Иван Ладынин - История Древнего Востока

Правление IV династии было временем максимальной централизации Египетского государства под властью царя. По преданию, Хуфу и Хафра закрыли все египетские храмы и вели себя высокомерно по отношению к богам. Возможно, эти сведения косвенно отражают произошедшие при этих царях изменения в религиозной жизни – введение нового общегосударственного культа верховного бога солнца Ра. Похоже, что Хуфу отождествлял себя с этим богом; его преемники стали принимать особый титул «сын Ра» и имена, включавшие имя бога солнца (например, Хафра – «Воссиевает он, Ра»).

Царь Хуфу

Хафра

Вероятно, в это время сложилось представление об уникальном статусе «царя Верхнего и Нижнего Египта» и о его рождении от бога – высшего правителя мира, также наделенного царским статусом, и избранной богом смертной женщины – его матери. Эта идея стала главной в системе обоснования царской власти; представления о связи царя и бога Хора отошли на второй план. Именно титул «царь Верхнего и Нижнего Египта», употреблявшийся и по отношению к верховному божеству, стал основным обозначением власти египетского царя. Укоренившееся в нашей терминологии обозначение «фараон» (др.-евр., от егип. пер-аа – «Великий дом», т. е. дворец – иносказание, позволяющее обойтись без упоминания его имени и титулов) появляется только в середине II тыс. до н. э. и становится особенно употребительным в I тыс. до н. э.

Согласно египетскому литературному произведению начала II тыс. до н. э. (так называемым сказкам папируса Весткар), уже при Хуфу бог Ра решил положить начало новой династии и удостоил близости с собой женщину не из царского рода – жену простого жреца Ра по имени Реджедет. Она родила троих сыновей бога Ра, имена которых близки к именам первых царей V династии. Конец этого текста не сохранился, однако, судя по всему, сыновья Реджедет спасаются от преследований Хуфу и его преемников и в итоге последовательно вступают на престол. Второй и третий цари V династии Сахураи Нефериркара(ок. 1-й пол. XXV в. до н. э.) действительно были братьями – сыновьями некоей Хенткаус, очевидно, состоявшей в родстве с царями IV династии. По-видимому, в этой смене царского дома сыграла свою роль и династическая борьба, и недовольство слишком деспотичным правлением строителей «великих пирамид», которому, согласно сказкам папируса Весткар, должны были окончательно положить конец новые цари V династии.

«И сказал его величество бог Ра, владыка Сахебу, богиням Исиде, Месхенит, Хекет и богу Хнуму: “Ступайте и облегчите Реджедет роды трех детей, пребывающих во чреве ее, которые будут выполнять эту благодетельную обязанность по всей стране. Воздвигнут они храмы вам, обеспечат алтари ваши приношениями, а жертвенные плиты – возлияниями и умножат дары вам”».

То, что V династия по легенде происходит от семейства жреца бога Ра, во многом объясняет ее религиозную политику, направленную на возвышение культа именно этого бога. Центром почитания Ра и связанных с ним божеств (так называемой Эннеады – «Девятки») стал город Гелиополь (гр. «город солнца»; егип. Иуну, др.-евр. Он) на юго-востоке Дельты; его храмы получали при V династии особенно богатые пожалования всевозможных угодий. Цари V династии продолжали возводить пирамиды, хотя они и не идут ни в какое сравнение с великими пирамидами Гизы. Помимо этого, почти все цари сооружали особое святилище солнца. Последний царь V династии Унасвпервые поместил внутри своей пирамиды запись обширного комплекса ритуальных формул, связанных с обретением царем посмертного существования, так называемые « Тексты пирамид » .

V династия поддерживала довольно активные связи с внешним миром: египтяне сохраняли свое присутствие на Синае и в Нубии, воевали в Ливии, поддерживали торговые связи с Восточным Средиземноморьем. В конце ее правления, при царе Исеси, некий Баурджед совершил плавание в дальнюю страну Пунт (возможно, побережье Красного моря в районе современного Сомали), откуда вернулся с добычей. Однако особенно целеустремленной и агрессивной внешняя политика Египта становится при VI династии (XXIV–XXIII вв. до н. э.). Ее цари посылали своих военачальников сражаться не только в Ливию и на Синай, но и в Южную Палестину. В Финикии опорным пунктом Египта стал город Библ (егип. Кебен), правители которого принимали египетские титулы и чтили египетских богов. Была предпринята попытка (правда, похоже, не слишком успешная) заложить для плаваний в Пунт особую морскую базу на побережье Синайского полуострова. Оазисы Ливийской пустыни также использовались как опорные пункты, позволяющие египтянам поддерживать караванное сообщение в обход нильских порогов с Нубией. Особую роль в поддержании связей с Нубией играли номархи Элефантины на крайнем юге Египта: их надписи рассказывают об экспедициях, в ходе которых был подчинен ряд областей вплоть до 3-го нильского порога. Нубия служила для Египта источником многих ценных материалов, в том числе золота. Необходимо отметить, что подчинение чужеземных стран строилось не на основе насаждения там постоянной египетской администрации, а скорее на признании местными правителями вассальной зависимости от Египта.

Основой египетского общества в пору расцвета Древнего царства была царская власть. Фигура царя стояла на недосягаемой высоте не только для рядовых египтян, но и для его ближайшего окружения (надпись в гробнице одного из высокопоставленных сановников гласит, что ему было дозволено поцеловать не землю перед царским престолом, а ногу царя). Это было связано с сакрализацией царской власти и особой ролью царя в осуществлении религиозных ритуалов, т. е., по сути, в поддержании нормальных отношений Египта с миром богов.

Такое положение царя имело прочную основу и в материальной жизни египетского общества. С исчезновением общины (скорее всего, не позднее, чем с начала периода правления IV династии) в Египте не осталось земли, которая не принадлежала бы государству. Соответственно в личной зависимости от него, т. е. от царя, так или иначе находилось все население страны. Следствием этого стало своеобразное мировоззрение египтян Древнего царства: главным критерием их самооценки был успех в продвижении по службе и в особенности личная похвала царя за выполнение того или иного задания. Так, номархи Элефантины, описывая в надписях своих гробниц экспедиции в Нубию, ни разу не упоминают о проявленной ими храбрости, обходят стороной собственные яркие впечатления от далеких стран, единственное, на чем они делают акцент, – это практическая польза государству от их экспедиций (прежде всего привезенная добыча) и оценка царя. Сдержанность в проявлении чувств, повиновение вышестоящим (но вместе с тем терпимость и готовность прийти на помощь подчиненным и просителям) превозносились в особых трактатах-поучениях как лучшие качества чиновника.