Кэтрин Людвиг Янсен - Мария Магдалина

Недавно специалисты по раннему христианству, особенно сторонники феминизма, обратились к Марии Магдалине, намереваясь доказать, что в раннехристианской церкви были пользующиеся влиянием женщины. Елизавета Шюсслер Фиоренца, Бен Уитерингтон III, Карла Риччи и Карен Кинг избрали исторически существовавшую новозаветную Марию, желая на ее примере показать, что в раннехристианской церкви женщины играли далеко не последнюю роль [31] Fiorenza Feminist Theology as a Critical Theology of Liberation, Theological Studies, 36 (1975): 605–626 и в In Memory of Her: A Feminist Theological Reconstruction of Christian Origins, (New York: Crossroad, 1983); Wintherington Women and the Genesis of Christianity (Cambridge: Cambridge University Press, 1990); Ricci Maria di Magdala e le molte altre. Donne sul cammino di Gesu (Naples: D’Auria, 1991), в английском переводе Mary Magdalen and Many Others: Women Who Followed Jesus (Minneapolis, MN: Fortress Press, 1994); и King Prophetic Power and Women’s Authority: The Case of the Gospel of Mary (Magdalene) в Women Preachers and Prophets through Two Millennia of Christianity, под ред. Беверли Меен Киензл и Памелы Дж. Уолкер (Berkeley: University of California Press, 1988), 21–41. .

В области искусствоведения Марга Янсен заложила основу для исследования средневековой иконографии, относящейся к этой святой на Западе [32] Marga Janssen Maria Magdalena in der abendlandischen Kunst. Ikonographie der Heiligen von den Anfangen bis ins 16. Jahrhundert (Inaugural diss., Freiburg im Breisgau, 1961) и Maria Magdalena в Lexicon der christlichen Ikonographie, 8 vols. (Rome: Herder, 1968–1976), vol. 7 (1974), 516–541. . На имевшей огромное значение выставке «La Maddalena fra sacro e profano», проведенной в 1986 году во Флоренции, в Палаццо Питти, была впервые представлена обширная коллекция, наглядно свидетельствующая о преемственности и эволюции в изображении святой с эпохи раннего христианства по настоящее время [33] Каталог выставки называется La Maddalena fra sacro e profano, под ред. Марилена Моско (Milan: Mondadori, 1986). Я имею в виду полные монографии; заслуживают внимания превосходное исследование Сары Уилк о флорентийском изобразительном искусстве пятнадцатого столетия The Cult of Mary Magdalen in Fifteenth-Century Florence and its Iconography, Studi Mediaevali, 3-й выпуск, 26 (1985 г.) II: с. 685–698, и появляющиеся почти каждый год работы Виктора Саксера, многие из которых указаны в библиографии. .

Однако самой ценной работой, настоящим кладезем в вопросе культа Марии Магдалины, является сочинение монсеньора Виктора Саксера «Le culte de Marie-Madeleine en Occident dus origines a la fin du moyen-age (Культ Марии Магдалины на Западе с момента возникновения до конца Средневековья)» [34] Полностью ссылка приведена в прим. 3. . Написанное в 1959 году, оно и по сей день является самым ценным научным трудом по культу Марии Магдалины на Западе, в основном благодаря исследованию литургии, равного которому еще не было.

