Иван Ладынин - История Древнего Востока

Помимо Пер-Рамсеса, Рамсес II много строил в Мемфисе, Фивах и других политических и религиозных центрах Египта и Нубии. Здесь самым известным его памятником стал пещерный храм в современном Абу-Симбеле – выдающийся архитектурный ансамбль [22]. Храм в Абу-Симбеле был посвящен культу не только целого ряда египетских богов, но и культу самого Рамсеса II.

Почитание изображений царя (под особыми именами, обозначавшими присутствие божественной личности Рамсеса) утвердилось в ряде мест Нубии и в Египте (в частности, в Фивах и Пер-Рамсесе). Тем самым продолжается развитие царского культа, начатое при Аменхотепе III. Характерно, что колоссальные статуи царя помещались (очевидно, совершенно сознательно) с внешней стороны храмовых комплексов, где они были открыты абсолютно всем посетителям. На некоторых культовых стелах Рамсеса II рядом с его чтимыми статуями изображаются уши, показывающие, что божественная ипостась царя внимает просьбам подданных. Очевидно, культ царя был направлен на то, чтобы сделать его особенно «популярным» божеством – заступником тех, кто нуждался в поддержке.

Картуш с именем Рамсеса II

Правление Рамсеса II, который дожил примерно до 87 лет, было по египетским меркам очень долгим и запомнилось на многие века (так, Геродот передает в своем труде рассказы египтян о царе Рампсините, в которых к образу Рамсеса II примешались, похоже, воспоминания о Снофру). Известно семь главных жен Рамсеса, три из которых были его дочерьми, и не менее нескольких десятков детей. Долгое время наследником Рамсеса II был один из его старших сыновей, Хаэмуас – верховный жрец мемфисского бога Птаха, прославившийся как мудрец и искусный чародей (позднеегипетские «Сказания о Сатни-Хаэмуасе»). Однако он не пережил своего отца, и преемником Рамсеса II, вступившим на престол уже немолодым человеком, стал его тринадцатый сын Мернептах(1224–1214 гг. до н. э.).

Во 2-й половине XIII в. до н. э. в Европе происходили масштабные этнические процессы, вызвавшие миграцию жителей Балканского полуострова и бассейна Эгейского моря в Центральное Средиземноморье (Италия и сопредельные с ней острова), на запад и юг Малой Азии, на Кипр и в Африку, включая Египет. Воспоминанием об этих событиях в греческой мифоэпической традиции стало предание о походе Геракла на Египет.

Около 1219 г. до н. э., при фараоне Мернептахе, в Египет вторгаются ливийцы, вместе с которыми шли обитатели Средиземноморья (так называемые народы моря ). В их египетских обозначениях угадываются наименования ахейских греков (егип. акайваша), обитателей Западной Малой Азии – ликийцев (луку) и этрусков (турша), а также шардана и шакалуша (эти имена сходны с будущими названиями островов Сицилии и Сардинии, хотя первоначальное место обитания этих народов не вполне ясно [23]). Не без труда это вторжение с запада было отражено. Возможно, с этими же переселениями народов связаны и войны, которые Мернептах был вынужден вести примерно в то же время в Южной Палестине.

Несмотря на успех Египта в борьбе с чужеземными нашествиями, они надломили его мощь. Характерно, что последствием нашествия «народов моря» стало проникновение некоторых их отрядов в Египет в качестве наемников фараонов конца XIII в. до н. э.

Вскоре после смерти Мернептаха в Египте появились сразу два царя – на севере Сети II(ок. 1214–1208 гг. до н. э.), а на юге Аменмессу(ок. 1214–1210 гг. до н. э.). Преемники Сети II – Саптах(вернее, по малолетству царя – его окружение) и царица Таусертна некоторое время (ок. 1208–1200 гг. до н. э.) восстановили единство страны, но затем или даже еще при них возвысился некий чужеземец-сириец по имени Ирсу. По некоторым предположениям, им был Баи – вельможа, входивший в ту группировку египетской знати, с которой был первоначально связан Саптах (и которой фактически противостояла Таусерт, надолго запомнившаяся египтянам как одна из немногих женщин, достигших в их стране высшей власти).

«Большой папирус Харрис», составленный позднее, при втором фараоне следующей, XX династии Рамсесе III, сообщает, что из-за действий Ирсу был осквернен (очевидно, пребыванием у власти незаконных правителей) царский престол.

Прекратил смуту, «очистил» оскверненный египетский престол Сетнахт(1200 – ок. 1198 гг. до н. э.), ставший основателем последней для эпохи Нового царства XX династии.

Сыну Сетнахта Рамсесу III(ок. 1198–1167 гг. до н. э.) вновь пришлось отражать нападение на Дельту Нила «народов моря» (ок. 1193 г. до н. э., когда одновременно с ними в Египет пытались вторгнуться и ливийцы, и ок. 1190 г. до н. э.). Ранее, на рубеже XIII–XII вв. до н. э., на северо-западе Малой Азии происходило противостояние ахейских греков и местного политического образования с центром в городе Вилуса (гр. Илион), отразившееся в греческом эпосе как «Троянская война» (характерно специальное указание Манефона для его грекоязычных читателей, знавших Гомера с детства, что Таусерт была современницей падения Трои!).

После падения Вилусы (ок. 1195 г. до н. э.) началась мощная миграция населения Эгеиды по южному побережью Малой Азии и Восточному Средиземноморью, которая и достигла Египта. В числе ее участников – «народов моря», помимо некоторых племен, известных еще Мернептаху, тексты Рамсеса III упоминают пеластов, или филистимлян (егип. пелесет – возможно, исходно обитателей Балкан и Западной Малой Азии), которые позднее осели на побережье Южной Палестины, текер (вероятно, тевкров греческих текстов – обитателей района Вилусы), а также данайцев (дануна), т. е. собственно ахейских греков, и неких уашашей . Рамсесу III удалось справиться с этими нашествиями лишь ценой немалых усилий. Благоприятным для Египта следствием этой волны этнических миграций стало уничтожение в ходе них его главного, хотя к этому времени и ослабленного, соперника в Азии – Хеттского царства.

Описание войн и иных деяний Рамсеса III в «Большом папирусе Харрис», составленном уже после его смерти в форме автобиографии, очень примечательно тем, как в нем сформулирована общая цель правления Рамсеса: «Покрыл я всю землю… садами… и позволил народу отдыхать в их тени… Дал я пребывать в праздности войску и колесничным в мое время… не испытывали они страха, ибо не было мятежей в Сирии и схваток в Куше… Их луки и их оружие мирно покоились на складах, тогда как они насыщались и пили с радостью». Иными словами, правитель Египта (и это, несомненно, относится не только к Рамсесу III, но и к его предшественникам и преемникам) видел смысл своей деятельности прежде всего в обеспечении благополучия страны, т. е. мира и достатка ее обитателей. Цель всех войн – не подвиги и связанная с ними слава, а покорение чужих земель ради получения с них дани и предупреждения угрозы Египту с их территорий. При этом, несмотря на то что в эпоху Нового царства и царь и его воины гордились своими подвигами, они исходили из того, что обычный средний человек, даже сделавший военное ремесло своей профессией, испытывает естественный страх перед смертью. Таким образом, задача царя видилась в поддержании такого положения страны, при котором никто из подданных – в том числе и воинов – не будет обречен на преждевременную смерть.