Вячеслав Боярский - Партизанство

Эти люди ушли не потому, что они выдохлись или переродились. О противном говорит тот факт, что как только в 1936 г. стало известно, что для работы «Д» есть возможность уехать в страну «X» (Испанию. – Авт.), они стали рваться туда добровольцами. О том, как они себя там проявили, можно судить по тем наградам, которыми их награждали партия и правительство.

Я на этой работе оставался до последнего момента, ибо верил в ее целесообразность, но в конце концов ушел, обещая себе вернуться к ней тогда, когда начнутся активные действия. Так и получилось. Через три месяца я опять вернулся на эту работу и уехал в страну «X», а по возвращении пишу эту докладную записку.

Ответить на вопрос, почему так происходит, в высшей степени трудно. Причина кроется в существующей обстановке, а также в отношении высшего руководящего состава к работникам этой отрасли. Отношение, которое трудно поддается критике, но в то же время имеет огромное значение. Пояснить свою мысль я постараюсь на личном примере.

Мы привыкли, что наш труд ценим. Я не ошибусь, если скажу, что этого не было не только в БССР, но и на Украине, и в Ленинграде. Наша работа стала считаться второстепенной. Наши работники использовались не по прямому назначению: производство обысков, арест, конвоирование арестованных, нагрузка дежурствами и т.д. и т.п. Это была система, продолжавшаяся из года в год. Нетрудно понять, что это отражалось в аттестации по присвоению званий.

В 1936 г., во время моего разговора с бывшим начальником особого отдела Карелиным, последний заявил, что моя работа с 1930 по 1936 г. в качестве помощника, а потом уполномоченного особого отдела по работе «Д» – это не оперативная работа. И вот результат. Хотя я в рядах РККА и ВЧК-ОГПУ-НКВД беспрерывно с начала 1919 г. и имею соответствующую подготовку: военную школу ВЦИК и ВПШ ОГПУ, я был аттестован с присвоением звания младший лейтенант госбезопасности.

Мои рапорты о пересмотре остались без каких-либо последствий. Кроме того, имелся и другой момент, который отразился на нашей работе. До 1937 г. систематически из года в год уменьшались средства, отпускаемые на работу «Д». Она свертывалась. Не знаю, как обстояло дело в 1937 г., так как я находился в это время за пределами СССР. Ответ здесь прост. Центром утверждено столько-то и столько-то, и все вопросы снимаются».

Только поступление Спрогиса накануне войны в Академию им. М.В.Фрунзе по личной рекомендации наркома обороны К.Е.Ворошилова, да счастливая случайность, как вспоминал не раз в беседах автор докладной записки, отвели от него угрозу репрессии.

Сталин уничтожал партизанские кадры потому, что опасался наличия в стране специалистов, владеющих тактикой и техникой диверсий, отлично зная по собственному опыту об их потенциальных возможностях. После убийства С.М.Кирова (1886 – 1934) понятие «советский диверсант» исчезло, остался только «вражеский диверсант».

Тема просчетов и ошибок руководства страны и командования Красной Армии во Второй мировой войне, и особенно на момент нападения гитлеровской военной машины на СССР, непроста. Она до сих пор является предметом горячих дискуссий. Мы ее не будем касаться. Применительно же к рассматриваемой проблеме хотелось заметить следующее. Не совсем правильно, как подчеркивается в современных исследованиях, учитывались предвоенная обстановка, условия начального периода войны и способы отражения внезапного нападения агрессора. Как в теоретическом, так и в практическом плане недооценивались вопросы обороны в оперативно-стратегическом масштабе.

В сложившейся перед войной обстановке требовалось не только формальное признание правомерности обороны, а основательная разработка способов ее ведения, и главное – практическая подготовка оборонительных операций в приграничных военных округах.

Речь, как минимум, должна идти о том, что в тогдашней военной доктрине не нашлось места таким понятиям, как «малая война» и «партизанство». Руководство страны не верило в свой народ, боялось удара в спину. В результате накануне Великой Отечественной войны страна оказалась слабо подготовленной к ведению партизанской борьбы, несмотря на громадный исторический, теоретический и практический опыт.

Пришлось с оглядкой организовывать партизанскую борьбу в тылу врага уже в ходе развернувшихся боевых действий ценой огромных жертв и материальных затрат.

С началом Великой Отечественной войны многие подразделения и части военных и пограничных округов, в силу вынужденных обстоятельств очутившиеся в тылу противника, оказались неспособны перейти к партизанским действиям и выполнению специальных задач в интересах оборонительных операций объединений Красной Армии.

Проведенные исследования позволяют сформулировать следующие принципиальные положения, без уяснения которых не представляется возможным дать анализ содержания исторического опыта партизанской борьбы периода Великой Отечественной войны.

Партизанская борьба – сложный общественно-социальный процесс, обусловленный рядом объективных и субъективных факторов, имеющий закономерности и стадии своего развития, составная часть вооруженной борьбы, направляемой на оказание всесторонней помощи армии в целях быстрейшего разгрома врага, при отсутствии армии – протекающий самостоятельно, способствующий созданию регулярных формирований в последующем.

Партизанская борьба возникает как организованно, так и стихийно, подразделяется на взаимосвязанные партизанство войскового типа и партизанство-повстанчество. Последнее при отсутствии организации и организованности нередко вырождается в партизанщину, бандитизм.

В числе основных условий возникновения и развития партизанства можно назвать: неуспех боевых действий регулярных войск; отсутствие собственной армии; ведение войны на значительном пространстве страны достаточно продолжительное время; благоприятные физико-географические условия местности; благоприятное морально-психологическое состояние населения и др.

Партизанство в своем развитии проходит присущие ему закономерные стадии развития. Назовем лишь главные: партизанство войскового типа способствует созданию иррегулярных партизанских формирований; организуется переход к организованным партизанским действиям, плановости партизанских операций; иррегулярное партизанство сливается с армейскими действиями и подчинено им.

Формы организации и принципы управления партизанскими формированиями определяются задачами и способами их боевой деятельности. Они также зависят от разных факторов: политической обстановки; экономики соответствующего района; наличия экономических и административных центров; характера и результативности действий регулярной армии на фронте; применяемых средств вооруженной борьбы, классового и национального состава населения.