Игорь Дьяконов - Люди города Ура

ПузурДаму же после 1832 г. до н. э. в документах не упоминается, если только не отнести к нему два безымянных документа из того же архива U.16830; они с тем же успехом (и даже скорее) могут быть отнесены к Ададбани, который появляется в документах уже в 1825 г., но они вообще интересны для освещения деятельности «фирмы», поэтому мы приведем их уже здесь:

10) U. 16830, UET V, 476, расчет по коммерческой сделке: «1 2/ 3мины серебра по гире бога Шамаша, включая серебро для покупки шерсти (такого-то сорта, sig-gub), которые он дал сборщикам поставок ( tamkārū ) с рыбаков храма Нанны; взнос (mu-túm) людей (erén) селения Кувари. Печать государственных надзирателей (šag-tam= šatammū ). [332]Месяц kan-kan-éd» (1821 г. до н. э.)

Печати: «Лу[Нанна?], писец, сын Шушарри, раб храма Нанны»; «УрНанна, жрец-gudá-abzu, начальник канцеляции (gá-dub-(b)a) Нанны, [сын] К[уНин]галя»; «ИттиСинмильки, сын ПузурЭллиля»; «Кук…, [333]сын Аттанаввира, раб бога Шатвака»; [334]«УрНиназу, писец, сын ЛуКарзиды» (имя означает «человек Карзиды»; Карзида — храм бога Нанны в kārum Ура); «ХабнаРах, сын ИббиСина, раб Эля амореев».

Список имен на печатях любопытен, и мы вернемся к нему в гл. VIII. Šatammū были в эту эпоху надзирателями за храмовыми работниками, в данном случае — за рыбаками храма Нанны; однако они называют себя рабами различных богов. Как показала Н. В. Козырева, «раб царя» было почетным званием, и можно предположить, что такое же звание давали и храмы. Само слово šatammū , вероятно, не название должности, а название надзирательской функции, которая могла быть поручена разным должностным лицам.

Šatammū «расписываются» в получении небольшой суммы серебра на покупку шерсти, саму же операцию покупки, видимо, будут проводить официальные торговые агенты, они же сборщики поставок с царских и храмовых людей — tamkārū . По мнению П. Кошакера, [335] tamkārū скупали на пристани- kārum у государственных рыбаков рыбу в счет их поставок государству за треть цены (поскольку рыба храниться не могла), а разницу между покупной и продажной ценой — за вычетом побора храму или царю — брали себе. Видимо, составитель этого документа — ПузурДаму или, скорее, Ададбани — заказал тамкарам, закупавшим на вырученные деньги шерсть, купить шерсть и для себя, для чего дал им серебра из «взноса людей Кувари», которые, как мы знаем, уже и 15 лет назад (документ № 5) были в долгу у «фирмы».

11) U.16830, UET V, 430, расчет по коммерческой сделке:

«43 сикля серебра гирей бога Шамаша в счет серебра для покупки шерсти, которые были даны тамкарам храма Нанны. Староста Лугатум (может быть, то же лицо, что и упоминавшийся ранее Лугайа? — И. Д .). Взнос людей Кувари, печать šatammū . Месяц zíz-a, день 28-й» (1819 г. до н. э.). Текст на оттисках печати в данном случае стерся.

Дело точно такое же, как и в № 10, с той разницей, что сумма больше.

Конечно, не следует думать, что приведенные шесть-восемь документов дают сколько-нибудь полное представление о деловой активности «фирмы» ПузурДаму: из писем (хотя бы уже из цитированных здесь) видно, что многие денежные сделки не находили отражения в дошедших до нас документах — отчасти потому, что некоторые документы были в свое время уничтожены за ненадобностью, другие погибли от самых разных причин в руинах брошенного после 1739 г. до н. э. города, некоторые, возможно, не были отождествлены при издании Фигуллой, — но главным образом потому, что сделки с движимым имуществом в Нижней Месопотамии, как правило, письменно не фиксировались. Исключение делалось для долговых сделок, но и тут документы по миновании в них надобности уничтожались. Поэтому и эти тексты, и те, которые мы будем далее приводить, лишь слабым пунктиром намечают деятельность людей домов, отраженных в архивах U. 16826—16830.

