Леонид Млечин - КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы

— Личный документ пусть пока будет при вас.

Партбилет Чистов сразу уничтожил. Он назвался майором Красной армии, инженером по специальности, поэтому его отправили в обычный лагерь. Но в газете «Новое слово», которая выходила в Берлине, был написано, что Чистов на допросах рассказал все, что знал о строительстве оборонительных учреждений. Он сидел в лагере в Восточной Пруссик, там немцы сделали его руководителем команды по строительству бараков, бани и прачечной.

В декабре 1943 года его арестовало гестапо за антифашистскую агитацию и отправило г. концлагерь Штугоф, а летом 1944 года — в лагерь уничтожения Маутхаузен. Он выжил, его освободили американцы и передали советским войскам.

Целый год, с июля 1945-го по сентябрь 1946-го, его держали в Подольском проверочно-фильтрационном лагере. Следователи пришли к такому выводу: «В лагере вел себя пассивно по отношению к подпольной работе и только в 1945 году, незадолго до освобождения, примкнул к подполью». Особое совещание МГБ приговорило его к пятнадцати годам лагерей. После смерти Сталина, в 1955-м его освободили досрочно.

Уже после победы, 18 августа 1945 года было принято постановление Государственного комитета обороны «О направлении на работу в промышленность военнослужащих Красной армии, освобожденных из немецкого плена, и репатриантов призывного возраста». Так появились рабочие руки в Печорском угольном бассейне, на Норильском и Ухтинском комбинатах НКВД.

22 октября 1945 года Совнарком принял секретное постановление «О лишении офицерских званий лиц, служивших в немецкой армии, специальных немецких формированиях „власовцев“ и полицейских». Этих людей ждали лагеря — вне зависимости от того, действительно ли они совершили какое-то преступление или же просто пытались выжить в немецком плену…

В лагерях НКВД для военнопленных сидели 1600 тысяч военнопленных немцев и 600 тысяч японцев.

Ими занималось Главное управление по делам военнопленных и интернированных НКВД, созданное 19 сентября 1939 года для попавших в плен польских солдат и офицеров.

Война с Японией была совсем недолгой, но в плен попала практически полностью Квантунская армия, располагавшаяся на севере Китая.

Кампания августа 1945 года был стремительной и обеспечила Сталину военные базы в Китае, контроль над северной частью Корейского полуострова, возвращение Южного Сахалина, получение Курильских островов и свободный выход в открытый океан для советских боевых кораблей.

Советские танковые клинья стремительно рассекали Квантунскую армию, и японцы оказывались в окружении. Отступавшим тоже некуда было деваться: их родина осталась за морем, а японский флот уже перестал существовать.

Японцы попали в плен и к англо-американцам, которые сражались с императорской армией четыре года, но после подписания акта о капитуляции Японии их стали возвращать домой. К концу 1947-го вернулись все. Кроме тех, кто оказался в Сибири.

О том же, что ожидало их у нас, можно судить по судьбе одного из них, военнопленного Сигэо Янагавы.

10 декабря 1948 года в пять часов вечера с ним произошел несчастный случай: его завалило землей. Когда Янагаву откопали, он был без сознания.

В истории болезни № 143 лагерный врач записал диагноз: ушиб грудной клетки. Через день Сигэо Янагаву оперировали. Произвели резекцию ребра, вскрыли флегмону: у Янагавы обнаружили гнойный левосторонний плеврит и миокардит.

Операция не помогла. Пролежав в госпитале месяц, 13 января бывший старший ефрейтор умер.

15 января, как следует из его личного дела, произведено «вскрытие трупа японца Янагава Сигэо, поступившего из 117 лагпункта». Претензий к хирургам не было.

16 января инспектор по учету кадров филиала госпиталя № 1339, заместитель начальника филиала по охране и режиму и начальник; службы материального обеспечения составили акт: «Труп Сигэо Янагава захоронен в квадрате № 1, могила № 4. На могиле поставлен опознавательный знак — столбик с дощечкой, надпись на табличке нанесена несмываемой краской».

В инструкции к банке с краской эта маслянистая жидкость действительно именовалась «несмываемой», но мокрый снег и дождь быстро смыли с лица земли последнее упоминание о крестьянском сыне из далекой Японии.

Впрочем, и стандартный столбик, установленный привычными к смертям руками бойца госпитальной похоронной команды, возвышался недолго. Таким образом, родители Сигэо Янагавы навсегда лишились возможности узнать не только когда и при каких обстоятельствах умер их сын, но и найти его могилу.

Таких могил в Сибири и на Дальнем Востоке более 60 тысяч. В 1959 году советские власти передали японскому правительству данные только о 4 тысячах погибших пленных, хотя известна судьба каждого из шестидесяти с лишним тысяч: на всех, без единого исключения, были заведены личные дела, хранившиеся в Главном управлении по делам военнопленных и интернированных министерства внутренних дел.

Сигэо Янагава родился в деревне, не окончил школы, работал, в 1945 году был призван на военную службу. Попал в Квантунскую армию, где служил писарем в отдельном батальоне связи…

Допрашивавший его старший инспектор лагерного управления лейтенант Буров не затруднился со словесным портретом: рост 165 сантиметров, волосы черные, глаза карие, нос приплюснут, лицо широкое, типично японское…

Янагава был одним из многих молодых японцев, которые в августовские дни 1945-го стали военнопленными. Батальонный писарь, он не принадлежал к числу военных преступников, которых победители решили примерно наказать. Почему же и он, и еще шестьдесят тысяч японцев не вернулись домой сразу после капитуляции Японии?

Документы, в которых зафиксирована точка зрения Сталина и его ближайшего окружения на этот счет, неизвестны. Можно предположить, что Сталин считал пленных своего рода заложниками — козырной картой при подготовке мирного договора с Японией. Или в самом деле боялся, что американцы их вновь вооружат и двинут против Советского Союза?

Пленных использовали на тяжелых физических работах — на шахтах, лесоповалах, строительстве, прокладке дорог. Этот труд в Москве, вероятно, считали формой компенсации за понесенные в войне потери.

В течение первых трех месяцев 1946 года заместитель начальника Главного управления по делам военнопленных и интернированных МВД СССР генерал-лейтенант Петров совершил большую поездку по лагерям Сибири и Дальнего Востока. Какую картину он нарисовал в своем многостраничном отчете?

Военнопленных доставляли практически на голое место. Власти решили, что лагерники сами построят себе жилье, но не дали им ни средств, ни материалов. Военнопленных оставили на зиму в шалашах, палатках и не приспособленных для жилья бараках. Из-за отсутствия железнодорожного и автомобильного транспорта пленных гнали из Маньчжурии и Кореи пешком. После двух-тысячекилометрового тяжелейшего перехода ставили на работу в шахты или вели на лесоповал.