Дмитрий Емец - Сборник фантастических рассказов

Мокренко сбил ферзем указанную пешку. Амбал тупо уставился на белого ферзя, появившегося рядом с его королем и защищенного слоном.

Рядом остановился тренер, мельком взглянул на доску и, хлопнув Мокренко по плечу, сказал:

— Поздравляю: мат! Игра окончена! На третьей доске выигрыш белыми.

Петька, обрадовавшись, что проиграл так быстро, посмотрел на тренера и спросил:

— Кому мат? Мне?

— Почему тебе? — удивился тренер. — Ему! Ты же детский мат поставил!

Значит, ты и выиграл!

— Я выиграл? — перепугался Мокренко. — Вы уверены?

— Конечно, уверен. Классическая комбинация. Простейший мат в три хода! – сказал тренер и отошел к другой доске.

А Петька вдруг почувствовал, что на него упала квадратная тень — противник медленно поднялся из-за стола и навис над ним.

— Ты чего? — спросил он басом. — Оборзел? А ну пошли выйдем!

Мокренко с ужасом уставился на него, вскочил и с неожиданной для такого толстяка скоростью бросился бежать. За ним устремились Филька, Антон и Колька.

Они мчались как профессиональный спринтеры и остановились только, когда от сто пятой школы их отделяли три квартала. Тяжело дыша, Петька прислонился к дереву.

— За нами никто не гонится? — спросил он.

— Никто! — заверил его Филька, оборачиваясь.

— Вот и хорошо, потому что я собираюсь сделать одно дело, — мрачно сказал Мокренко.

— Какое дело? — поинтересовался Антон.

— А вот какое! — внезапно Мокренко бросился на Данилова, сбил его с ног навалился сверху и стал душить, повторяя:

— Жертвуй ферзя! Жертвуй ферзя! Сейчас я тебя самого пожертвую!

Коля Егоров любил читать о научных и технических изобретениях, фантастику приключенческую литературу и подростковые энциклопедии. Иногда он настолько увлекался, что неделями не показывался во дворе, даже в школе на переменах сидел, уткнувшись в книгу…

— Ты смотри, Колян, особенно не зачитывайся. От книг голова пухнет, – предупреждал его Мокренко.

— Тебе этого не грозит! — отвечал Егоров.

— Мне что, я не за тебя волнуюсь.

— Заклей себе рот пластырем и волнуйся!

Но если бы дело ограничивалось только чтением! Колька не только читал, но и старался перенести все из книг в жизнь. Так, после «Трех мушкетеров» он стал учиться фехтовать, прочтя «Последних могикан» тренировался в метании топора который называл томагавком. А когда однажды ему попалась книга про гонщиков он попытался сделать гоночную машину из мотоплуга, чтобы тренироваться на ней для «Формулы-1», но родители отобрали мотоплуг, и будущий покоритель трасс на два месяца был лишен карманных денег.

А однажды в книге об Александре Македонском Коля наткнулся на эпизод рассказывавший, как великий полководец спускался на океанское дно в колоколе внутри которого был воздух. Заинтересовавшись, Егоров прочел несколько книг о подводных лодках и об окенских экспедициях Кусто и, вдохновленный, решил сконструировать собственный батискаф.

В свой замысел он посвятил Фильку Хитрова и Антона Данилова. Вначале оба одноклассника отнеслись к его затее недоверчиво.

— Батискаф? Не мелочись — давай уж сразу самолёт! — фыркнул Антон, а Филька спросил:

— А из чего ты хочешь сделать эту штуку?

Колька с гордостью показал им малопонятный чертеж на большом листе бумаги выполненный ручкой и карандашом.

— Можно взять железную бочку, в которой я с обрыва скатывался загерметизировать, чтоб не протекала; и вы в этой бочке будете буксировать меня по дну пруда.

— А ты не захлебнешься?

— В ней же будет воздух! К тому же мы протянем на поверхность шланг с буйком, через который я буду дышать. Шланг можно взять поливочный, я все продумал.

— А если тебе понадобится всплыть?

— Запросто. К бочке мы привяжем груз. Когда нужно будет, я его перережу, и она всплывёт под действием выталкивающей силы.

— А если не вспывёт? — спросил здравомыслящий Антон.

— Почему не всплывёт? А выталкивающая сила? — удивился Коля.

— Мало ли что может случиться, например, веревка запутается или что-нибудь еще…

— В борту батискафа мы устроим прозрачный люк. Через него я буду наблюдать за дном и записывать свои наблюдения. А в случае аварии открою этот люк изнутри и вынырну. Пруд-то неглубокий, в нем всего метра три-четыре…

Сила убеждения Егорова была так велика, что ему удалось уговорить Фильку и Антона подключиться к строительству батискафа. Несмотря на внешнюю простоту конструкции ребята столкнулись со множеством трудностей: то бочка протекала то не удавалось отыскать прозрачный пластик для люка, а когда они выпросили у соседа дяди Вовы толстое оргстекло, оно не хотело плотно прилегать к выпиленному в бочке отверстию…

Целых два месяца приятели провозились с батискафом, несколько раз у Фильки с Антоном появлялось желание бросить эту затею, но жаль было затраченных усилий, к тому же их подбадривал энтузиазм Коли. Хитров достал несмываемую масляную краску и написал на бочке название «Большая черепаха», придуманное ребятами раньше.

К началу июня батискаф был закончен, и пришла пора спустить его на воду.

На тележке друзья подвезли «Большую черепаху» к пруду и поставили ее на мостки, за которыми начиналась глубина.

Пожав всем руки, Егоров забрался в бочку и плотно закрыл за собой крышку.

Через оргстекло видно было, как он устроился внутри и подмигнул своим помощникам.

— У-у! — донеслось из батискафа.

— Чего это он? — спросил Антон.

— Просит, чтобы столкнули в воду! — догадался Филька.

— Не-а, я не буду! Еще утонет, а мне отвечать! Что я дурак? — хмыкнул Данилов.

— Ну и трус же ты! — Хитров приналег на бочку спиной, поднажал и, потеряв равновесие, вместе с ней бултыхнулся в пруд.

— Вот видишь! Я не трус, просто я осторожный! — назидательно сказал Антон.

Некоторое время бочка держалась на поверхности, но две тяжелые гири привязанные к ней, перевесили, и «Большая черепаха» погрузилась на дно. Филька плавал поблизости и следил, чтобы конец дыхательного шланга с пенопластовым буем был на поверхности и в него не попадала вода. Через некоторое время ощутив, что ногам как-то неудобно, Хитров вспомнил, что он в ботинках и брюках.

Внезапно из дыхательной трубки донеслось требовательное мычание.

— Наверное, Кольке надоело плавать на одном месте, — догадался Филька. –

Давай, Антон, тяни!

Данилов ухватился за привязанную к бочке веревку и потащил ее на себя, но ему удалось сдвинуть батискаф только чуть-чуть.

— Тяжелый! Наверное, водоросли прилипли, или гири за корягу зацепились! – пожаловался он.

— Давай, буксируй! Не сачкуй! — рассердился Хитров, и Антон снова впрягся.

Он изо всех сил тянул бочку, но она оставалась на месте. Тогда Данилов бросил веревку и, бегая по краю мостков, стал кричать: