Лев Толстой - Война и мир. Том 1 - русский и английский параллельные тексты

Тут можно читать онлайн Лев Толстой - Война и мир. Том 1 - русский и английский параллельные тексты - бесплатно ознакомительный отрывок. Жанр: Русская классическая проза. Здесь Вы можете читать ознакомительный отрывок из книги онлайн без регистрации и SMS на сайте лучшей интернет библиотеки ЛибКинг или прочесть краткое содержание (суть), предисловие и аннотацию. Так же сможете купить и скачать торрент в электронном формате fb2, найти и слушать аудиокнигу на русском языке или узнать сколько частей в серии и всего страниц в публикации. Читателям доступно смотреть обложку, картинки, описание и отзывы (комментарии) о произведении.

Читать книгу

Название:

Война и мир. Том 1 - русский и английский параллельные тексты
Автор:

Лев Толстой
Жанр:

Русская классическая проза
Издательство:

неизвестно
Год:

неизвестен
ISBN:

нет данных
Рейтинг:

5/5. Голосов: 11
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:

Читать комментарии
Ваша оценка:
100

1

2

3

4

5

Лев Толстой - Война и мир. Том 1 - русский и английский параллельные тексты краткое содержание

Война и мир. Том 1 - русский и английский параллельные тексты - описание и краткое содержание, автор Лев Толстой, читайте бесплатно онлайн на сайте электронной библиотеки LibKing.Ru

Всемирно известный роман-эпопея Льва Толстого ни по своим масштабам, ни по своей структуре не похож на классический роман. В нем нет традиционного любовного треугольника, любовного или социального конфликта как основы сюжета. В романе уравнены в своем значении исторические сцены и сцены частной, семейной жизни. Уже многие годы каждый из читателей находит в толще томов страницы, волнующие именно его сердце.

Война и мир. Том 1 - русский и английский параллельные тексты - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок

Война и мир. Том 1 - русский и английский параллельные тексты - читать книгу онлайн бесплатно (ознакомительный отрывок), автор Лев Толстой

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

BOOK ONE: 1805	Лев Николаевич Толстой ВОЙНА И МИР Том 1
CHAPTER I	ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
"Well, Prince, so Genoa and Lucca are now just family estates of the Buonapartes.	I - Еh bien, mon prince. Gènes et Lucques ne sont plus que des apanages, des поместья, de la famille Buonaparte.
But I warn you, if you don't tell me that this means war, if you still try to defend the infamies and horrors perpetrated by that Antichrist-I really believe he is Antichrist-I will have nothing more to do with you and you are no longer my friend, no longer my 'faithful slave,' as you call yourself!	Non, je vous préviens, que si vous ne me dites pas, que nous avons la guerre, si vous vous permettez encore de pallier toutes les infamies, toutes les atrocités de cet Antichrist (ma parole, j'y crois) - je ne vous connais plus, vous n'êtes plus mon ami, vous n'êtes plus мой верный раб, comme vous dites. [Ну, что, князь, Генуа и Лукка стали не больше, как поместьями фамилии Бонапарте.
But how do you do?	Нет, я вас предупреждаю, если вы мне не скажете, что у нас война, если вы еще позволите себе защищать все гадости, все ужасы этого Антихриста (право, я верю, что он Антихрист) - я вас больше не знаю, вы уж не друг мой, вы уж не мой верный раб, как вы говорите.] Ну, здравствуйте, здравствуйте.
I see I have frightened you-sit down and tell me all the news."	Je vois que je vous fais peur, [Я вижу, что я вас пугаю,] садитесь и рассказывайте.
It was in July, 1805, and the speaker was the well-known Anna Pavlovna Scherer, maid of honor and favorite of the Empress Marya Fedorovna. With these words she greeted Prince Vasili Kuragin, a man of high rank and importance, who was the first to arrive at her reception.	Так говорила в июле 1805 года известная Анна Павловна Шерер, фрейлина и приближенная императрицы Марии Феодоровны, встречая важного и чиновного князя Василия, первого приехавшего на ее вечер.
Anna Pavlovna had had a cough for some days. She was, as she said, suffering from la grippe; grippe being then a new word in St. Petersburg, used only by the elite.	Анна Павловна кашляла несколько дней, у нее был грипп , как она говорила (грипп был тогда новое слово, употреблявшееся только редкими).
All her invitations without exception, written in French, and delivered by a scarlet-liveried footman that morning, ran as follows:	В записочках, разосланных утром с красным лакеем, было написано без различия во всех:
"If you have nothing better to do, Count (or Prince), and if the prospect of spending an evening with a poor invalid is not too terrible, I shall be very charmed to see you tonight between 7 and 10-Annette Scherer."	"Si vous n'avez rien de mieux à faire, M. le comte (или mon prince), et si la perspective de passer la soirée chez une pauvre malade ne vous effraye pas trop, je serai charm?e de vous voir chez moi entre 7 et 10 heures. Annette Scherer".
"Heavens! what a virulent attack!" replied the prince, not in the least disconcerted by this reception.	[Если y вас, граф (или князь), нет в виду ничего лучшего и если перспектива вечера у бедной больной не слишком вас пугает, то я буду очень рада видеть вас нынче у себя между семью и десятью часами.

