Илья Мощанский - Катастрофа под Киевом

Кирпонос:

1. 41-я стрелковая дивизия выведена и сегодня принимала участие в боях за Козелец.

2. Два полка 81-й стрелковой дивизии уже отправлены на кременчугское направление для усиления действующей там нашей группы войск по уничтожению противника.

Таким образом, по Вашему указанию, можно рассчитывать лишь на две стрелковые дивизии из армии Костенко.

Авиации поставлена задача на уничтожение переправ противника. Однако пока это положительных результатов не дало. Если Ставка считает наши предложения не совсем правильными и приказывает выполнить только что данные Вами указания, Военный совет фронта принимает это к исполнению.

Шапошников:

1. Ставка Верховного Главнокомандования считает Ваше предложение пока преждевременным.

2. Что касается средств для парирования вылазок противника на вашем правом фланге, то я предложил Вам свой вариант решения. Может быть, вы найдете иной выход для укрепления Вашего правого фланга.

Кирпонос: Кроме предложенного Вами, если наше предложение о КиУРе отпадает, другого выхода нет. У меня все.

Шапошников: О КиУРе можно говорить только в связи с общим решением, а общее решение преждевременно. Пока все. До свидания» [59] Москаленко К. С. На юго-западном направлении. Кн. 1. М., Воениздат, 1971, с. 73. .

К тому моменту, когда происходили эти переговоры, линия Юго-Западного фронта представляла собой дугу очень опасной конфигурации. Более того, после взятия противником города Ромны эта дуга явно приобрела тенденцию превратиться в кольцо окружения, внутри которого оказалось бы большое число войск Красной армии.

В ожидании ответа Ставки генерал Кирпонос и его штаб занялись восстановлением линии фронта, которая оказалась разорванной на ряде участков. Командующие 21-й и 40-й армиями получили распоряжение стянуть в ударные группы как можно больше сил и встречными ударами на Бахмач сомкнуть фланги войск. Командующим 21, 5-й и 37-й армиями приказано ликвидировать бреши в своих полосах обороны. Особое внимание командование фронта уделило упрочению положения на остерском направлении, чтобы не допустить обхода Киева с северо-востока, по левому берегу Днепра. К Остеру из Киевского укрепрайона перебрасывалась 147-я стрелковая дивизия полковника С. К. Потехина.

В районе Киева для борьбы с диверсантами был переброшен моторизованный батальон дивизии НКВД и два только что сформированных партизанских отряда. Кирпонос приказал и их двинуть в бой. Но это было каплей в море.

— Это все равно, что лопатой заделывать брешь в Днепровской плотине, — с горечью заметил в то время НШ ЮЗФ генерал-майор В. И. Тупиков.

Повернув с московского направления на юг 2-ю полевую армию и 2-ю танковую группу Гудериана и направив на север из района Кременчуга 17-ю полевую армию и 1-ю танковую группу Клейста, германское командование стремилось произвести силами обеих группировок встречные удары в район Прилуки — Пирятин — Лубны — Лохвица — Ромны, в тыл войскам нашего Юго-Западного фронта, и окружить их.

Этот замысел стал ясен советскому командованию еще в первых числах сентября. И тогда же Ставка решила принять контрмеры, активная реализация которых пришлась на первую декаду сентября 1941 года.

Брянскому фронту, как уже отмечалось, была поставлена задача разгромить танковую группу Гудериана с целью, согласно сообщению маршала Шапошникова, «закрытия прорыва к северу от Конотопа». Туда же, в район Путивля, предполагалось выдвинуть 2-й кавалерийский корпус Южного фронта под командованием генерал-майора А. П. Белова (основу 2 кк составляли 5-я имени Блинова кавдивизия, 9-я Крымская дивизия). Наконец, из слов начальника Генерального штаба было видно, что немалая роль в ликвидации угрозы окружения отводилась войскам самого Юго-Западного фронта.

Ставка, по-видимому, считала возможным с помощью этих мер помешать осуществлению замысла германского командования в отношении войск Юго-Западного фронта и потому не видела необходимости в их отводе. При таких условиях предложение Кирпоноса, изложенное в его телеграмме от 10 сентября, либо могло быть отвергнуто, либо должно было привести к пересмотру ранее принятых Ставкой решений. Как мы видели, маршал Шапошников от имени Ставки отклонил его.

В ночь на 11 сентября в новых переговорах по телефону с Шапошниковым Кирпонос просил разрешить отвести войска фронта на восток. Начальник Генштаба ответил ему, что Ставка полагает необходимым продолжать драться на занимаемых позициях. Отлично зная, что в районе Ромн действует 3-я и 4-я танковые дивизии противника, Шапошников назвал это «вылазкой» и заявил, что фронт может сам справиться с нею, сняв часть сил с днепровского рубежа. Помня особое отношение Сталина, он запрещал снимать войска с обороны Киева, хотя оборонявшая его 37-я армия Власова являлась самой сильной во всем фронте, да и немцы отказались от штурма города еще в начале августа.

Судя по рассказам очевидцев событий и по сохранившимся записям переговоров, С. М. Буденный пристально следил за развитием событий на Юго-Западном фронте. То и дело он вызывал на провод Кирпоноса или Тупикова, интересовался, что делается в районах Конотопа и Ромн, как командование фронта рассчитывает задержать Гудериана до подхода дивизий Костенко, что делается для вывода войск 5-й армии из окружения. 11 сентября между Буденным и Кирпоносом состоялся такой разговор.

— Как вы намереваетесь организовать снабжение войск, если противник перережет коммуникации фронта? — поинтересовался главком.

— Подвоз будет осуществляться только по южной магистрали, — ответил Кирпонос.

— Вы меня не поняли. Я знаю, что северная магистраль перерезана. А что будете делать, когда перережут и южную?

— Остается один путь — самолеты.

— Авиация не сможет обеспечить такую массу войск, — возразил Семен Михайлович. — Нужно, следовательно, уже сейчас ввести самую строгую экономию в расходовании боеприпасов и продовольствия.

Когда аппарат умолк, Кирпонос сказал Бурмистенко:

— Легко сказать — ввести строгую экономию. С продовольствием еще куда ни шло. Можем до предела сократить паек, бойцы поймут нас. Но как заставить экономить боеприпасы, когда на всем фронте фашисты лезут, как бешеные волки, почуявшие добычу?!

Содержание переговоров со Ставкой сразу же было доложено Кирпоносом главнокомандующему Юго-Западным направлением Маршалу Советского Союза С. М. Буденному, и он сделал следующее представление в Ставку:

«Из Полтавы

11.09.41. 8.15.

Верховному Главнокомандующему товарищу Сталину.

Военный совет Юго-Западного фронта считает, что в создавшейся обстановке необходимо разрешить общий отход фронта на тыловой рубеж. Начальник Генштаба КА маршал товарищ Шапошников от имени Ставки Верховного Главнокомандования в ответ на эти предложения дал указание вывести из 26-й армии две стрелковые дивизии и использовать их для ликвидации прорвавшегося противника из района Бахмач, Конотоп. Одновременно товарищ Шапошников указал, что Ставка Верховного Главнокомандования считает отвод частей ЮЗФ на восток пока преждевременным.