Дэвид Дуглас - Норманны. От завоеваний к достижениям. 10501–100 гг.

Хотя в своей политике Рожер «Великий граф» руководствовался различными мотивами, на Сицилии его политика с самого начала была направлена на создание таких условий, при которых в дальнейшем успешно могла бы процветать космополитичная культура острова. Правда, вначале норманнское завоевание привело к массовому выезду арабских ученых и литераторов, которые бежали из Палермо в Марокко, а еще чаще в Испанию. Исламские писатели горько жаловались, что из-за этого Сицилия многое теряет {82} . Но Рожер I с самого начала проявил к своим мусульманским подданным удивительную терпимость и многих из них зачислил к себе на официальные должности или в солдаты. Как следствие этого, на норманнской Сицилии никогда не прекращали совершенствовать арабскую письменность, хотя поначалу это и делалось в ограниченных масштабах. И вскоре Абд-ар-Рахман из Трапани в стихах восславил двор короля Рожера I, а его современник Идриси в развлекательной форме описал географию Сицилии [549].

Однако греческой культуре «Великий граф» покровительствовал еще больше. Возможно, его мотивом было гарантировать поддержку всем своим подчиненным христианам на острове, где большую часть населения составляли арабы. Но в результате почти весь век на интеллектуальное и художественное развитие Сицилии доминирующее влияние имела Византия. И лишь постепенно, после возвращения в лоно римской Церкви созданных при жизни Рожера I (умер в 1101 году) епархий, Византию постепенно вытеснила латинская культура. Словом, терпимое и восторженное покровительство мусульманской, греческой и латинской культурам, что было характерной особенностью правления короля Рожера II в период с 1130 по 1154 год, в значительной степени было результатом деятельности его отца.

Последствия распространились на всю Западную Европу. Правда, в XII веке греко-кафолические знания поступали в католический христианский мир больше через норманнскую Италию, чем через норманнскую Сицилию. Правда, самым важным и единственным каналом, по которому мусульманское учение проникало на Запад, была Испания. Но вклад норманнской Сицилии в «ренессанс» XII века в особом выделении не нуждается. На Сицилии была не только связь с мусульманским Востоком, но и непосредственный контакт с греческими наукой и философией, с которыми в Толедо были знакомы только через арабские переводы. Так, в середине XII века архидьякон Катании Аристипп трудился над латинскими переводами диалогов Платона Мепо и «Федр», по его стопам пошел эмир Евгений, который служил управляющим у норманнского монарха и в перерывах между службой писал стихи на греческом и переводил с арабского Оптики Птолемея [550]. В этот список, конечно, можно добавить и множество других имен, таких, например, как Нил Доксопатрий, греческий монах, который в угоду Риму написал трактат о 5 патриархиях {83} , или Феофан Кераминский, возможно из Таормины, который снискал себе хорошую репутацию своими проповедями [551].

Полностью результаты этого стали ощущаться только в середине XII века, но наметились они раньше. Нельзя забывать, что отец короля Рожера II родился на полуострове Котантен, а его самого в Милето крестил св. Бруно в присутствии крёстного отца, нормандца по имени Ланвиний, который впоследствии был причислен к лику блаженных [552]. Естественно, еще при жизни графа Рожера I у него при дворах в Милето, Мессине и Палермо собралась компания различных ученых, художников и писателей, которые творили на греческом, арабском и латинском языках. Там, например, создал свою знаменитую хронику Жоффруа Малатерра, а архидьякон из Бари Иоанн создал жизнеописание греческого св. Николая Мирликийского, которое так распалила воображение жившего в Шрусбери мальчика Ордерика Виталия, что в зрелые годы он прокомментировал ее в своей истории норманнов [553]. Очевидно, что на Сицилии культурные достижения были творчески подготовлены еще в XI веке.

Индивидуальный характер норманнской культуры узнаётся по тем величественным памятникам архитектуры, которые она оставила. Самым знаменитым среди них, конечно же, является собор в Монреале. Снаружи он украшен башнями в романском стиле, а восточная апсида представляет собой восточное сплетение арок, инкрустированных лавой. Внутри стены покрыты мозаиками, сделанными явно в византийской мастерской, но в них видно и арабское влияние. Такое же смешение стилей перекинулось и на крытые аркады, где есть мавританские стрельчатые арки, исламские фонтаны и исламские же цветные колонны с капителями в романском стиле. В Монреале находятся могилы двух норманнских королей Сицилии: Вильгельма I и Вильгельма II, — а на одной из самых известных мозаик собора изображен Вильгельм II, протягивающий сверкающую церковь Царице Небесной. Собор сам по себе слишком известен, чтобы продолжать описывать его и дальше, и едва ли нужно добавлять, что такое же стилистическое разнообразие можно найти и в прекрасном соборе города Чефалу, который с высоты своего холма взирает на синее Сицилийское море. Там к западному фасаду, выполненному в романском стиле, примыкает неф, опирающийся на классические колонны, а над всею церковью возвышается апсида, переливающаяся от византийских мозаик, дополненных греческими надписями. Там открывается незабываемый вид на молодого Христа Пантократора , величественного размера, благословляющего мир, а под ним в образе молодой женщины изображена Дева Мария, в окружении поклоняющихся ей серафима и святых (рис. 5).

Однако само собой разумеется, что самые многочисленные памятники сицилийско-норманнской архитектуры находятся в Палермо. Самым ярким бриллиантом среди сооружений на Сицилии норманнского периода является, возможно, Капелла Палатина, расположенная в резиденции норманнских правителей, и там можно наблюдать все то же смешение стилей [554]. Моделью для нефа базилики могли послужить западные образцы, стрельчатые арки могут быть отражением мавританского влияния, во внутреннем убранстве сверкают мозаики, вдохновленные Византией, а крыша украшена орнаментами, напоминающими магометанские небеса, населенные скорее джиннами и гуриями, нежели херувимами и ангелами. Это было уникальное творение, но такой же дух излучали все церкви города: церковь Сан-Катальдо с трехцветным куполом или церковь Марторана, воздвигнутая не позднее 1143 года эмиром Георгом Антиохийским во славу Девы Марии [555].

К этому краткому списку необходимо было бы добавить церковь Сан-Джованни делли Эремити, с ее скоплением куполов и галереями в романском стиле, еще более своеобразными в связи с тем, что церковь, возможно, была построена на месте мечети и наверняка строилась под руководством норманнов при поддержке арабских мастеров. Такое смешение различных стилей не ограничивалось применением только на церковных сооружениях, его можно встретить и на зданиях светского характера, построенных примерно в это же время у стен Палермо. Большая Куба, например, снаружи очень похожа на центральную башню норманнского замка, а малая Куба — это мусульманский шатер. То же можно сказать и о дворце Зиза: снаружи он представляет собой квадратный каменный фасад, очень напоминающий крепость, но внутри до наших дней сохранился мавританский зал с фонтаном и мозаиками [556]. И именно здесь, следуя более раннему примеру, с гаремом арабских девушек развлекался как минимум один из норманнских правителей Сицилии. Религиозный пыл этих дам, по всей видимости, был таков, что когда (как утверждали) время от времени в их компанию попадали девушки-христианки, то компаньонки обычно убеждали их принять ислам [557].