― А вы попробуйте. Очень вам советую. Попытка не пытка, как говорит товарищ Ягода.

* * *

Сталин. Если бы товарищ Пушкин жил в России не в XIX, а в XX веке, он все равно бы умер в 37.

* * *

Проекты памятника Пушкину к столетию со дня смерти.

Третья премия ― Пушкин читает сочинения Сталина. Вторая премия ― Сталин читает сочинения Пушкина. Первая премия ― Сталин читает сочинения Сталина.

* * *

Сталин звонит Берия:

— Лаврентий, пропала трубка ― диверсия. Примите меры.

— Будет сделано, товарищ Сталин. Через неделю.

— Товарищ Сталин, разрешите доложить: в связи с пропажей вещей трубки проведено расследование. Обнаружен заговор. Арестовано 400 человек. 389 уже признались в диверсионной деятельности, приговорены и расстреляны.

― Не торопись, Лаврентий, я уже нашел свою трубку.

* * *

— Ты знаешь, Барселону взяли.

— А кто такой Барселона?

— Это город.

— Как, уже берут целыми городами?

(Этот анекдот времен войны в Испании оказался пророческим. В конце войны с фашистами стали «брать», арестовывать и высылать не только целые города, но и целые народы).