Когда я приступала к изучению материалов о Марии Магдалине для своей докторской диссертации, переработанной в настоящую монографию, единственной свежей и значительной работой в этой области был сборник очерков, озаглавленный «Мария Магдалина в мистике, искусстве и литературе» [35] Полностью ссылка приведена в прим. 25. . Предметом их рассмотрения являлся отнюдь не только средневековый период, но и времена Петрарки, Григория Турского и Ле Корбюзье. Впрочем, это было доброе предзнаменование: в 90-е годы двадцатого столетия появилось множество научных работ о Марии Магдалине. В 1992 году была издана монография Лилии Себастиани « Tra/Sfigurazione » [36] Lilia Sebastiani Tra/Sfigurazione: 11 personaggio evangelico di Maria di Magdala e il mito della peccatrice redenta nella tradizione occidentale (Brescia: Queriniana, 1992). , а также сборник очерков сотрудников Эколь Франсез в Риме, включавший в том числе представляющие значительный интерес эссе Николь Бериу и Жака Даларюна [37] La Madeleine (VIIIe — XIIIe sincle), MEFRM 104/1 (1992). . В конце 1993 года появилась работа Сьюзан Гаскинс «Мария Магдалина: миф и метафора» [38] Susan Haskins Mary Magdalen: Myth and Metaphor (London: Harper Collins, 1993). Также работу над своей докторской диссертацией в Колумбийском университете закончил Реемонд Клеменс (Raymond Clemens The Establishment of the Cult of Mary Magdalen in Provence, 1279–1543, Ph.D. diss., Columbia University, 1997). . Сьюзан Гаскинс по образованию искусствовед, а Лилия Себастиани — богослов по вопросам христианской этики; тем не менее они одинаково подошли к выбранной теме. Обе работы — это обзоры, вобравшие в себя опубликованные тексты католической и православной церквей с периода раннего христианства по сегодняшний день. Пока я готовила свою книгу к публикации, в свет вышли еще две монографии. Предметом анализа первой являются немецкие легенды позднего Средневековья; вторая — это изданное во Франции исследование образа Марии Магдалины в средневековой литературе [39] M. Boxler Ich bin ein Predigerin und Appostlorin. Die deutschen Maria Magdalena-Legenden des Mittelalters (1300–1500). Untersuchungen und Texte (Deutsche Literatur von den Anfangen bis 1700, 22) (Berne: Peter Lang, 1996) и E. Pinto-Mathieu, Marie-Madeleine dans la litterature du Moyen-Age (Paris: Beauchesne, 1997). . Последние годы оказались урожайными на труды о Марии Магдалине; 90-е годы двадцатого столетия, по-видимому, действительно были эпохой «вынашивания трудов о Марии Магдалине» [40] Эта фраза взята из работы Виктора Саксера Мария Магдалина, BS, vol. 8 (1967), 1089. .

Откуда у ученых этого периода такой огромный интерес к Марии Магдалине? В его основе, несомненно, лежит то обстоятельство, что примерно в последние двадцать лет появился связный массив феминистского гуманитарного образования, позволившего узаконить (и сделать насущным) изучение роли женщины в истории. Его ответвление — недавно появившиеся в науке области, рассматривающие вопросы пола и сексуальности, способствовали новому критическому научному осмыслению тем, традиционно считавшихся женскими. Росту интереса со стороны ученых к личности Марии Магдалины способствовало не только образование внутри академической науки новых критических дисциплин, но и изучение святых и их культов, получившее толчок в 80-е годы двадцатого столетия. Работы таких ученых, как Питер Браун, Каролин Уолкер Байнам и Андре Вошез, заложили основу для всех последующих исследований, посвященных святым, особенно в средневековый период [41] См. Peter Brown «The Cult of the Saints: Its Rise and Function in Latin Christianity» (Chicago: University of Chicago Press, 1981); Caroline Walker Bynum Holy Feast, Holy Fast: The Religious Significance of Food to Mediaeval Women (Berkeley: University of California Press, 1987); и Andre Vauchez La saintete en Occident aux derniers siecles du Moyen Age d’apnis les proces de canonisation et les documents hagiographiques (Bibliotheque des Ecoles Frangaise de Rome, 1981), наконец переведенные на английский язык под названием Sainthood in the Later Middle Ages, перев. Джин Бирелл (Cambridge: Cambridge University Press, 1997). .

Настоящее исследование, продолжая научные традиции, является вкладом в эту область, и тому доказательство — его содержание. Данная книга представляет собой единое целое: хотя ее главы посвящены разным темам. Тем не менее они дают полное представление о культе Марии Магдалины, его символическом значении в Средние века.

В первой главе, носящей вводный характер, дается обзор раннехристианским, позднеантичным и раннесредневековым текстам, сформировавшим образ Марии Магдалины, доставшийся в наследство позднему Средневековью. В ней на документальной основе рассказывается о возникновении культа Марии Магдалины в Средние века и выносится на обсуждение несколько тем, которые рассматриваются в книге. Поскольку я надеюсь, что настоящую монографию прочтут не только ученые, но и простые читатели, эта глава предназначена главным образом для тех, кто не знаком с литературой о Марии Магдалине [42] С этой целью, и где представляется возможным, я указываю в сносках переведенные на английский язык работы по данной теме. . Специалисту же она поможет по-новому взглянуть на уже известные тексты. То есть представленные здесь тексты рассматриваются в свете потребностей породивших их общин. В рамках данного метода исследуются — как продукт потребностей и желаний общины — литературные источники, придается особое значение влияющим на текст социальным и идеологическим факторам.