Юрий Ненахов - Войны и кампании Фридриха Великого

Себя же, конечно, прусский король не считал лишенным этого дара и кампанию 1760 года (как и последние три кампании войны) провел в непрерывном маневрировании, избегая сражений, за исключением Лигница. Именно в это время он сравнил сражение со «рвотным средством, к которому следует прибегать, только если все прочие лекарства не помогают».

Когда стало очевидно, что кампания опять заканчивается безрезультатно, П. С. Салтыков пал духом и заболел. Вернувшийся из плена генерал 3. Г. Чернышев писал канцлеру Воронцову летом 1760 года: в армии ослабляется дисциплина и «фельдмаршал в такой гипохондрии, что часто плачет, в дела не вступает и нескрытно говорит, что намерен просить увольнения от команды, что послабление в армии возрастает и к поправлению почти надежды нет». Чернышев если и преувеличивал, то ненамного. Документы свидетельствуют об участившихся нарушениях дисциплины в армии (впервые после Цорндорфа), а письма Салтыкова говорят, что фельдмаршал перестал верить в успех своего дела. В июне 1760 года он писал И. И. Шувалову: «…король прусский исправляется, принц Гендрих взял такую позицию, где трудно его принудить, что нечем уступить и все около домов жмутся, а на выставку никто. Чем эта игра кончится, не знаю, а не худо бы и подумать: мы забредем далеконько, пристанища не имеем; боже сохрани, чтоб одним нам в пляске не быть, да и с разных сторон, вот воля ваша, а мне всего тяжеле».

Меланхолические настроения главнокомандующего не понравились в столице, и после письма 3. Г. Чернышева было решено сменить Салтыкова. В начале сентября последний окончательно занемог и сдал командование Фермору. Лаудон, запланировав осаду Глогау, запросил помощи у нового русского главнокомандующего. Однако Фермор счел недопустимым выйти в поход, не получив санкции Петербурга. Пока русские армия и правительство слали друг другу (за 1500 верст) разного рода послания, Лаудон, у которого лопнуло терпение, передумал и решил осадить не Глогау, а Кемпен. Об этом австрийцы немедленно известили союзников, но в это же время пришел рескрипт Конференции, разрешавший выступление на Глогау.

Несмотря на то что этот марш в связи с изменившейся обстановкой уже был лишен всякого смысла, Фермор пошел на Глогау, в то время как Лаудон ждал его у Кемпена. Подойдя к Глогау, Фермор увидел, что взять крепость без осадной артиллерии (у Лаудона она была, но не хватало пехоты для полной блокады Кемпена) невозможно, и 21 сентября увел армию к Кроссену, решив действовать по обстановке. В это же время взамен полностью дискредитировавшего себя Салтыкова главкомом был назначен фельдмаршал Бутурлин [66] Бутурлин Александр Борисович (1694–1767) — граф, генерал-фельдмаршал (1756), сенатор, член Конференции. Окончил Морскую академию (1720). Находясь при Петре I, исполнял его секретные поручения. Участник Персидского похода Петра I (1722–1723) и русско-турецкой войны (1735–1739). С 1740 года — московский губернатор. Фаворит Елизаветы еще в бытность ее цесаревной. Главком русской армии в 1760–1761 годах. Отличался крайней нерешительностью и был отозван из армии на прежнюю должность московского генерал-губернатора. , который прибыл к армии только в конце октября, когда его войска уже возвращались на зимние квартиры.

Эпопея 1760 года ясно показывает, как излишне неуживчивая, недисциплинированная по отношению к собственному правительству и неконструктивная к союзникам позиция может заслуженно скомпрометировать даже такого выдающегося военачальника, как граф Салтыков — его просто невозможно узнать по сравнению с 1759 годом. Создается впечатление, что «болезнь» фельдмаршала — просто проявление желания снять с себя ответственность и под благовидным предлогом удалиться с театра военных действий. Последним шагом Салтыкова на посту главкома стал рейд на Берлин, о чем будет рассказано чуть позже.

Летняя кампания 1760 года принесла пруссакам успех и на западе. Фердинанд Брауншвейгский, как обычно, работал надежно. Несмотря на необходимость отправить королю часть своих сил после Кунерсдорфа, прусско-англо-ганноверская армия продолжала бить превосходящие французские силы графа Клода де Сен-Жермена. Английский отряд генерал-лейтенанта сэра Джона Грэнби (Сэквилл был отозван) 31 июля взял крепость Вартбург силами одной кавалерии, захватив 1500 пленных и 10 пушек. Сам Фердинанд тем временем отбросил французов к Рейну, но закрепить успех ему не удалось: 16 октября он потерпел поражение под Клостеркампом и увел свои войска на зимние квартиры в Липпштадт и Вартбург.

Победу при Литнице Фридрих называл только улыбкой счастья. И действительно, последующая ситуация вскоре приобрела самый печальный вид. Салтыков хотел зимовать в Померании; а потому, пока военные операции происходили в Силезии, под стенами Кольберга появился русский флот адмирала Мишукова, состоявший из 27 военных кораблей, и высадил значительный отряд (дивизию генерала Олица), который тотчас же приступил к осаде города. Гарнизон Кольберга был ничтожен, но при уме и твердости своего коменданта, полковника фон дер Гейдена, он демонстрировал настоящие чудеса.

Все усилия русских с моря и с сухого пути были напрасны. Несколько недель прошли безо всякого успеха. Наконец прибыл еще маленький шведский флот на подкрепление русским. Но и это не помогло. Гейден выдерживал неприятельский огонь и отражал каждый их приступ. Вдруг, совершенно неожиданно, явился к нему на помощь генерал Вернер [67] Вернер Иоганн Пауль фон (1707–1785) — прусский генерал. За поражение русских под Кольбергом получил чин генерал-лейтенанта. , который с невероятной быстротой привел из Силезии 6000 человек, по большей части гусар. Эта горстка людей своим неожиданным нападением произвела страшную суматоху в стане осаждающих. Русские, полагая, что большая прусская армия подошла к ним в тыл, поспешно сняли осаду. Одна часть бросилась на корабли, которые тотчас же оставили померанские берега, другую преследовали пруссаки, и она с большими потерями отступила (Керсновский и другие отечественные источники скромно упоминают, что «осада была снята ввиду позднего времени», хотя все это происходило в сентябре, одновременно с рейдом на Берлин).

После этой экспедиции Вернер отправился в Шведскую Померанию для действий против шведов.

Армии Дауна и Фридриха стояли между тем рядом в бездействии. Первая занимала лагерь при Дитсмандорфе, вторая близ Швейдница. Фланги их почти соприкасались; ежедневно происходили небольшие стычки, но до важного дела не доходило. Оба полководца сторожили друг друга. Фридрих был недоволен: он тратил время в утомительном бездействии, тогда как его присутствие было необходимо в других местах. Имперская армия проникла в Саксонию: Лейпциг, Торгау и Виттенберг были завоеваны без труда. Незначительный корпус генерала Гюльзена, оставленный на прикрытие Саксонии, не мог состязаться с таким значительным войском: он был вытеснен. Герцог Карл Вюртембергский (родственник служившего у Фридриха принца Евгения Вюртембергского) в то же время вошел в Магдебургскую провинцию, собирая контрибуцию и опустошая страну.