А. Крамер - Раскол русской Церкви в середине XVII в.

О характере старообрядцев XVII — начала XX вв. следует вкратце сказать следующее: их отличали значительно меньшие, чем в среднем по России, склонность к алкоголю и пьянство. Это несомненно, и объясняется несколькими причинами; главная и коренная — религиозность старообрядцев, обязательная, «напряженная» и деятельная. Многократно описаны их трезвость и трудолюбие, без которых они не выжили бы в среде, в общем, враждебной в XVIII в., более враждебной после Пугачевского восстания, положившего на массами в нем участвовавшее старообрядчество тень политической неблагонадежности и даже государственной измены, и еще более враждебной в 1825–1881 гг. Благодаря трезвости, трудолюбию и грамотности, старообрядцы, несмотря на эту враждебность, стали богатейшей частью крестьянства, купечества и рождавшегося из крестьянства и купечества промышленного класса, а старообрядческие скиты и монастыри (до их всероссийского разорения при имп. Николае I, когда были уничтожены даже самые труднодоступные из них, например, Лазарев Муромский монастырь на восточном берегу Онежского озера) — экономическими центрами окружающих территорий. Лучший пример этого — Выговская беспоповская (поморская) пустыня, во многих аспектах наследница до-Никоновского Соловецкого монастыря, торговавшая изделиями своих книгописных, иконописных, серебряных и медных мастерских со всей старообрядческой Россией и диаспорой, экономический центр всего русского Севера. Ее насельники «добывали серебряную и медную руду <���и имели свою валюту;…Ее> рубли ходили по всему северу, и ценились дороже казенных, потому-что были из чистаго серебра» [44, с. 411].

Выговцы не только изготовляли шедевры искусства своей эпохи, но и собирали (в дар или в обмен на изделия своих мастеров или за деньги) во всех концах России до-никоновские книги и иконы, как для сохранения святыни, так и в качестве образцов в своих мастерских. Поездки выговских собирателей были, разумеется, тайными и очень опасными даже в их начале, когда собиратель ехал с пустыми еще руками; возвращаясь же в любимую пустыню, нагруженный десятками запрещенных государством «единиц хранения», которые почти невозможно было скрыть или замаскировать и к тому же незаконно, в основном, приобретенных, он мог надеяться только на помощь свыше. Которая и являлась часто, в основном, в виде сочувствующих (или склонных к получению взятки) чинов полиции и сотрудников духовных консисторий. В меньших масштабах и не столь смело, но, в принципе, так же собирали древние книги и иконы все старообрядческие монастыри и скиты.

Организатор и глава пустыни — Андрей «Денисов завязал деловые сношения со всеми концами раскольничьяго Mipa и дал первый образец широкаго торгово-промышленнаго союза на началах безусловнаго взаим-наго доверия и строгой нравственной дисциплины, — образец, которому так успешно подражал раскол конца прошлаго и первой половины нынешняго <���ХIХ> века» [49, т. 2, с. 76]. «Конца XVIII и первой половины XIX века» — то есть до разорения и почти полного уничтожения старообрядческой промышленности и торговли при имп. Николае I. «Взаимное доверие и строгая нравственная дисциплина» — точно обозначенные отличительные черты всей старообрядческой торговли и промышленности XVIII-начала XX вв. и основные причины их успешности.

(Старообрядцу — купцу или промышленнику, нарушившему «взаимное доверие» и правила «строгой нравственной дисциплины» в торговле, было не избежать отлучения от церковного общения — наказания равно страшного для поповцев и беспоповцев. Отлученному от церковного общения оставалась одна дорога — переход в «никонианство» или в его филиал — единоверие; такое и бывало. Но подавляющему большинству старообрядцев такая перспектива была очень неприятна, и они всячески старались ее избежать; почти неизбежной она становилась именно под тяжелым и жестоким давлением властей, то есть до 1761 г. и в 1825–1881 гг.).

«В поповщину потянулись купцы, через которых сбывалась продукция рогожцев, а также масса офеней и других мелких торговцев и ремесленников. Еще важнее была роль поповщинской организации в эксплуатации рабочей силы. Крестьяне, поступавшие на мануфактуры в качестве рабочих и приказчиков, массами принимали старообрядчество, и таким путем весь Гуслицкий район быстро и невозвратно ушел из синодской церкви. Крестьянам был прямой расчет переходить в старообрядчество, ибо перед ними открывалась перспектива быстрого выхода из крепостного состояния и избавления от рекрутчины. <���…> За переход в старообрядчество крестьянам выдавались <���заводчиком-старообрядцем> на льготных условиях ссуды для выкупа на волю и покупались для них рекрутские квитанции. <���…На Урале> почти все частные заводы были собственностью екатеринбургских старообрядцев, а на казенных без старообрядцев обойтись также не могли. <���…> Старообрядчество, как организация торгово-промышленного капитала, тянулось к участию в политической власти и было среди противников крепостнического строя огромной и влиятельной силой. <���Курсив мой — А.К…> Тотчас по вступлении на престол Николая I началась энергичная борьба правительства с расколом, цель которой, по официальному заявлению, заключалась в следующем: постепенно уничтожить раскол <���…>. Правительство Николая I <���…> ставило себе определенную и вполне понятную с его точки зрения задачу: разрушить <���материальную> основу раскола посредством экспроприации его имуществ и разгрома его организаций — как благотворительных, так и богослужебных. Удары правительственных репрессий одинаково поражали и поповщину, и беспоповщину. В области культа чувствительнее всего они были для поповщины <���…> Гроза заставила поповцев собраться с силами и выработать такую организацию, которая ставила их культ вне всякой зависимости от синодской церкви. <���То есть, восстановить полную трехчинную иерархию>.

Борьба началась в 1826 г., когда были сняты кресты со всех старообрядческих молитвенных зданий, была запрещена постройка новых и ремонт старых зданий. <���…> В 1827 г. старообрядческим попам было запрещено переезжать из уезда в уезд, что было равносильно уничтожению культа в целом ряде местностей: приходилось попам опять «таитися», совершать требы по ночам, переезжать с подложными паспортами или прятаться в повозках под товарами. В 1832 г. <���…> начались повальные аресты старообрядческих попов, и было приступлено к уничтожению иргизских монастырей — иерархического центра поповщины» [111, с. 373–3801.

Разгромив цветущие и богатые старообрядческие обители (все без исключения, в том числе и Выговскую; всего с 1830 по 1850 гг. было разорено 140 больших и малых старообрядческих скитов [70, лист 205]), и отобрав у заводчиков и купцов — старообрядцев гильдейские права, дававшие их сыновьям освобождение от рекрутского набора в долгую солдатскую службу и, следовательно, позволявшие им привычным порядком продолжить отцовский бизнес, имп. Николай I нанес тяжелый удар молодой, только-только начинавшей расти, еще не окрепшей русской промышленности.