Александр Окороков - Мемуары власовцев

На следующий день дошли с визитом к герцогу Лейхтербергскому, просидели у него часа три, он прекрасный художник, много картин в доме. В первое же воскресенье посетили князя Никиту Александровича — мы, «испанцы», и два «болгарина» — один даже Корниловского полка, женат на болгарке («болгары» отправляются к себе в Болгарию).

Все дни, пользуясь отпуском и чудной погодой, посещал достопримечательности «Вечного города», а там есть на что посмотреть, это самый интересный город в мире. Мне отец Николай Заханевич советовал осматривать побольше церквей, где очень много интересного. Испанские храмы какие-то мрачные, а итальянские — радостные, цвета светлые.

16 июня. Вышел погулять и поехал автобусом к собору Святого Петра. Смотрю — народ идёт к Ватикану, и я пошёл, много военных. Оказалось, что сегодня четверг и аудиенция у папы исключительно для военных. Большой зал был полон военных и монашек из госпиталей, меня посадили на ступеньку папского трона, а потом принесли скамейки, и я сел в первом ряду. Вышел папа Пий 12-й — это был последний настоящий папа, так как следующий папа, Иоанн 13-й, и нынешний, Павел 6-й — либералы, отстаивающие принцип «сосуществования» с сатаной — коммунизмом. Папа Пий 12-й анафемствовал всех, кто сотрудничал с коммунизмом.

Папа прошёл по рядам собравшихся, перекрестил каждого, я ему поцеловал руку — такую выхоленную, как у барышни. Было на аудиенции человек 300, военные не становятся на колени перед папой — только гражданские лица и монашки преклоняются. При входе получили красивые чётки в футляре с папским гербом. Мне потом говорили в Мадриде — почему я не получил удостоверение о том, что был на папской аудиенции, мог бы деньги зарабатывать. Конечно, это была шутка. Я эти чётки привез в Мадрид и подарил старушке хозяйке пансиона, где жил, — племяннице знаменитого папы Льва 13-го.

Получил бон на приобретение летнего обмундирования и прочих носильных вещей в Унионе Милитаре (это нечто вроде нашего Экономического общества офицеров, где продают только офицерам по предъявлении удостоверения). В Гомеле мы с Селивановым сдали на полевую почту по 5 тысяч лир — я на его имя, а он на моё имя, чтобы получить в Риме. Пошли на почту получать деньги, мне сказали, что моё военное удостоверение не годится, однако начальник почты оказался настолько любезным, что нашёл двух свидетелей, которые удостоверили мою личность, что я действительно «соттотененте Габриэли» (испанский же паспорт не годился — так как в нём фигурировали мои истинные имя и фамилия).

25 июня 1943 года.Падение Муссолини. Вечером манифестация по этому случаю, даже с красными флагами. Какие-то типы раздавали участникам по 50 лир. Пока что революция проходит бескровно, но на всякий случай немцы вывозят свои семьи. За Туркулом приехал какой-то тип по фамилии Муханов, личность подозрительная, с камионом, и увёз Туркула со всем имуществом в Германию. Пришли мы в Русское собрание, а нам говорят: «а вождь-то тю-тю!..» Он доверием у нас, русских «испанцев», не пользовался ни в Париже, ни в Мадриде. Он не послал воевать в Испании ни одного дроздовца, строил козни против генерала Миллера, всей душой преданного русскому национальному делу.

Около нас вся улица покрыта карточками из соседнего фашистского учреждения. Оказывается, за Туркулом приехал и Романов, молодым бывший в Галлиполи в каком-то военном училище (в Париже он путался с сектантами и ничьим доверием не пользовался, потом стал священником и уехал в Аргентину, где и скончался).

По утрам мы ходили в казармы кавалерии, туда, где при римлянах помещалось «Кастро Преторико» (императорская гвардия). Туда мы приходили для усовершенствования в итальянском языке под руководством кавалерийского майора. Один из наших задал ему вопрос: «Как мы должны поступать, если нас во время манифестации заставят отдавать почести красной тряпке?» Майор ответил: «Вынимайте пистолет и стреляйте!..» Занятия заключались в том, что мы сидели в баре и пили вермут.

В Риме мы жили прекрасно. Обедали в Офицерском собрании, помещавшемся во дворце «Испания», чуть ли не XVII века. Обеды дешёвые и хорошие, деньги были в изобилии. Вечером мы часто ужинали в знакомом ресторанчике около базилики Санта Мария Маджоре, встречались с отцом Николаем Заханевичем. Рим я изучил хорошо: папские музеи (их семь в Ватикане), музей при базилике Иоанна Латеранского, собор Святого Петра, базилику Святого Павла вне стен Рима, осмотрел массу интереснейших церквей, некоторые очень старые и знамениты на весь мир. Посетил главный иезуитский храм Иисуса (Джезу), где похоронен Игнатий Лойола — его гробница вся в золоте и лапис-лазури, богатство потрясающее. Сколько зла причинили иезуиты нашему Православию! Они извратили заветы своего основателя, который был человеком святой жизни, а его последователи были палачами, особенно в Польше, и польские ксендзы — это ИХ достойные ученики и последователи. Что проделывали поляки над православными за 20 лет польской самостоятельности после 1-й мировой войны! Уничтожили около 1500 православных храмов, издевались над волынскими крестьянами. И когда немцы напали на Польшу в 1939 году, то волынские крестьяне не обнаружили никакого желания защищать «Речь Посполиту».

Погода в Риме была чудесная. Только бывало неприятно, когда дул из Африки «сирокко», это паровая баня, моешься несколько раз в день — и бесполезно. Спасал летний костюм. После приезда в Рим мы решили чествовать русскую колонию, купили массу вина и закусок, я стал откупоривать бутылку красного шипучего вина — штопор сломался. Сладков нашёл на кухне другой штопор, встал около меня и стал открывать бутылку — вино тёплое, брызнуло мне на новенький костюм, потом отдал его в чистку, но лёгкие пятна остались, не было химических веществ…

Когда мы приехали в Рим и явились в Военное министерство, то первый, кто нас встретил, был наш старый знакомый полковник Риччи. Мы по наивности полагали, что за его темные комбинации его отдали под суд, но ошиблись…

9 августа нас вызвали в Военное министерство; нас встретил полковник Бочинелли, заместитель полковника Канали, и сказал, что мы должны позаботиться о визах на предмет отъезда из Италии. Нам, «испанцам», визы не нужны. Нас интересовало поступление в русские национальные части. О нас хлопотали и итальянцы, и немцы, но приказ Гитлера, воспрещающий русским белым участвовать в войне, оставался в силе. Нам оставалось одно: лететь «домой», в Испанию — самолёты летали раз в неделю, по четвергам, для нас бесплатно.

10 сентября немцы заняли Рим после нескольких выстрелов из маленьких орудий. Западные союзники уже в 120-ти километрах от Рима, наступают от Сицилии, в Риме могла спуститься дивизия американских параппотистов. Итальянцы сосредоточили в Риме и окрестностях несколько дивизий против союзников. Идём обедать в Офицерское собрание мимо казармы, часовые на местах, а идём после обеда — солдаты разбежались, мальчишки вытаскивают винтовки — мы были в штатской одежде.