Джастин Мароцци - Тамерлан. Завоеватель мира

Тимур приказал устроить погребальное пиршество по Мухаммед-Султану в Авнике. Повелители Азии прибыли со своими придворными, они восхваляли Аллаха, одарившего мир таким мужественным принцем и воином. Муллы [112]монотонно и уныло читали коран. Боевой барабан Мухаммед-Султана прогрохотал в последний раз. Затем все придворные и принцы, вассальные короли и амиры, солдаты и слуги испустили громкий вопль горя. После этого по монгольскому обычаю барабан был разбит на куски. Никогда более он не загремит в честь другого принца.

Из Авника гроб принца был доставлен в Султанию, а потом в Самарканд, где Тимур приказал народу наблюдать за церемонией похорон. «При его приближении жители Самарканда вышли наружу и облеклись в черные одежды. Благородные и уважаемые люди шли в чёрном, величественные и прекрасные, словно лицо мира укрыл туман самой черной ночи».

Тимур в течение многих лет неоднократно доказывал, что просто физически не может пройти мимо христианского королевства Грузия, не вторгнувшись туда. Хотя смерть Мухаммед-Султана больно ударила по нему, хотя его солдаты были утомлены боями, а в своих размышлениях он все чаще обращался к грядущему походу в Китай, Тимур в этот момент опять не сумел устоять перед соблазном. Он приказал провести еще одну карательную экспедицию против царя Георгия VII, который не пожелал лично прибыть к императорскому двору. Это был шестой и последний поход Тимура против горного королевства.

Наступило время жатвы, и татары опустошили поля зерновых. Затем они двинулись в горные проходы, где начались упорные бои. Хроники упоминают осаду Куртина, сильно укрепленного города, который его жители считали неприступным. Так как цистерны были полны воды, а подвалы ломились от бочек с изысканными винами, во дворах паслось множество овец и свиней, защитники были уверены, что попросту пересидят татар. Но однажды ночью, когда инженеры строили осадные машины и тараны, один воин прополз по узкой трещине в скале и нашел путь в крепость на ее вершине. В течение ночи к нему присоединились еще пятьдесят человек. На рассвете на вершине раздались крики «Аллах акбар!», загремели татарские барабаны, зазвучали трубы, и начался штурм. Ворота были выбиты камнями, которые швыряли осадные машины, а гарнизон был раздавлен. Правитель и воины были обезглавлены, а воины, рисковавшие жизнью во время приступа, получили щедрое вознаграждение. Тимур выдал им богатые одежды, мечи, расшитые пояса, лошадей, мулов, палатки, зонтики, деревни и сады на родине и, разумеется, десятки молодых девушек.

Кампания продолжалась всю осень 1403 года. Тимур двинулся в центр страны, где он «разграбил семь сотен городов и деревень, опустошив возделанные поля, разрушив христианские монастыри и до основания спалив их церкви». Рвение, с которым он вдруг начал преследовать неверных, после того как в течение многих лет истребил тысячи и тысячи мусульман, можно счесть признаком того, что Тимур понимал: долго ему не прожить. Из Смирны он поспешил в Грузию, а оттуда направился в Китай.

Захватив в плен много знатных грузин в самом начале похода, Тимур начал переговоры о капитуляции Георгия. Учитывая подготовку к новому походу, он не собирался задерживаться в Грузии надолго. Хотя король отказался прибыть ко двору Тимура, он отправил правителю тысячу золотых монет, отчеканенных от имени императора, тысячу лошадей, золотую и серебряную посуду, роскошные одежды и исключительно большой рубин. Тимур заявил, что полностью удовлетворен этим выражением покорности, и армия двинулась дальше на восток. Сначала татары спалили множество церквей и монастырей вокруг столицы Грузии Тифлиса, а потом их орды внезапно исчезли. Грузия была разорена в очередной раз. Ее поля были вытоптаны, а закрома опустели. Целые города и деревни просто исчезли. Гниющие трупы валялись на обочинах дорог. Повсюду стояли пирамиды черепов, кошмарное напоминание о завоевателе. Приближалась зима, и холодные ветры уже засвистели в горных ущельях. Татарские орды Тимура грабили, жгли, убивали, насиловали, пока не оставляли после себя настоящую пустыню. Тишина повисла над опустошенным королевством. Поистине божьей милостью было то, что Непобедимый Господин Семи Климатов больше не возвращался в Грузию, хотя тогда об этом никто не догадывался.

В последний раз Тимур зимовал на высокогорных пастбищах Карабаха. Казалось, его неуемная энергия не иссякнет никогда. Он полностью отдался делам управления империей, отстраивал древний город Байлакан и раздавал земли сыновьям и внукам. Царство Хулагидов, которым когда-то правил недостойный Мираншах, он разделил между старшим сыном принца Абубакром, который получил Багдад и Ирак, и его вторым сыном Омаром, который получил северные районы, включая Тавриз и Султанию. На Тимура навалились династические проблемы. Стареющего императора очень заботил гладкий переход власти после его смерти. Его внук Пир-Мухаммед получил город Шираз. Брат юноши Рустам получил в управление город Исфаган, а еще один брат Искандер — Хамадан. Принц Халил-Султан получил земли между Кавказом и Трапезундом на северном побережье Малой Азии.

После смерти Баязида и Мухаммед-Султана, амира Сейф эд-дина Нукуза и Султан-Махмуда Тимуру уже не требовались новые напоминания о приближении его смерти. Однако весной 1404 года, — когда основные силы татарской армии перебрались на пастбища после грандиозной охоты с целью заготовки мяса, он потерял еще одного близкого человека. Шейх Барака, его духовный наставник, который сопровождал его во всех походах долгие годы, который привел Тимура и его войска к нескольким блестящим победам, отправился на запад, чтобы выразить свои соболезнования по поводу смерти наследника. Радость повелителя татар от этой встречи оказалась недолгой. Вскоре после встречи Барака последовал в могилу за Баязидом и Мухаммед-Султаном.

Путешествие домой продолжалось, но не прерывалось управление империей. Тимур путешествовал вместе со своим походным двором, что позволяло ему править суд, принимать прошения и жалобы, получать дань от покоренных правителей и их послов, наказывать провинившихся чиновников. Но все это никак не касалось рядовых воинов. Их мысли и мечты были сосредоточены на одном — как можно скорее вернуться о Марвераннахр. Каждый шаг приближал их к дому.

В 900 милях на восток от Карабаха в пустыне находилось памятное место, здание, поднимавшееся среди песков, словно подножие небес. Ветераны походов Тимура с волнением рассказывали о нем молодым товарищам, которые никогда не видели такого величественного монумента и с трудом верили, что минареты могут быть такими. Причина радости стариков была очень простой. Эта башня означала, что их пятилетнее странствие завершилось. Они благополучно вернулись в Марвераннахр. Это была Благородная Бухара, Средоточие Ислама, второй город империи.