Александр Кравчук - Закат Птолемеев

Но все эти подарки и пожалования не удовлетворили Клеопатру. Она не скрывала, что ждёт большего. Особенно ей хотелось получить Иудею и Аравию, называвшуюся тогда Набатейской, то есть территорию Палестины с прилегавшими к ней с востока землями. Свои притязания она оправдывала тем, что при первых Птолемеях Палестина находилась под властью Египта, лишь потом ею завладели Селевкиды, которым пришлось уйти из страны под натиском восставших иудеев. Однако на этот раз Антоний не был так великодушен. И не без причин. В Иудее в это время царствовал Ирод, три года назад возведённый на престол Антонием и Октавианом. Ирод изгнал из Палестины парфян и разгромил враждебную ему политическую группировку внутри страны. Отобрать у него Иудею значило бы грубо нарушить существующее соглашение и подорвать авторитет нового режима на Востоке. К тому же Клеопатра всё равно не справилась бы с иудеями. Все хорошо знали, что этот народ фанатически дорожит своей свободой и способен за неё постоять.

В конце концов Клеопатра получила небольшую часть Иудеи, правда наиболее плодородную: город Иерихон с окрестностями, где находились знаменитые плантации благовонных кустарников. А из территории набатеев Антоний отдал ей полосу земли к востоку от Мёртвого моря. Всё это он сделал, разумеется, не спрашивая разрешения ни у Ирода, ни у арабов. Впрочем, те были рады, что теряют сравнительно немного. Неясно одно — получила всё это Клеопатра в 37 году или двумя годами позже.

Весной 36 года большая армия Антония двинулась на восток против парфян. Клеопатра сопровождала полководца до Евфрата.

У современных исследователей нет единого мнения о том, когда именно Клеопатра посетила Иерусалим: летом ли 36 года, по пути с Евфрата, или через два года, в 34 году. Сохранился рассказ об этой встрече иудейского писателя Иосифа Флавия, жившего в I веке н. э. и писавшего по-гречески. В своих сочинениях Флавий использовал труды историков-современников описываемых событий. Возможно, в его распоряжении были даже дневники царя Ирода, принимавшего Клеопатру в Иерусалиме.

Несмотря на то что Иосиф Флавий относился к числу противников политической линии Ирода, когда речь шла о Клеопатре, он, как и все иудеи, полностью разделял позицию и чувства своего царя. Вот что говорит Флавий о царице Египта:

«В это время в Сирии опять возникли волнения, потому что Клеопатра не переставала возбуждать Антония против всех. Она уговаривала его отнимать у всех престолы и предоставлять их ей, а так как она имела огромное влияние на страстно влюблённого в неё Антония и при своей врождённой любостяжательности отличалась неразборчивостью в средствах, то решилась отравить своего пятнадцатилетнего брата, к которому, как она знала, должен был перейти престол; при помощи Антония она также умертвила свою сестру Арсиною, несмотря на то, что та искала убежища в храме эфесской Артемиды. Где только Клеопатра могла рассчитывать на деньги, там она не стеснялась грабить храмы и гробницы; не было столь священного места, чтобы она не лишила его украшений, не было алтаря, с которого она не сняла бы всего, лишь бы насытить своё незаконное корыстолюбие. Ничего не удовлетворяло этой падкой до роскоши и обуреваемой страстями женщины, если она не могла добиться чего-либо, к чему стремилась. Вследствие этого она постоянно побуждала Антония отнимать всё у других и отдавать ей» [98] Иосиф Флавий, Иудейские древности, т.2, СПб., 1900, стр.141–142. .

По словам историка, Антоний сделался игрушкой в руках этой требовательной и капризной женщины; словно околдованный любовью, он уступал ей во всём, чего бы она ни пожелала.

О визите в Иерусалим Флавий пишет следующее:

«…Проводив до Евфрата Антония, отправлявшегося в поход против Армении, Клеопатра вернулась назад и прибыла в Апамею и Дамаск. Затем она поехала также в Иудею, и здесь с нею встретился Ирод, который заарендовал у неё полученную ею в дар часть Аравии и окрестности Иерихона. Эта область даёт наилучший бальзам, равно как имеет множество прекрасных финиковых пальм. При этих обстоятельствах, когда ей приходилось иметь довольно много дела с Иродом. Клеопатра, природою своею побуждаемая к чувственным удовольствиям, а может быть и охваченная действительно чувством искренней любви к нему, пыталась интимнее сблизиться с царём; может быть, она тут преследовала цель, и это вероятнее, иметь новый повод овладеть им для исполнения своих коварных замыслов. Как бы то ни было, она делала вид, будто совершенно покоряется Ироду. Однако последний и раньше не был расположен к Клеопатре, зная, что она всем в тягость; он стал её ещё более ненавидеть за то, что она дошла до такого бесстыдства, и вместе с тем решил предупредить её коварные замыслы и отомстить ей. Поэтому он отверг её предложения и стал совещаться со своими приближёнными, не лучше ли будет убить её, раз она теперь в его руках. Таким образом он полагал освободить из затруднения всех тех, кто уже испытал на себе гнёт Клеопатры, равно как будущие её жертвы. Этим самым он думал оказать услугу самому Антонию, так как Клеопатра изменит ему, если только он очутится в каком-нибудь затруднении и обратится к её помощи. От исполнения этого замысла Ирода, однако, удержали друзья его, поставляя ему, во-первых, на вид, что ему, который имеет совершить более важные предприятия, вовсе не подобает подвергать себя такой явной опасности, а затем умоляя его не предпринимать ничего слишком поспешно, ибо Антоний не снесёт этого спокойно, даже если ему кто-нибудь наглядно сумеет представить всю пользу такого поступка. Его страсть к Клеопатре лишь ещё более возгорится от сознания, что его лишили её насильственным или коварным образом. При этом Ирод не будет в состоянии привести какое-либо достаточное основание того, что он рискнул поднять руку на женщину, обладавшую величайшим значением своей эпохи…» [99] Там же, стр.142–143.

Совершенно очевидно, что в приведённом рассказе Иосиф Флавий точно следует какому-то источнику, автор которого явно сочувствует Ироду. Возможно, это были дневники самого царя.

Ненависть Ирода к Клеопатре имела ещё одну причину. Царица участвовала в заговоре против него, который был составлен в иерусалимском дворце. Она действовала, разумеется, через посредников. Клеопатра тайно поддерживала мать жены Ирода Александру, люто ненавидевшую своего зятя. Как только заговор был раскрыт, Александра хотела бежать в Египет, но была схвачена в последний момент, когда её, спрятанную в гробу, выносили из дворца. Позднее, когда Ирода обвиняли в убийстве юного шурина, сына Александры, верховного жреца Аристобула, Клеопатра выступала с особой запальчивостью. Ирод действительно был повинен в этой смерти, но для Клеопатры важен был не факт преступления, а возможность использовать его в качестве аргумента против Ирода.