Андрей Васильченко - Арийский миф III рейха

предполагалось растить и воспитывать детей свое разрешение. При этом хотя "Лебенсборн" уже действовал в роли опекунской организации в Баварии, где располагался его центральный офис, но до октября 1939 года у него не было соответствующего разрешения. И хотя это была простая формальность, но официальное право на опекунство было предоставлено Министерством внутренних дел и Имперским министерством юстиции лишь в ноябре 1940 года.

Позиции "Лебенсборна" значительно укрепились в 1943 году, когда Имперское министерство юстиции издало приказ, в котором говорилось: "Попечение над матерями-одиночками и внебрачными детьми должно было вести к тому, чтобы предоставить "Лебенсборну" право опеки над этими детьми". Но это была лишь юридическая сторона вопроса. А была еще и практическая.

Почти сразу же после начала деятельности родильных домов "Лебенсборна" возник вопрос: а что же, собственно, делать с детьми, которых незамужние матери не могли забрать с собой? В беседе с Гиммлером, которая состоялась в 1938.году, поверенный член правления "Источника" оберфюрер СС Эбрехт всячески пытался отговорить рейхсфюрера СС от идеи создания специальных детских домов. "Расово ценные дети никогда не должны воспитываться в коллективе, так как никакое учреждение не сможет заменить семьи".

Эбнер вообще считал, что самым идеальным местом для ребенка был дом матери, "даже если она жила не в собственном доме". Однако практика показывала, что подобное было возможно лишь в единичных случаях. В большинстве своем матери не могли забрать с особой ребенка из "Лебенсборна", так как им надо было сохранить в тайне факт его рождения. Не стоило сбрасывать со счетов и тот факт, что им приходилось искать работу. По этой причине было решено в течение первого года жизни оставлять детей в "Лебенсборне", где им, по крайней мере, мог быть обеспечен уход и питание, подобающие грудному ребенку. Если на протяжений этого времени мать так и не смогла забрать своего ребенка, то руководство "Источника" согласовывало с ней временное пребывание его в приемной семье. Как правило, это были не чужие люди. Почти одна треть рожденных: до 1939 года внебрачных детей обрела домашний очаг у родственников, преимущественно бабушек и дедушек.

В противоположность этому, Эбрехт настаивал на том, чтобы такие дети в первую очередь передавались бездетным эсэсовским семьям. Они уже получили в свое время разрешение от рейхсфюрера СС на вступление в брак, теперь они должны были получить разрешение на усыновление ребенка. Он считал оправданным подвигать "эсэсовские пары на подобные жертвы" если им недвусмысленно намекнуть, что раз им отказано в радости рождения собственных детей, то по крайней мере они смогут за несколько лет провести бесценную воспитательную работу на пользу подрастающего поколения нашего народа". В информационных письмах руководства "Источника жизни", датированных 1937 годом, говорилось о возможности размещать детей в специально предназначенных для этого эсэсовских семьях. Два года спустя Эбнер уже говорил об этом как об опыте, который должен был превратиться в регулярную практику,

Однако демографический дирижизм Гиммлера, который хотел навязывать эсэсовцам приемных детей, столкнулся с рядом проблем. Сохранились документы персонального штаба рейхсфюрера СС, в которых говорилось, что летом 1938 года Гиммлер выбрал 10 офицеров ССУ которые в течение трех месяцев должны были усыновить детей из "Лебенсборна", Данная затея закончилась полным крахом. Девять из десяти эсэсовцев отказались выполнить этот приказ, после чего сразу же подали рапорт об увольнении из СС. Пяти следующим офицерам было заявлено, что в случае отказа их ждет наказание. Судя по всему, эта практика не прижилась, так как летом 1939 года руководство "Лебенсборна" стало рассылать специальные письма, в которых бездетным и "малодетным" эсэсовским семьям предлагалось взять на воспитание одного из внебрачных детей. К поиску "добровольцев" были подключены фактически все инстанции СС. Но в итоге ничего не было сделано.

