Пьер Монтэ - Египет Рамсесов

Мастера, изготовившие эти два парадных наоса, были настоящими акробатами. Тем, кто вырезал иероглифы на двух больших колоннах, не приходилось даже вставать на цыпочки, но зато двоим другим, украшавшим карниз, пришлось взбираться со своими инструментами по колоннам. Вот один из них поставил ногу на выступ под сводом, другой взобрался на свод, и оба, держась одной рукой за урея на карнизе, другой орудуют киянками. На этом втором наосе неожиданный приход надсмотрщика застал мастеров врасплох: один сидит внизу и ничего не делает, другой быстро взбирается по колонкам, стараясь уйти подальше от глаз представителя власти. На противоположной стороне художник в шутку разрисовывает красками лицо соседа, но тот лишь смеется. Надзиратель проходит мимо них, ничего не замечая, потому что все его внимание обращено на столяра, который сладко спит, растянувшись перед своей неоконченной работой. Он кричит на него. Один из мастеров, балансировавших на верхнем этаже, от неожиданности теряет равновесие. А на самом верху двое других поспешно хватаются за инструменты. Один сверлит дырку, другой полирует дерево, а третий, внизу, расталкивает спящего. В древнем Египте отдавали предпочтение «бригадной работе», но, чтобы такая работа была эффективной, требовались многочисленные надсмотрщики с зорким глазом и богатым словарем, не стеснявшиеся пустить в ход палку, а также надсмотрщики над надсмотрщиками.

С эпохи Нового царства расцвело еще одно ремесло мастеров, которые были, в сущности, теми же столярами, но специализировались на колесницах. [335] Th. T. S., V, 11-12, III, 10; Mem. Tyt., II, 23; Wr. Atl., I, 307, 227. Их в основном изготовляли из дерева. Колеса никогда не имели металлических ободов, но на корпусе порой укрепляли металлические пластины. Колесница состояла из большого количества частей. В одном стихотворении перечисляется пятьдесят их названий, и это еще далеко не полный список. Самым трудным считалось изготовление идеально круглых колес, которые имели четыре или шесть спиц. Обод делали из многочисленных сегментов, выпиленных из досок подходящей толщины и скрепленных между собой.

Другая специализация столяров – производство луков, стрел и дротиков, царских инсигний для фараона и других знаков власти для знатных особ, высших жрецов, военачальников и чиновников, а кроме того, изготовление музыкальных инструментов. [336] Th. T. S., V, 12. Луки делали иногда совершенно прямые, иногда изящно изогнутые и не подверженные деформации. В мастерской Менхеперрасенеба мы видим, как мастер испытывает лук, а его сосед взвешивает на ладони стрелу и проверяет, достаточно ли она прямая. Для того чтобы придать ветке нужный изгиб, ее предварительно нагревали, не снимая коры, и закладывали в примитивный зажим, состоявший из врытого в землю столба с развилиной, две ветви которого стянуты прочной веревкой. Нагретую ветку закрепляли в этом зажиме и придавали ей нужный изгиб с помощью дополнительного рычага. [337] Montet. Vie privée, c. 311-314.

Знаки власти и музыкальные инструменты украшались точно так же, как мебель, инкрустацией и накладными пластинками. Иногда их венчала резная голова. Деревянная женская головка, находящаяся в Лувре, когда-то украшала арфу. [338] Encyclopédie photographique de l'art. – Les antiquités egyptiennes du Louvre, 74-77. Посохи Тутанхамона были из черного дерева или слоновой кости и заканчивались фигурами негра или азиата.

Ремесло кожевников расцвело еще в Древнем царстве. Один из мастеров той эпохи, некий Ута, делал сандалии и сумки для папирусов и изготовлял листы пергамента для чиновников, которые со свитком в руке руководили религиозными или светскими церемониями. Эти предметы кожевники изготовляли во все эпохи, но позднее к ним добавились шлемы, снаряжение, сбруя, колчаны и обтянутые кожей щиты, укрепленные металлическими гвоздями, пластинами и окантовкой. Они овладели тиснением кожи и начали украшать колчаны и щиты орнаментами, частично перенятыми у сирийцев, однако в исполнении египетских мастеров они приобрели изящество и утонченность, какой никогда не знали на своей родине. [339] Montet. Vie privée, c. 315-318; Wr. Atl., 312-313; Newberry. Rekhmara, c. 17-18. Тем не менее египтяне пользовались только жировой выделкой кож, как при изготовлении замши. Сначала шкуры растягивали. Затем погружали в чан с растительным маслом. Через определенное время вынимали, раскладывали, а когда они начинали подсыхать, их били и мяли, чтобы масло проникло во все поры. После этого шкуры приобретали все качества выделанной кожи: становились мягкими, водонепроницаемыми и не подверженными гниению.

Во всех мастерских по мере изготовления предметов их расставляли по столам и на полках, чтобы управляющий работами мог оценить их и решить, какие из них достойны быть переданы богам или фараону. Кроме этого устраивались общие выставки, на которых представляли всякие предметы египетского производства. В гробнице Кенамона воспроизведен своего рода иллюстрированный каталог подарков, врученных фараону по случаю Нового года. [340] Davies. Ken-Amun, c. 13-24. В Карнакском храме развернут другой восхитительно выгравированный каталог даров фараона богу Амону. [341] Wr. Atl., II, 25; Urk., IV, 626-642. Скульптура богато представлена статуями фараона, выставленными в наосах на ладье архаического типа, статуями мужчин и женщин, стоящих, сидящих или коленопреклоненных, статуями сфинксов с человеческими головами, с головами соколов, увенчанных коронами или без них. Животный мир представлен скульптурами газелей, саблерогих антилоп и каменных козлов. К каменным вазам, напоминающим древние времена, присоединяются округленные амфоры на тонких ножках. В то время высоко ценили резные чаши и кубки на ножках, внутри которых располагался искусственный садик из лотосов, папирусов и хризантем, и с маленькой лягушкой, сидящей на постаменте. Соусницы имели форму птиц. Иногда их ручки вырезали в виде утиной головы, обращенной внутрь. Еще удивительнее выглядели огромные чаши, изображающие то сирийскую крепость с ее защитниками, то дом, на стены которого бросаются пантеры, пытаясь добраться до прекрасной птицы, сидящей на крыше.