He had just entered, wearing an embroidered court uniform, knee breeches, and shoes, and had stars on his breast and a serene expression on his flat face.	Анна Шерер.] -Dieu, quelle virulente sortie [О! какое жестокое нападение!] - отвечал, нисколько не смутясь такою встречей, вошедший князь, в придворном, шитом мундире, в чулках, башмаках, при звездах, с светлым выражением плоского лица.
He spoke in that refined French in which our grandfathers not only spoke but thought, and with the gentle, patronizing intonation natural to a man of importance who had grown old in society and at court.	Он говорил на том изысканном французском языке, на котором не только говорили, но и думали наши деды, и с теми тихими, покровительственными интонациями, которые свойственны состаревшемуся в свете и при дворе значительному человеку.
He went up to Anna Pavlovna, kissed her hand, presenting to her his bald, scented, and shining head, and complacently seated himself on the sofa.	Он подошел к Анне Павловне, поцеловал ее руку, подставив ей свою надушенную и сияющую лысину, и покойно уселся на диване.
"First of all, dear friend, tell me how you are. Set your friend's mind at rest," said he without altering his tone, beneath the politeness and affected sympathy of which indifference and even irony could be discerned.	- Avant tout dites moi, comment vous allez, ch?re amie? [Прежде всего скажите, как ваше здоровье?] Успокойте друга, - сказал он, не изменяя голоса и тоном, в котором из-за приличия и участия просвечивало равнодушие и даже насмешка.
"Can one be well while suffering morally?	-Как можно быть здоровой... когда нравственно страдаешь?
Can one be calm in times like these if one has any feeling?" said Anna Pavlovna. "You are staying the whole evening, I hope?"	Разве можно оставаться спокойною в наше время, когда есть у человека чувство? - сказала Анна Павловна. - Вы весь вечер у меня, надеюсь?
"And the fete at the English ambassador's?	- А праздник английского посланника?
Today is Wednesday.	Нынче середа.
I must put in an appearance there," said the prince. "My daughter is coming for me to take me there."	Мне надо показаться там, - сказал князь. - Дочь заедет за мной и повезет меня.
"I thought today's fete had been canceled.	- Я думала, что нынешний праздник отменен.
I confess all these festivities and fireworks are becoming wearisome."	Je vous avoue que toutes ces f?tes et tous ces feux d'artifice commencent ? devenir insipides. [Признаюсь, все эти праздники и фейерверки становятся несносны.]
"If they had known that you wished it, the entertainment would have been put off," said the prince, who, like a wound-up clock, by force of habit said things he did not even wish to be believed.	- Ежели бы знали, что вы этого хотите, праздник бы отменили, - сказал князь, по привычке, как заведенные часы, говоря вещи, которым он и не хотел, чтобы верили. - Ne me tourmentez pas. Eh bien, qu'a-t-on décidé par rapport ? la dépèche de Novosiizoff?
"Don't tease!	Vous savez tout. [Не мучьте меня.
Well, and what has been decided about Novosiltsev's dispatch?	Ну, что же решили по случаю депеши Новосильцова?
You know everything."	Вы все знаете.]
"What can one say about it?" replied the prince in a cold, listless tone.	- Как вам сказать? - сказал князь холодным, скучающим тоном. - Qu'a-t-on décidé?

"What has been decided?	On a décidé que Buonaparte a br?lé ses vaisseaux, et je crois que nous sommes en train de br?ler les nôtres. [Что решили?
They have decided that Buonaparte has burnt his boats, and I believe that we are ready to burn ours." Prince Vasili always spoke languidly, like an actor repeating a stale part.	Решили, что Бонапарте сжег свои корабли; и мы тоже, кажется, готовы сжечь наши.] - Князь Василий говорил всегда лениво, как актер говорит роль старой пиесы.
Anna Pavlovna Scherer on the contrary, despite her forty years, overflowed with animation and impulsiveness.	Анна Павловна Шерер, напротив, несмотря на свои сорок лет, была преисполнена оживления и порывов.
To be an enthusiast had become her social vocation and, sometimes even when she did not feel like it, she became enthusiastic in order not to disappoint the expectations of those who knew her.	Быть энтузиасткой сделалось ее общественным положением, и иногда, когда ей даже того не хотелось, она, чтобы не обмануть ожиданий людей, знавших ее, делалась энтузиасткой.
The subdued smile which, though it did not suit her faded features, always played round her lips expressed, as in a spoiled child, a continual consciousness of her charming defect, which she neither wished, nor could, nor considered it necessary, to correct.	Сдержанная улыбка, игравшая постоянно на лице Анны Павловны, хотя и не шла к ее отжившим чертам, выражала, как у избалованных детей, постоянное сознание своего милого недостатка, от которого она не хочет, не может и не находит нужным исправляться.
In the midst of a conversation on political matters Anna Pavlovna burst out:	В середине разговора про политические действия Анна Павловна разгорячилась.
"Oh, don't speak to me of Austria.	- Ах, не говорите мне про Австрию!
Perhaps I don't understand things, but Austria never has wished, and does not wish, for war.	Я ничего не понимаю, может быть, но Австрия никогда не хотела и не хочет войны.