О деятельности Ададбани, преемника ПузурДаму по архиву U.16830, см. ниже.

Деятельность Ибашшиили и Илиэриша, архив U.16826 [336]и 16827.

12) UET V, 90 «Синбелапли именем [337]от ИмгурСина и Даккатум, его отца и матери, усыновили Ибашшиили и его жена Нингальремет; (должность жреца) gudá для дома бога, дом, имущество и службы (é-ki-gal 6), сколько бы их ни было, Ибашшиили и Нингальремет отдали Синбелапли. В будущем, (если) Синбелапли скажет Ибашшиили и Нингальремет „ты не мой отец, ты не моя мать“, он потеряет дом, имущество, (должность) 174 gudá для дома бога. В будущем, (если) Ибашшиили или жена его (скажут) Синбелапли „ты не мой сын“, он (= они!) потеряют дом, имущество, (должность) gudá. Именем их царя они поклялись».

«Перед Синиддинамом, сыном ЦиллиЭйи, (звание), [338]Эйаиддинамом, сыном ВарадСина, (звание), [339]Шамашгамилаем, Шумумлибши, Нурахи, Табциллишу, сыном Ли…Сина, УрНинмаром».

Усыновления в Месопотамии могли быть подлинными или скрывать под собой те или иные отношения эксплуатации. Усыновление Синбелапли было подлинным — мы позже встретим его в роли полноправного родича семьи. [340]

Подлинные усыновления тоже могли быть двух родов: либо усыновляли состоятельные, но бездетные люди, чтобы обеспечить себе посмертный культ, либо неработоспособные; последние усыновляли детей бедняков или молодых рабов, стем чтобы они их содержали своими заработками (ср. № 6, выше). В данном случае имеет место, по-видимому, первый случай.

Свидетели договора об усыновлении UET V, 90 не принадлежат к постоянным зависимым лицам дома, причем большинство из них либо имеет профессиональное звание, либо не указывает отчества; то и другое может означать (во втором случае — не всегда), что эти люди принадлежат к храму или дворцу. Исключение составляет лишь Табциллишу. Имя это весьма редкое, поэтому не исключено, что именно он упоминается в документах U. 17246, UET V, 502 и UET V, 538 (экспедиционный номер утерян). Оба документа — списки выдач казенным работникам в первом случае — ячменя и хлеба, во втором — серебра. А может быть, наш Табциллишу потому и назвал себя по отчеству, чтобы его отличали от Табциллишу — царского работника?

Одиннадцать лет спустя Ибашшиили и его жена удочерили девочку, но на других, более жестких условиях, чем Синбелапли, который, видимо, и в самом деле заменил им сына.

13) L ET V, 92: «Идиглатумми именем, дочь Эрраимитти и Ахассуну, от Эрраимитти и Ахассуну, матери ее, удочерили Ибашшиили и Нингальремет; 2 сикля серебра за вскормление ее (nam-bulúg-(g)á-ni-še) для Эрраимитти и Ахассуну они дали. В будущие времена, если Идиглатумми увидит своего (родного) отца или мать и скажет Ибашшиили и Нингальремет: „Ты не мой отец, ты не моя мать“, [за] серебро [ее продадут]. А ес[ли] Ибашшии[ли] или Нингальре[мет] скажет Идиглатумми, (что) она не их [341]дочь, дом свой они [должны] прочь [покинуть]. Именем царя их [они] по[клялись]».

«Перед Синмушаллимом, сыном Син[…], Сингамилем, человеком [богини Инанны?], ЦиллиЭмахом, сыном А[…], Эйагамилем, сыном […], МеУлле (?), сыном Наннамансума, Бузайей, сыном Эррагашера, ЭрибСином, писцом» (1824 г. до н. э.).