Цезарь Солодарь - Дикая полынь

В последние месяцы 1985 года-месяцы, по выражению израильских журналистов, тощие — "Наша страна" вынуждена была неоднократно признать, что не имеющие постоянной работы олим (а таких большинство) не только живут "ниже установленного учреждениями социального страхования уровня бедности", но практически лишены возможности лечиться даже при самых тяжелых заболеваниях.

Работники медицинских учреждений страховой кассы Купат-Холим (кстати, дважды бастовавшие осенью в знак протеста против учащающихся сокращений и многочисленных задержек с выплатой заработной платы) не оказывают большинству олим, прежде всего безработным и пенсионерам, элементарной медицинской помощи.

Думаю, читатели не посетуют на то, что я приведу без малейших изменений и сокращений письмо (вероятно, израильская цензура основательно подредактировала его!), которое пришлось опубликовать "Нашей стране". Напечатанное 4 октября 1985 года под заголовком "Не для нас" письмо подписали бывшие советские граждане Манаширов Исаак, Яакоби Авраам, Элишакова Сара, Михаил Мегрелишвили, Михаэли Моше, Айзенберг Хаим:

"Мы — приехавшие из Советского Союза, некоторые из тех, которые заболели здесь тяжелой болезнью — хроническим гнойным воспалением кишечника, по-латыни "колитис ульцероза". Сначала нам говорили, что медицине неизвестно ее происхождение и радикальные средства ее лечения[Впоследствии медики признали, что эпидемия этой болезни результат массового потребления беднейшей частью населения удешевленных, то есть полугнилых овощей и фруктов. — Ц.С.]. В разных больницах страны нас на всякий случай лечили только таблетками "преднисон" в гигантских дозах. Такое лечение дало отрицательные результаты: многие из нас распухли, и лечение пришлось прекращать.

Примерно два-три месяца назад некоторые из нас пришли к врачу гастрологического отделения больницы д-ру Н. Шемеш. Он сообщил нам, что появилось новое радикальное средство лечения болезни "колитис ульцероза". Дал нам по нескольку флаконов этого нового средства "колиофам", которое больница получила от фирмы для опыта и проверки его действия на больных. После принятия этого лекарства мы получили облегчение, а для тяжело больного Мегрелишвили оно оказалось особенно действенным. Это лекарство распространяется фармакологической фирмой "Хеврат Кацат", адрес которой: дерех Жаботинский № 100, Петах-Тиква.

Доктор Шемеш, узнав о хорошем результате лечения этим лекарством, написал для Мегрелишвили специальное письмо в Купат-Холим (учреждение социального страхования. — Ц.С.), чтобы в дальнейшем он, а также и мы могли покупать это лекарство в Купат-Холиме на общих основаниях. Однако в ответ на письмо д-ра Шемеша, в Купат-Холим заявили Мегрелишвили, так же, как и нам, что применять это лекарство к нам у них нет возможности, что закупать его для нас, как это практикуется в отношении многих других лекарств, Купат-Холим не будет. Получается, что именно мы, тяжело больные и получающие мизерное пособие, лишены возможности пользоваться этим спасительным лекарством.

Покупать его за свой счет мы, конечно, не можем. В месяц каждому больному нужны минимум четыре флакона. Каждый стоит 50.000 шекелей (цена приведена в старом шекельном исчислении. — Ц.С.). А флакона хватает только на одну неделю. Мы, пенсионеры из Советского Союза, и без того материально не обеспечены. Мы ошеломлены такой цифрой. Для привилегированных членов Купат-Холима есть любые лекарства. А подход к нам равен ограблению. Это издевательство над неимущими и тяжело больными нужно покончить немедленно.

Мы надеемся, что наш вопль и страдания найдут нужный отзвук в руководстве Купат-Холима, чтобы обеспечить нас лечением, как других вообще".

Нашло ли письмо шестерых обнищавших и больных олим ожидаемый ими отзвук? Приравняют ли "подопытных кроликов" к "другим вообще", то есть к избранным, могущим рассчитывать на медицинское обслуживание? В течение четырех месяцев "Наша страна" об этом не сообщила.

Зато вынуждена была опубликовать еще одно — не менее трагичное — письмо о новом "достижении" израильского здравоохранения. На сей раз оно выразилось в следующем: из всех без исключения больниц были организованно выдворены несколько десятков находившихся там на постельном режиме подростков из олимских семей. Прежде всего такая участь постигла детей, нуждающихся в онкологическом лечении.

Перелистывая номера "Нашей страны" в поисках отклика на письмо шестерых олим, я то и дело наталкивался на завуалированные полупризнания чиновников министерства абсорбции о непрерывно ухудшающемся материальном положении бывших граждан социалистических стран. Правда, министерство абсорбции обвиняет в создавшемся кризисе пресловутый Сохнут. От этого влачащим жалкое существование людям не легче: они дошли до грани полного обнищания.

Даже из редакционной статьи под крикливым названием "В ожидании большой алии" можно узнать, что израильские организации, обязанные помочь новоприбывшим "как-нибудь перебиться", выделяют обманутым людям "пособия в суммах, которых хватает на хлеб и воду, но не выше". Один из тех, кто получает такое "пособие", скрывшийся под инициалами Е.Г. (сионисты могут безжалостно расправиться с "недовольными"!), в письме под заголовком "Разве это демократия?" горько иронизирует по поводу "недостатков", которые приходилось "терпеть" новоиспеченным израильтянам в бытность гражданами социалистических стран:

"Там эпидемия дизентерии не может произойти из-за забастовки работников муниципалитета. Там врачи не бастуют, работники электростанций и транспорта не прекратят работу и не парализуют жизнь в стране по своей прихоти".

Там, добавлю, не встретишь на газетных страницах такого, весьма распространенного в израильской прессе, заголовка: "Занятия в школах возобновились. Надолго ли?". Там руководители министерства финансов не будут восторгаться тем, что "за минувшие две недели сентября цены возросли всего лишь на 3,2 процента". Там телевизионные зрители не становятся жертвами "культурного империализма".

Это явление, столь типичное для израильской жизни, имеет, правда, глубокие французские корни.

"Культурным империализмом" впервые назвал министр культуры Франции Жак Ланг нашествие телевизионной и кинематографической продукции, обрушившееся из США на французских зрителей. Особенно усилилась грубейшая обработка французов в духе "непревзойденного американского образа жизни" с вводом в действие телеканала частной компании "Франс-5". Поток аморальных, прославляющих культ силы и насилия кинокартин. Бесконечные "полицейские" и "политические" серии с традиционным кровопролитием. "Ослепительные", но совершенно бездумные шлягеры, воспевающие в блеске огней и показной мишуры все тот же самый американский образ жизни. Такие программы французы сразу же метко окрестили "телевидением кока-колы".