Архивариус - Война миров. Том 1

Поскольку это не хоббиты с мелким мозгом, боскопов вообще не упоминают в связи с эволюцией. Хотя обнаружили их останки еще в 1913 году. Мы бы так и оставались пребывать в неведении на сей счет, если бы не книга «Big Brain: The origins and future of human intelligence» авторов-нейрофизиологов Гари Линча и Ричарда Грэйнджера (Gary Lynch and Richard Granger).

Специалисты по мозгу вторглись на территорию антропологов, которые достигли почти полного консенсуса в своем видении стройной картины мироздания, где никаких рас не существует.

Так получилось, что антропология с расологией и краниологией, начиная примерно с 60-х годов прошлого века стали науками табуированными. Часть грубых фальсификаций с «древними» зубами-челюстями разоблачили, как в случае, к примру, с пилтдаунским «человеком» сторонние от антропологии люди, но в учебниках об этом не пишут — потому как представление о линейной эволюции, связи человек-обезьяна, через вымышленное связующее звено сразу ломается. Давайте уберем из схемы № 2 гейдельбергского человека и получится, что эволюция неестественно быстро переправила одну из обезьян с берега животных через «мозговой Рубикон» на человеческий берег.

А то и запретными науками, если где-то заговорить о пропорциях черепов и расовых различиях. Говорить о расовых различиях немножко можно, а вот интерпретировать их нельзя — это расизм. Расоведческие исследования стали считаться отчего-то делом не совсем приличным и даже опасным, как исследования «холокоста» неевреями. Почему? Да потому что со всё более растущих тенденций современной науки никаких человеческих рас не существует. Нет различий.

Это зафиксировано итоговым документом совещания по биологическим аспектам расовых проблем в 1964 году. Все мы существа вида Homo sapiens. Поэтому и негров, как расы уже нет, а есть безрасовые афроамериканцы и евроафриканцы. Если вы всё же видите негра — не верьте своим глазам — это такой же человек как и вы.

Концепция нереальности рас как внутривидовых подразделений человечества абсурдна даже и не в научном смысле, а в здравом. Что не мешает ей с 60-х годов прошлого века победоносно занимать официальную позицию мировой власти на этот счет, исполняемую повсеместно в местах бывшего расселения белого человека. Мелтингпот и метисизация рассматривается как явление положительное в смысле генетического оздоровления человечества, а вся «изоляционистская» история человечества, (приведшая собственно к возникновению самих устойчиво жизенспособных рас), до этого периода, считается вредными расовыми предрассудками.

Точнее даже вот так: «Никогда не было установлено, что смешение играет для человека в целом биологически отрицательную роль. Напротив, смешение широко способствует сохранению биологических связей между группами людей, и, следовательно, единству человечества в его многообразии» То есть — положительное влияние расового смешения тоже не установлено, на самом деле. Но это неважно, главное единство.

Раса считается теперь уже не фактом, а понятием. Типологическую концепцию расы, с ее обмером черепов и фенотипами называют анахронизмом.

Этому часть ученого мира сопротивляется, надо отдать некоторым должное.

Как видим, конец пятидесятых и начало 60-х годов ознаменовалось не только «оттепелью», сексуальной революцией, возникновением «новой» музыки, отстрелом и устранением влиятельных мировых лидеров, осуждением «расизма» и освободительным движением в Африке, отбросившей цивилизацию в ней на сто лет назад, и тому подобными прогрессивными, и на первый взгляд не связанными событиями. Словами это можно определить только как «революция» — да, так это и называли в каждом том случае. В отличии от эволюции. Типа «перегрузка», говоря языком мисис Клинтон, нажавшей символическую кнопочку с такой надписью. И в этом смысле слово это точней чем «перезагрузка». Человеческие ценности в те 60-е начали менять потенциал на противоположный. Постепенно, но неуклонно. И если конец этого процесса зафиксирован недавно символом-кнопочкой, то начало той Глобальной Революции, протяженностью в 50 лет тоже имеет свой символ. Очень точный. О нем несколько позже, в следующей главе — сначала устраним несколько экивоков.

Итак — науки о происхождении человека, а особенно расология, оказались для «демократии» науками вредно-экстремистскими, а потому ненужными современному обществу. Толерантность в ЕвроЕвропе кое-где достигла высшей точки отменой понятий «мать-отец» и заменой их на «Родитель № 1», «Родитель № 2».

Если Вы еще не дошли до подобной политкорректности, не называете маму-папу по порядковым номерам и отличаете черное от белого — поехали дальше.

Понятно, что расовые проблемы — весьма чувствительная область, а люди не все способны к конструктивной переработке информации, часто воспринимая ее как оскорбление. Впрочем, у большинства «оскорбленных» это просто повод к получению дополнительных очков на выживание своего клана в откровенно чужеродной для них среде. В естественном отборе нет нужды для современного человека, который уже несколько тысячелетий не приспосабливается к среде, а приспосабливает окружающую среду для своих целей. Отбор идет неестественный, под сладкий лепет о равенстве всех людей. Жизнеспособные особи с высоким интеллектом, по отношению к другим людям часто проигрывают в этой борьбе за выживание человеческим особям, не обремененным ни моральными принципами окружающего его общества, ни выдающимися способностями, но руководствующимся животными инстинктами, направленными на борьбу за более высокое место в пищевой пирамиде.

Как об этом и писал основоположник теории эволюции, утверждающей историческое прогрессивное развитие биосферы Земли в своей работе «О происхождении видов в процессе естественного отбора или выживании избранных рас в борьбе за существование». Это полное название его труда, которое сейчас политкорректно урезали. Кому-то и Дарвин кажется экстремистом.

«Люди разделились на различные расы или, как их можно точнее назвать, подвиды. Некоторые из них, как например негры и европейцы, столь различны, что если бы поставить перед натуралистом их образчики, не сопровождая дополнительными сведениями, они вне сомнения были бы классифицированы как подлинные, самостоятельные биологические виды.»

Что же сам Дарвин понимал под естественным отбором?

«Если бы границы страны были открытыми, в неё несомненно иммигрировали бы новые биологические виды, и это серьезно нарушило бы положение некоторых прежних обитателей. Не следует забывать, насколько мощным может быть влияние даже единственного привнесенного извне экземпляра дерева или животного.»