"Лебенсборн" выполнял попечительский контроль не только над опекаемыми детьми, оставшимися в его домах, но и над теми, кто был передан в семьи, В соответствии с буквой закона руководство "Источника" регулярно отчитывалось перед Баварским Управлением по делам молодежи. Перед передачей ребенка в семью представители "Источника" и НСВ посещали будущих приемных родителей. Позже местной организации СС поручалось выяснить, были ли нарекания в адрес этих людей. Вместе с тем "Лебенсборн" всячески препятствовал подключению к этому процессу представителей Управления по делам молодежи. Только в 1942 году удалось избавиться от этого государственного надзора. Именно тогда были отменены некоторые статьи Имперского Закона "О поддержке молодежи".

Поставленные перед "Лебенсборном" идеологические задачи автоматически приводили к тому, что СС всячески пытались игнорировать прочие учреждения усыновления как средство демографической политики. Гиммлер уже 13 сентября 1936 года во всеуслышание заявил, что хотел бы, чтобы все высокопоставленные офицеры СС усыновляли детей именно при помощи "Лебенсборна". На самом деле рейхсфюрер СС хотел всего лишь замаскировать зияющую брешь между четырьмя детьми, провозглашенными нацистской нормой для каждой немецкой семьи, и большинством эсэсовских семей, которые отнюдь не могли похвастаться многодетностью. Более того, "Лебенсборн" пытался исправить ситуацию при помощи распоряжения, когда эсэсовец мог спокойно подавать на развод в случае бездетности жены. Впрочем, было что-то странное в этой инициативе. Охранные отряды, создававшиеся как "родовая общность" с ярко выраженным культом предков, скатились до уровня "искусственных" семей. Ко всему этому надо добавить, что Гиммлер не намеревался давать полный ход отказам матерей от внебрачных детей. Он рассматривал это как повод для проявления женщиной ее слабохарактерности. Эбнер тоже по этому поводу заявлял: "Незамужние матери, которые безо всяких причин готовы отдать своего ребенка на усыновление, не являются особенно хорошими матерями". Напротив, признаком "истинного материнства является, если женщина признает свою ответственность за ребенка". Рейхсфюрер СС не хотел форсировать процесс усыновления в "Источнике жизни", так как опасался ряда негативных последствий. Ему претило, чтобы "легкомысленные девушки" стали в итоге легко "избавляться" от своих ребятишек, С другой стороны, эсэсовские браки, которые по прошествии некоторого времени рушились по причине бесплодия одного из партнеров, вряд ли можно было искусственно сохранить при помощи усыновления.

То, что "Лебенсборн" не очень сильно помог в деле сохранения —. бесплодных эсэсовских браков, подтверждается крошечным количеством усыновлений. По состоянию на 1940 год, было усыновлено не более 30 детей. В конце войны из 260 процессов усыновления, организованных "Источником жизни", только 100 завершились относительным успехом. К тому же в данном вопросе "Лебенсборн", как опекун внебрачных детей, не мог своевольно отдавать на усыновление своих воспитанников — данный вопрос находился в компетенции суда по вопросам опеки. Прежде чем "Источник" смог все-таки упростить процедуру, он столкнулся с новой проблемой. 19 апреля 1939 года в силу вступил Имперский Закон "О посредничестве в деле приемных детей". Так вот, в качестве законных посредников были названы Управления по делам молодежи, Имперский комитет по усыновлению и "Национал-социалистское народное вспомоществование" со всеми его инстанциями. Очевидно, что всем другим организациям было отказано в посредничестве в деле усыновления детей. Это коснулось не только большей части благотворительных организаций, но и "Лебенсборна". Гиммлер не мог смириться с подобным положением вещей. Лишь в январе 1940 года с "Источника жизни" был снят данный запрет. Но в итоге пришлось налаживать сотрудничество между "Лебенсборном" и Имперским комитетом по усыновлению НСВ. Была достигнута договоренность, чтобы "Источник" способствовал усыновлению рожденных в его домах детей лишь в семьи служащих СС, полиции и вермахта. Все остальные "непрофильные" запросы на усыновление должны были передаваться в Имперский комитет по усыновлению. Тот же, в свою очередь, передавал просьбы родителей, которые касались именно спектра деятельности "Лебенсборна".