Этьен Кассе - Исповедь меча, или Путь самурая

Анимэ вообще стало неотъемлемой частью культуры Японии. Анимэшные персонажи можно увидеть везде — в рекламе, на магазинах, даже в учебниках и картах. Причем почти все персонажи отличаются огромными глазищами, что, по мнению некоторых маститых японистов, является отражением комплексов японцев по поводу их собственного узкого разреза глаз. Лично я так не считаю, просто анимэ очень стильно и хорошо сочетается со всей навороченной техникой японцев — оно делает ее мягче и дружелюбней по отношению к человеку, одушевляя даже машины.

Я смотрел на японцев, восторженно созерцающих хэнтай, и вспоминал другое:

«Чем ближе знакомятся европейцы с японцами, чем пристальнее всматриваются в них, в уклад и строй японской жизни, тем яснее становится им, что в лице Японии они имеют дело со страною, проникнутою совершенно своеобразным, вполне самостоятельным духом, зрелым и глубоко разработанным. Особенно поражает европейца, что на всем протяжении Японии, с крайнего севера и до крайнего юга, он встречает совершенно одинаковую форму семейного и общественного быта, совершенно одинаковый строй понятий, воззрений, наклонностей и желаний», — писал Г. Востоков в 1904 году в работе «Общественный, домашний и религиозный быт Японии».

Как примирить грани реальности и грани карикатуры на нее?

…Весной 1592 года войска некогда могущественного клана Такэда были почти полностью уничтожены. Армия противника в десятки раз превосходила силы клана. Предводитель Такэда сбежал, и его войска тоже были обращены в бегство. Находившийся долгое время в опале самурай Цутия Содзо со словами: «Где же теперь те, кто ежедневно произносили храбрые речи?» — один бросился на поле боя и погиб в сражении, исход которого был очевиден. Ибо это — бусидо. Ибо «путь самурая обретается в смерти».

…В 1944 году, поздней осенью, лейтенант военно-морских сил Японии Тэси Харуо находился на небольшом острове в Тихом океане. Однажды его гарнизон получил по радио сообщение о том, что крупное американское соединение движется к Филиппинам, уничтожая на пути все японские гарнизоны. Возможность бегства даже не обсуждалась. Лейтенант проверил, безупречно ли выглядит его форма, и приготовился встретить смерть. Предварительно он написал родителям:

«Не плачьте по мне. Хотя тело мое превратится в прах, мой дух вернется в родные края, и я навсегда останусь с вами, моими друзьями и соседями. Я молюсь за ваше счастье» [7] Divine Wind. Annapolis, 1958. P. 204–205. .

И все это — бусидо. Ибо «когда для выбора имеются два пути, существует лишь быстрый и единственный выход — смерть. Это не особенно трудно».

В сущности, Инадзо Нитобэ далеко неслучайно написал в книге «Bushido — the soul of Japan» («Бусидо — душа Японии») о том, что «всем, чем является Япония, она обязана самураям. Они были не только цветом нации, но и ее опорой. Все дары Небес воспринимались через них». Одним из таких «даров Небес» стал «Бусидо». Это, с одной стороны, моральный кодекс самураев, а с другой — изначальный дух японской нации, со временем ставший традицией.

Само слово «бусидо» состоит из трех иероглифов, первые два составляют слово «буси» — воин. Древний китайский словарь Шу Вэнь так объясняет идеограмму «бу»: «Бу заключается в способности подчинить себе оружие и, следовательно, остановить копье». В книге Цзы Чуань говорится, что «бу» включает в себя «бун», то есть литературу, каллиграфию и, в более широком смысле, все невоенные искусства. И к этому мы еще обязательно вернемся.

Иероглиф «си» в современном японском языке означает «воин и мужчина», а также — «благородный человек». А вот первоначально иероглифом «си» определялись люди, обладавшие мастерством в некой сфере деятельности, но всегда готовые взяться за оружие, когда это необходимо.

Третий иероглиф «до» обозначает сам «Путь». Именно «Путь» станет одним из наиболее важных понятий восточной философии. «Можно сказать, что „Бусидо“ — это одновременно эзотерическое и экзотерическое учение», — писал Инадзо Нитобэ.

Вернемся все же к самой истории зарождения «Кодекса Бусидо». Поначалу самураи владели земельными наделами, но позже указом сёгуна Иэцуна (1641–1680) земли у них отобрали, и воины-самураи были переведены на жалованье. Именно в сфере этих лишенных земли воинов-ронинов (ронин — самурай, не имеющий покровителя-сюзерена), которые были вынуждены бродить по стране в поисках применения своей воинской доблести, и оформился своеобразный моральный кодекс «Путь воина». Именно ему было суждено стать неписаным нравственным идеалом общества самураев.

Впрочем, еще задолго до этого основные установки бусидо бытовали в японском народе. Тексты, вошедшие в «Путь воина», рассказывали об идеалах своего сословия. Эти наставления старших молодым буквально искрятся жизненной энергией и силой.

Один из таких мудрецов-самураев, Сиба Есимаса (1350–1410), говоря о культуре воина, удивительно красноречив и убедителен. Всю свою жизнь он провел в борьбе. Это были и военные, и чисто политические стычки. Но только экстремально занятой человек способен найти время для совершенствования. Сиба Есимаса его находил. Он активно занимался каллиграфией и поэзией. В своем произведении «Тикубасе» Сиба Есимаса пишет, что самураю следует стремиться быть образованным. Ибо Путь воина — это путь совершенства и в искусствах, и в воинском деле.

Другой самурай «Пути», Като Киёмаса (1562–1611), тоже поощряет учение. Ибо и ему ясно: самурай должен быть гармоничной личностью. Только такая личность способна вступить на «Путь».

По указанию Токугава Иэясу самураи были не только переведены на жалованье. Нет, в первые же годы его прихода к власти было составлено «Уложение о самурайских родах» («Букэ сё хатто»), определявшее моральные нормы самурая на службе и в его личной жизни. Еще одним сочинением, посвященным догматам бусидо, было двадцатитомное описание подвигов князя Такэда Сингэна, авторами которого были Косака Дандзё Нобумаса и Обата Кагэнори. Позднее появится труд «Начальные основы воинских искусств» («Будо сесин сю»), созданный Дайдодзи Юдзаном. В 1716 году вышли 11 томов «Хагакурэ», или «Сокрытого в листве». Именно «Хагакурэ» суждено было стать откровением самураев. Создал его Ямамото Цунетомо, монах, а в прошлом самурай клана Сона на южном острове Кюсю. После смерти своего господина, даймё Набэсима Наосигэ, при котором он долгое время состоял советником, Ямамото собирался совершить сеппуку, традиционное самоубийство, но получил отказ. Сгорая от стыда, Цунетомо принял постриг и всю оставшуюся жизнь посвятил созданию книги о догмах самурайской чести.