Эльга Лындина - Олег Меньшиков

Настоящей платой становится правда, которую Джейн говорит, вероятно, в такой полноте первый раз в жизни. Называет все своими именами. Признается, что должна увлечь генерала фон Радлова, чтобы помочь Маккрекену, кстати вовсе не ее отцу, запустить проект машины под названием "Сибирский цирюльник", которая будет лихо "стричь" русский лес в далекой тайге. "Слегка увлечь" - так она определяет свою задачу, безмерно раня Толстого.

В принципе главное действующее лицо в этом эпизоде снова Джейн, ей максимально отдан текст, ее снимают крупно, сверхкрупно... Толстой слушает. Лицо его сомкнуто, он должен вынести и это. Принять или не принять? Как далеко все это от еще недавней Джейн, пришедшей к нему в лазарет, улыбавшейся ему на параде... От Джейн, которую он совсем не знал... Даже цвет волос другой - у той черноволосой, не очень красивой женщины, которая сейчас исповедуется ему... Все рушится в несколько минут... А может быть, как раз и не рушится? Лицо Толстого странное, застывшее, такие лица бывают у людей, когда им внезапно сообщают о смерти очень близкого человека. Наступает долгая пауза. Пустота, в которой нет ни ужаса, ни боли. Все замирает, сознание погружается в холодную тьму...

Сказка, кажется, окончена... Но Джейн наступает, напоминая о сделанном Андреем предложении. Она исполнена иронии по отношению к себе, в первую очередь,- на таких женщинах, как она, не женятся. Она еще скажет об этом. Посмеивается над собой: раз пришла сюда, стало быть, согласна... Андрей не очень связно отвечает, что "ввел ее в заблуждение", хотя речь идет о заблуждении, в которое он сам себя ввел, это звучит в его интонации.

Заблудился в своих видениях, а теперь в потемках, не в силах соединить, связать вчера и сегодня, тогда и сейчас.

Как часто бывает с Меньшиковым, он играет эту сцену вопреки тому, чего, казалось бы, от него ждут. Толстой погружен в себя, в бездну, из которой никак не может выбраться, потому что каждое слово Джейн - новый удар. Прямо в сердце. Так взрослеют. Разверзшаяся пропасть между Джейн выдуманной и Джейн реальной требует решения. Действительность на самом деле очень жестокая вещь - Андрей начинает с этим мириться.

"Вы сожалеете о том, что сделали?.. Раскаиваетесь в вашем поступке? То, что вы сказали, было правдой?" Джейн продолжает атаковать, хорошо понимая, что происходит с Толстым: она старше его не только по возрасту. По опыту, по достаточно циничным взаимоотношениям с жизнью. Но хочет все услышать до конца, чтобы еще раз убедиться в том, что не ей, добывавшей хлеб насущный греховной жизнью, мечтать о любви прекрасного, чистого юноши. Ей не легче, чем Андрею. Он отвечает ей, выдыхает "yes", то есть - да, ввел в заблуждение, да, сожалеет, раскаивается... Или второе - он сказал ей правду... Конечно, второе - Андрей не отрекается от новой, истинной Джейн, как бы далека она сейчас ни была ему. Оттого отказывается от нее, зовущей "соmе hеrе", стоя у его постели. Она опять хочет расплатиться с ним!

"Вы не любите меня..." - да можно ли так ответить ему, любящему и принявшему ее другой! Вот этого он уже не примет... Андрей ужасается ее словам,- заставив его смириться, она снова разрушает им воссозданное...

Обморок, потеря сознания, не только физически оправданных,- исход пережитого. Это и маленькая смерть, короткий уход в небытие. Оттуда Андрей Толстой вернется прежним и новым: ему больше не дано находиться по другую сторону земных будней. Он падает, как падают мгновенно убитые пулей, выстрелом прямо в сердце. Как подкошенный, валится на пол. Приходит в себя и осознает, что теперь, после только что случившегося, между ним и Джейн возникли новые отношения взрослых людей, когда мужчина берет на себя ответственность за любимую женщину, пусть с таким прошлым, как у мисс Маккрекен.

Мужчина умеет отметать прошлое своей женщины: для него жизнь любимой начинается с их встречи. Тема первых влюбленных, Адама и Евы, снова звучит в истории Толстого и Джейн. Снова все с чистой страницы, что дается Андрею на диво, кажется, без усилий. Вероятно, оттого, что он свободен "от бессмертной пошлости людской, которой - по Тютчеву - всегда больна толпа. Толстой - не из толпы. Человека из толпы Олег Меньшиков играть, сыграть не может. Не может раствориться в массе. Одни его герои, уходя от подобной перспективы, замыкают душу в молчании и существуют в кругу собственных тягостных дум. Другие (пока лишь Андрей Толстой) с ясной и простой глубиной мироощущения отторгают себя от остальных, не смыкаются с ними в радости осуждения себе подобных, в низости помыслов и намерений. Андрей подымается над этим. Он взрослеет, но душа ребенка по-прежнему довлеет, помогая вознестись над грязью. Не бросить камень в грешницу, а протянуть ей руку. И любить ее новой, осознанной любовью.

Люди, наделенные даром сохранить в себе взгляд ребенка, вырастая, в общем, несчастливы - в житейском смысле, что естественно. Но и счастливы, сохранив себя вопреки всему. Как Андрей Толстой.

...Все, что произойдет с Андреем и Джейн почти сразу после первой их ночи, могло бы толкнуть Толстого на самоубийство. Обман, предательство, грязь - то есть пошлость, от которой бежит русский мальчик. Доверие Джейн, ее исповедь - при всем ужасе, пережитом Андреем, делают его по-своему счастливым. Она нуждается в нем, как ни в ком другом, тем горше окажется последняя правда о ней.

Вернувшись на рассвете в училище, Андрей снова превратится в мальчишку. Мальчишку-победителя... Криком разбудит товарищей в пятом часу утра. "Нечего спать, когда человек женится!.." Да, он женится, Джейн подарила ему всю себя - со своей страшной юностью, сиротством, мраком... Он благодарен ей, жизни, Богу за дарованную ему ношу... На нашем экране очень давно не появлялся герой, утверждающий мужское достоинство, рыцарство по отношению к женщине, даже падшей, напоминая об исконном мужском начале: защитник и опора слабой женщины. Потому что женщина слаба от рождения, как бы не протестовали феминистки, восполняя таким образом пустоту в собственной личной жизни. В Андрее Толстом есть некое совершенство. Отнюдь не во внешнем его облике - в этом смысле Олег Меньшиков уступает многим.

В способности по-мужски принимать мир женщины, что актер отстаивает в безупречно достоверной эмоциональной форме, приближенной к житейскому аналогу. Во времена распада, отрицания прошлого, а потому и будущего, презрения к нравственному началу актером и режиссером предложена модель молодого человека, приемлемая в принципе и сейчас. Что не скомпрометировано ни выспренностью, ни фальшивым умилением - смотрите, как хорош наш герой! Зрители могут отождествить себя с юнкером Толстым, по крайней мере, захотеть себя отождествлять, что-то преобразив в своем внутреннем мире. То есть сомкнуться с человеком, который лучше тебя, но каким ты мог бы быть. Или стать... Михалков постоянно выступает за "узнаваемость" своих героев зрительным залом. Узнаваемость может быть и такого толка: когда персонаж становится прекрасной для зрителя перспективой. Прекрасной и возможной. Таков Андрей Толстой.