Константин Пензев - Феномен Руси, или Народ, которого не было

В 1931 году в пражском журнале «Slavia» В. М. Мошин сделал обзор существующих исторических версий о происхождении русов. По его словам, историки разумеют происхождение русов от: 1. Скандинавов. 2. Балтийских славян. 3. Финнов с Волги. 4. Финнов из Финляндии. 5. Литовцев. 6. Мадьяр. 7. Хазар. 8. Готов. 9. Грузин. 10. Иранцев. 11. Яфетидов. 12. Кельтов. 13. Евреев. 14. Какого-то неизвестного племени. И как написал В. М. Мошин: «Возможно, что вскоре нам придется читать о происхождении руси с острова Родоса, из Родезии, или, может быть, и с Соломоновых островов».

Чем же вызвано такое изобилие исторических гипотез? Данный вопрос, увы, является не самым простым.

Так, например, анонимный автор «Сборника историй» (Муцжмаль ат-Таварих, 1126 г.) сообщает: «Рус и Хазар были от одной матери и отца. Затем Рус вырос и, так как он не имел места, которое ему пришлось бы по душе, написал письмо к Хазару и попросил у того часть его страны, чтобы там обосноваться. И обосновался в Крыму, около Симферополя, именовавшегося Неаполь Скифский». Это что касается «степени родства» между хазарами и русами.

Между тем, имена людей, считающих себя «от рода русского», в «Повести временных лет» относятся не только к славянским или же скандинавским, но и к финским, тюркским и иранским, к примеру, имя Алдан в списке с договора Игоря с греками. Существует достаточно материала и по другим версиям, начиная от скандинавской и заканчивая финской.

Здесь есть о чем задуматься.

Другая сторона вопроса состоит в том, что прежде всего следует задуматься (имея на руках обширный исторический материал с различными трактовками национального происхождения руси): а правомерны ли все эти рассуждения о руси в рамках именно этнических категорий. Верен ли сам подход к описанию руси как этнического феномена?

Еще В. О. Ключевский писал в свое время: «Сторонним наблюдателям оба класса, княжеская дружина и городское купечество, представлялись одним общественным слоем, который носил общее название Руси , и, по замечанию восточных писателей X в., занимался исключительно войной и торговлей (выделено мной. — К.П.), не имел ни деревень, ни пашен, т. е. не успел еще сделаться землевладельческим классом» («Курс русской истории»)

Возможно, что термин «русь» изначально не имел этнического значения, а только лишь социально-профессиональное, обозначая людей, принадлежащих к военному и торговому слоям и образующих сумму военно-торговых корпораций, действовавших на всем протяжении волжского и днепровского торговых путей, а также на прилегающих к ним территориях.

Вопрос о происхождении русского имени давно уже оказался бы решен ко всеобщему удовлетворению (в принципе, его решение было очевидно еще в XIX веке, о чем свидетельствует вышеприведенное мнение В. О. Ключевского), если бы в дело, как это нередко бывает, не вмешалось российское государство, сравнимое по некоторым своим качествам только с русским бунтом.

Как известно, вышеупомянутое государство, высочайшим императорским повелением, датировало время своего явления изумленному миру 862 годом, а родословие свое возвело к неким пришлым варягам неясного роду и племени. Зримым символом данного постановления явился памятник «Тысячелетие России» воздвигнутый в Новгороде Великом в 1862 году в честь тысячелетнего юбилея легендарного призвания варягов на Русь. Сей достойный образчик монументального искусства ныне можно лицезреть на территории Новгородского кремля, напротив Софийского собора и бывшего здания Присутственных мест.

Между тем всякий непредвзятый любитель истории, знакомый с различными списками русских летописей, только пожмет плечами по поводу данного решения. Далеко не секрет, что старейший (Синодальный) список Новгородской первой летописи прежде варягов упоминает киевских князей Кия, Щека и Хорива, ничуть не более легендарных, нежели пресловутый Рюрик с Синеусом и Трувором. Что же касается собственно названия «Русская земля», то, по словам преподобного Нестора, так она стала именоваться в официальных документах Империи Ромеев с 852 года, с какого же времени данное название находилось в устном обороте, остается только догадываться.

В принципе не так уж и сложно объяснить попытку российской императорской власти вывести истоки государственной организации России от неких варяжских находников. Вполне понятно стремление династии Романовых, русской только по своей фамилии, и российской аристократии обосновать присутствие, хотя бы и таким образом, значительного количества инородцев в составе правящего слоя. Так, согласно исследованию историка Н. Загоскина «Очерки организации и происхождения служилого сословия в допетровской Руси», выпущенному в Казани в конце XIX века, из 915 знатных служилых российских фамилий 229 аристократических семейств являлись западноевропейскими по происхождению.

Проблема заключается только в том, что всякое выпячивание государством своей чужеродности перед глазами общества не может закончиться для этого государства ничем хорошим, причем уже в краткосрочной исторической перспективе. Монумент «Тысячелетие России» был установлен в царствование императора Александра II (1818–1881 гг.), тогда как уже внук царя-освободителя, Николай II, оказался расстрелян вместе со всей семьей в подвале дома инженера H. H. Ипатьева в 1918 году.

Мог ли дед, Александр II, угадать судьбу своего потомка, родившегося еще при его жизни, а именно в 1868 году?

Я думаю, что если бы российская императорская фамилия предприняла больше усилий по пропаганде варяжской природы своей власти, то Николая II с возлюбленной женой Алике расстреляли бы значительно ранее, а именно в 1905 году. Увы, будет пустой тратой времени разбираться с вопросом — находились ли в рядах красных сторонники монархической идеи, однако же и в рядах белых они составляли незначительное количество.

Впрочем, начнем по порядку…

Итак, согласно «Повести временных лет» [1] Летописный документ, который открывает исторический (т. е. освещенный письменными источниками) период русской истории. , в начале IX века славянские племена, проживавшие на севере Восточной Европы, находились под властью неких иноземцев-варягов и были угнетаемы ими. Затем угнетаемые славяне восстали против своих обидчиков и изгнали их «за море», после чего, не будучи в состоянии разрешить вопрос о власти, впали в междоусобицу и решились призвать властителя со стороны.