Пьер Монтэ - Египет Рамсесов

Разработки в каменоломнях велись нерегулярно. Когда фараону необходим был камень «бехен», он снаряжал экспедицию. Каждая представляла собой целое событие, ибо собирала тысячи работников. Но всех превзошел Рамсес IV, который для своей огромной экспедиции мобилизовал 9368 человек. Он готовился к ней очень тщательно: советовался с книгами «дома жизни», послал особый отряд на разведку. Во главе экспедиции стояли тринадцать высших сановников, среди них был верховный жрец Амона со своими помощниками. Далее следовали 20 писцов, опытных «инженеров»; к ним обращались по самым различным проблемам – от чисто технических – как поднять обелиск, поставить колосс высотой в тридцать локтей или построить кирпичную стену – и до чисто административных, например во время подготовки похода в Сирию. Начальников конюшен, конюхов и колесничих было 91, офицеров стражи – 50, чиновников различных категорий – тоже 50. С удивлением мы видим тут же 200 управляющих рыбацких артелей, но это объясняется, видимо, тем, что сезон «шему», когда проходила экспедиция, считался неблагоприятным для рыбной ловли. Основную массу экспедиционного корпуса составляли 5000 воинов, 2000 работников из храмов и 800 наемников («аперу»).

Девятьсот правительственных чиновников тоже принимали участие в экспедиции, но следовали за ней на расстоянии. Множество повозок, влекомых быками, сопровождали эту, можно сказать, армию. Однако настоящих специалистов было среди них сравнительно немного: начальник художников, три начальника каменоломен, 130 каменотесов, 2 рисовальщика и 4 резчика по камню. Основная же масса людей использовалась для перетаскивания тяжелых блоков на полозьях и доставки продовольствия, которое являлось самой острой проблемой. Интенданты ломали голову, как прокормить среди голой пустыни эти тысячи людей. Каждому полагалось немного воды, немного пива и немного хлеба, а специалистов и начальников следовало кормить получше, согласно их рангу, и, наконец, необходимо было и достойно отблагодарить богов, хозяев гор «бехена», прежде всего Мина, Хора и Исиду, чтобы экспедиция завершилась успешно. Как выражались египтяне своим образным языком, им предстояло превратить пустыню в цветущий сад, а пыльную дорогу – в полноводный канал. Зато с какой гордостью могли они потом начертать на стеле: за все время не пал ни один осел, никто не страдал от жажды и не испытал горечи разочарования. И действительно, на что им было жаловаться, этим согнанным в пустыню людям, если их поили пивом и кормили хлебом, как в Египте по праздникам! [311] Там же, надписи 231-237, 240, 223, 12, 222, 219 и 87, 1, 10.

Работа в каменоломнях велась предельно примитивно. Египтяне не искали жилы в скалах и не вырубали из них блоки нужных размеров. Они выбирали среди уже отбитых блоков те, что им подходили для изготовления саркофага, или крышки к нему, или статуи. Кто приходил первым, брал каменные глыбы, валявшиеся у дороги, опоздавшим приходилось карабкаться на склоны и сбрасывать камни оттуда. При этом многие глыбы разбивались и вниз летели одни осколки. Начальнику каменоломни по имени Мери пришла в голову поистине гениальная мысль: устроить на склоне наклонную дорогу, чтобы блоки могли соскальзывать по ней. Успех превзошел все ожидания! Изобретательный «инженер» сумел только для себя лично вывезти десять статуй высотой по пять локтей. Такого еще не бывало! Понадобилось всего полтора десятка столетий, чтобы этот метод начали применять повсюду. [312] Там же, надпись 19; ср.: с. 24.

Египтяне всегда чутко улавливали признаки божественного вмешательства, а тут, посреди пустыни, они и подавно подмечали малейшие приметы, которые зачастую становились для них чудесами. Когда работники каменоломен бродили по горам «бехена» в поисках подходящей глыбы для крышки саркофага фараона Небтауира (Монтухотеп III), перед ними появилась газель, явно посланная божеством.

«Яловая газель встала на пути и повернулась мордой к людям, которые были перед нею. Глаза ее смотрели на тех, кто пытался ее поймать, но она не убежала, пока не привела людей на священную гору, где была крышка для саркофага. Она отелилась на этом месте. Воины фараона, которые это видели, перерезали ей горло. Они остановились здесь, принесли [газель в] жертву [богам] и спустились [в долину] в мире. Величество этого почитаемого бога, владыка пустынь, ниспослал этот дар сыну своему, Небтауира, да живет он вечно, дабы удовлетворить его и чтобы он жил на своем троне вечно и отпраздновал бессчетное количество раз свои юбилеи». [313] Там же, надпись 110.

Найденный камень спустили, не повредив, на дорогу, уложили на полозья, однако глава экспедиции не мог дать сигнал к отправлению, пока божествам гор «бехена», из которых первым был бы Мин, владыка Коптоса и Ипу, [*47] Греки назвали этот город Панополь в честь Мина, отождествленного с Паном (совр. Ахмим). не воздвигли подобающий памятник, тем более, что за чудом с газелью случилось другое, не менее удивительное. Посреди долины нашли квадратную цистерну со сторонами в десять локтей. Она была до краев наполнена водой. Египтяне приняли меры, чтобы антилопы не замутили священную воду и кочевники ее не нашли.

«Ибо воины предыдущих царей проходили мимо и уходили, но ни один глаз ее не заметил, ни одно человеческое лицо не отразилось в ней. Она сама открылась только для его величества… Когда те, кто в Та-мери, „рехет“, которые в Египте, на севере и на юге, услышат об этом, они склонятся лбом до земли. Они признают совершенство его величества вечно вековечно». [314] Там же, надпись 191.

По воле его величества «эта стела была воздвигнута в честь Мина, его отца, владыки пустынь на этой священной горе, первородной, первой поставленной на земле восходящего солнца, божественный дворец, давший жизнь Хору, божественное гнездо, [*48] Воплощением Хора был сокол. где бог радуется, чистое место его веселья в пустынях божественной земли. Чтобы Ка его был удовлетворен, а бог восхитился в сердце своем, правя с великого трона, который выше [других] тронов, чтобы воздвигли памятники совершенному богу, властителю радости, страшному во гневе, великому любовью, наследнику Хора в его Обеих землях [т. е. Верхнем и Нижнем Египте], воспитанному Исидой, божественной матерью Мина, великой волшебницей в царстве Хора Обоих берегов. Поставлена эта стела царем Юга и Севера Небтауира, живущим вечно, подобно Ра».

Он говорит:

«Мое величество повелел „князю“-везиру, начальнику работ, радующих сердце царя, Аменемхету выступить с войском в 10 000 человек из южных номов, начиная с Уабута, чтобы доставить ему достойный блок, драгоценный камень, самый чистый, который есть на этой горе, укрепленный богом Мином, для его саркофага, напоминающего о вечности больше, чем все памятники в храмах Верхнего Египта; предпринята эта экспедиция фараона, владыки Обеих земель, чтобы доставить ему из пустынь отца его Мина предмет его желаний». [315] Там же, надпись 192.