Леонид Млечин - КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы

Семичастный попытался избавиться от Цинева и предложил назначить его начальником Высшей школы КГБ. Тот покорно согласился. Через два дня Семичастному позвонил Брежнев:

— Володя, зачем ты выставляешь Цинева?

— Как выставляю? Я его на самостоятельную работу перевожу. А он что, к вам жаловаться приходил?

— Нет, он случайно…

— Как же случайно, Леонид Ильич? Он у вас три часа сидел на приеме.

— Откуда ты знаешь? — всерьез разозлился Брежнев.

— Леонид Ильич! Вы человек серьезный и знаете, что я за вами не слежу. Но прежде чем вам позвонить, я в приемной спрашиваю, кто у вас. Я же не могу позвонить вам, если у вас в кабинете сидит иностранец или еще кто-то, при ком наш разговор будет неуместен. Я три часа спрашивал, мне отвечали: у Леонида Ильича генерал Цинев… Значит, он мне дал согласие, а к вам побежал жаловаться. Ну как мне с ним работать?..

От Цинева Семичастный не сумел избавиться. Зато отправил подальше от Москвы другого брежневского человека в КГБ — Семена Кузьмича Цвигуна, который после войны познакомился с Брежневым в Молдавии. Семичастный назначил Цвигуна председателем КГБ Азербайджана, где недавно сам был вторым секретарем ЦК. Цвигун, менее амбициозный человек, чем Цинев, был вполне счастлив, получив самостоятельную работу. Он ходил по комитету и со значением говорил:

— Семичастный отдал мне свою республику.

Семичастный до КГБ был вторым секретарем ЦК компартии Азербайджана.

А Цинев был вхож в дом Брежнева, стал другом семьи. Как выразился Семичастный, «мы с Шелепиным не были так близки, как Цинев с Брежневым». После одной зарубежной поездки Брежнев позвонил Семичастному:

— Я хотел бы вас с Сашей пригласить на обед с супругами.

— Приглашайте, не откажемся.

— Хорошо, я сейчас Шелепину тоже скажу.

Вечером Брежнев позвонил еще раз:

— Ты не будешь возражать, если на обеде и Цинев будет?

— Вы хозяин.

— Ну, он твой подчиненный, и Саша у него начальником был, — замялся Брежнев. — Может, неудобно?..

— Леонид Ильич, вы хозяин!..

— Когда мы пришли на квартиру Брежнева, — вспоминает Семичастный, — Цинев уже был там. Мы с Шелепиным первый раз у первого секретаря дома, чувствовали себя как-то официально, даже оделись соответственно. А Цинев в своей тарелке. Галя анекдоты начала рассказывать, он давай продолжать. Причем анекдоты такие… солдатские.

После того как Семичастного сменил Андропов, Брежнев сразу предложил ему вернуть Цвигуна из Азербайджана, и Семена Кузьмича назначили заместителем председателя КГБ. Его место в Баку занял Гейдар Алиевич Алиев, который через два года возглавит Азербайджан.

Военную контрразведку преобразовали в главное управление, и Цинев стал членом коллегии, потом заместителем и, наконец, первым заместителем председателя КГБ.

Об их реальной близости к генеральному секретарю можно судить по одной мелкой детали: когда Брежнев уезжал из Москвы или возвращался в столицу, в перечне встречающих-провожающих, помимо членов политбюро и других высших чиновников обязательно значились «заместители председателя КГБ СССР С. К. Цвигун и Г. К. Цинев».

В правительственный аэропорт Внуково они ездили втроем — Андропов как член политбюро, Цвигун как первый заместитель и Цинев как особо приближенный к генеральному секретарю.

Зять Брежнева Юрий Михайлович Чурбанов вспоминает, что Цвигун и Цинев часто бывали на даче у Брежнева: «Они пользовались особым расположением Леонида Ильича».

«Цвигун — рослый, несколько полноватый, с приятными чертами лица, — пишет генерал Борис Гераскин. — В действиях медлительный, сдержанный, говорил с заметным украинским акцентом… В отношениях с подчиненными нередко лукавил: в глаза говорил одно, а делал другое.

Цинев, в противоположность Цвигуну, невысокого роста, обыденной внешности, всегда с наголо бритой головой. Человек живого ума, не лишенный проницательности, весьма энергичный и подвижный. В нем уживались простота, доступность и обманчивая открытость с капризностью, непредсказуемостью, воспримчивостью к сплетням, властолюбием и болезненным стремлением постоянно быть на виду… Цинев никогда ничего не забывал, глубоко таил в себе недоброжелательство и всегда находил возможность свести личные счеты».

Николай Романович Миронов, который до своей трагической смерти руководил отделом административных органов ЦК, знал Цинева еще по Днепропетровску. Он говорил:

— Там, где появляется Цинев, обязательно возникает рой подхалимов…

Цвигун и Цинев повсюду сопровождали Андропова. Конечно, эти люди не просто так вокруг Андропова крутились, они были соглядатаями Брежнева. Каждый шаг его и вздох Леонид Ильич знал…

— Я бы поставил вопрос принципиально: или этих уберите, или я уйду, — говорил Семичастный.

Андропов такого вопроса перед Брежневым не ставил, молчал, мирился с тем, что его два заместителя пересказывают Брежневу все, что происходит в комитете.

Цинев контролировал Девятое управление КГБ (охрана политбюро) и, как говорят, ведал прослушиванием высших чинов аппарата. Они с Цвигуном следили за тем, кого принимал Андропов, и без приглашения являлись к нему в кабинет на третьем этаже с высоким потолком и бюстом Дзержинского, когда к председателю приезжал министр обороны Дмитрий Федорович Устинов или начальник Четвертого главного управления при министерстве здравоохранения академик Евгений Иванович Чазов.

Генерал Вадим Кирпиченко пишет, что присутствие Цвигуна и Цинева ставило Андропова в сложное положение. Он должен был на них оглядываться, искать к ним особые подходы, заниматься дипломатией вместо того, чтобы требовать результатов в работе. Они оба что-то постоянно докладывали лично Брежневу. Это ставило Андропова в неудобное и щекотливое положение. Иногда Андропов жаловался на условия, в которых ему приходится работать…

Но Юрий Владимирович терпел, он не позволил себе поссориться со своими опасными заместителями, напротив, постарался превратить их в друзей, чтобы избавить себя от лишних неприятностей.

Брежнев особое значение придавал кадрам госбезопасности, сам отбирал туда людей, находил время побеседовать не только с руководителями комитета, но и с членами коллегии КГБ, начальниками управлений.

Бывший начальник управления КГБ по Москве и Московской области генерал Виктор Алидин вспоминает, как у него возникла некая серьезная проблема, решить которую мог только генеральный секретарь. Поскольку Алидин знал Брежнева еще с тех времен, когда оба работали на Украине, он позвонил Леониду Ильичу и попросил о приеме. Тот сразу сказал:

— Приходи завтра утром часам к десяти…