Осмунд Эгге - Загадка Кирова.Убийство, развязавшее сталинский террор

Медведев строит свою версию на источниках информации, которые были неизвестны Конквесту и прочим западным исследователям, включая сюда письменные заявления и личные беседы с людьми, которые, как предполагалось, были знакомы с важными обстоятельствами данного дела. Но, видимо, версия Медведева имеет те же недостатки, что и версия Конквеста, изложенная в книге «Большой террор»: некритическое отношение к слухам, информация, полученная из вторых и третьих рук, не подтвержденная другими источниками.

В 1981 г. в свет вышла книга еще одного диссидента, Антона Антонова-Овсеенко, под названием «Сталин и его время: портрет тирана» [312] Антонов-Овсеенко. 1981. С. 84-104. . Данная книга не содержала никакой новой информации и еще в большей степени, чем работа Медведева «К суду истории», основывалась на сомнительных источниках и просто на предположениях. В ней также говорилось о вине Сталина в убийстве Кирова. Книга Антонова-Овсеенко подверглась сильной критике за отсутствие критического подхода к источникам информации, ошибки, преувеличения и противоречия [313] См., например: Rossum, van. 1984. P. 445-447. Статья Россума частично основана на тщательном критическом разборе работы М. Доннера (очевидно, это псевдоним), опубликованной в самиздатовском альманахе «Память». (См.: М. Доннер. Лубок вместо истории. Память. Исторический сборник. 1981. Т. 4. С. 442-455.) .

Но не все историки полагали вину Сталина в этом убийстве очевидной. Так, Адам Улам в биографии Сталина, изданной им в 1973 г., высказал несколько аргументов в пользу того, что Сталин не получил никакой выгоды от убийства Кирова, и даже если бы он действительно получил такую выгоду, то он совершил бы его по-другому [314] Ulam. 1973. Р. 385-388. . По мнению Улама, очень сомнительно, что Сталин хотел создать прецедент увенчавшейся успехом попытки покушения на одного из ведущих партийных руководителей Советского Союза: «У Сталина были все мыслимые причины сохранять государственную монополию на политические убийства, а не поощрять представление о том, что это же могут делать и частные предприятия» [315] Ibid. Р. 385. . Улам также сомневается в предполагаемом лидерстве Кирова в либеральной группировке в Политбюро, а также в том, что его популярность в партии могла возбудить ревность у Сталина. Все это являлось лишь предположениями, не подтвержденными никакими фактами [316] Ibid. Р. 386. .

Помимо всего прочего, у Сталина были веские причины не верить Ягоде, и почти невозможно представить себе, чтобы он поручил ему проведение такой операции. Следует иметь в виду, пишет Улам, что даже в те времена, когда у Сталина было намного меньше власти, чем в 1934 г., ему успешно удавалось отстранять от руководства и дискредитировать такие популярные в партийных кругах фигуры, как Бухарин и Томский. «Так почему же, особенно после того, как он был возведен на трон в качестве некоего марксистского божества на XVII съезде партии, у него должны были возникнуть какие-либо неприятности с Кировым?» [317] Ibid. Улам приходит к заключению, что причастность к убийству Кирова Сталина не подтверждается «фактами и разумными объяснениями, которыми мы располагаем. <...> Следует думать, что убийство Кирова было преступлением, задуманным и осуществленным одним человеком» [318] Ibid. Р. 386-387. .

В 1985 г. была опубликована работа Дж. Арча Гетти «Origins of the Great Purges: The Soviet Communist Party Reconsidered, 1933-1938», в которой разрабатывалась тема убийства Кирова и ее освещение в работах различных исследователей [319] Getty. 1985. Р. 207-220. . В ней Гетти критиковал источники информации, согласно которым Сталин якобы руководил убийством Кирова. В лучшем случае это были отчеты из вторых рук и предположения перебежчиков, которые, по всей видимости, имели личную заинтересованность в представлении сенсационных «фактов» о Советском Союзе в сталинские времена. Гетти согласен с тем, что некоторые обстоятельства этого убийства могут указывать на причастность к нему советских спецслужб, однако это не предполагает участия в нем Сталина или же других лиц из его окружения. Есть также обстоятельства, которые, как представляется, прямо противоречат версии соучастия Сталина. Гетти приходит к следующему выводу: «Никакие источники, обстоятельства или же последствия этого преступления не предполагают участия в нем Сталина <...> Все, что можно сказать вполне определенно, — это то, что Леонид Николаев, рядовой диссидент, действительно совершил это убийство».

В эпоху горбачевской гласности во второй половине 1980-х гг. интерес к убийству Кирова вспыхнул с новой силой, появились новые версии и мемуары об этом преступлении. Была учреждена комиссия по расследованию убийства Кирова. В 1988 г. Роберт МакНил опубликовал достаточно обстоятельную биографию Сталина. МакНил представил четкую и относительно обоснованную (используя достоверные источники информации) картину убийства. Он указывал на то, что версия о виновности Сталина построена в лучшем случае на косвенных доказательствах; при этом он лично склонен полагать, что она является правдоподобной [320] См.: McNeal. Op. cit. P. 168-175. . Тем не менее его книга была написана еще до появления новых разоблачений в то время, когда во главе партии стоял Горбачев, и, таким образом, построена почти исключительно на старых источниках хрущевских времен или же на более ранних источниках.

В 1989 г. Роберт Конквест опубликовал книгу, специально посвященную убийству Кирова, «Сталин и убийство Кирова». Год спустя было выпущено переработанное издание «Большого террора» [321] Conquest. 1989; Conquest. 1990. . В этих изданиях были использованы некоторые источники, ставшие доступными в эпоху горбачевской гласности, что в целом никак не отразилось на взглядах самого Конквеста. По сравнению с первым изданием 1968 г. в новой редакции «Большого террора» взгляды автора на убийство Кирова практически не претерпели каких-либо изменений. Конквест, однако, убрал утверждение о том, что Запорожец находился в Ленинграде в день убийства, а также некоторые детали, описывающие допрос Сталиным Николаева, которые первоначально он взял из книги Орлова и «Письма старого большевика» [322] Conquest. 1990. P. 37-52. .

Медведев также опубликовал новую редакцию своей книги от 1968 г. «К суду истории» [323] Медведев. 1989. . Глава, относящаяся к убийству Кирова, была расширена, однако общая картина убийства и его обстоятельства остались в целом такими же. Медведев повторил приведенное в первом издании книги заявление о том, что вина Сталина в этом убийстве «почти доказана» [324] Там же. С. 345. .

В 1990 г. был опубликован второй том биографии Сталина, написанной Робертом Такером [325] См.: Tucker. Op. cit. . В этой своеобразной «психологическо-исторической» работе убийство Кирова предстает как заговор, тщательно спланированный Сталиным, цель которого заключалась в развязывании крупномасштабной кампании террора против своих реальных и потенциальных оппонентов в партии. Такер разрабатывает старые источники, такие как книга Орлова и «Письмо старого большевика», и новые, появившиеся на свет в эпоху гласности; следует отметить, что ко всем им он относится некритически. При этом Такер не сомневается в виновности Сталина: «Вне всяких сомнений, ответственность за данное убийство несет этот человек с бесстрастным лицом [т. е. Сталин]» [326] Ibid. Р. 296. .