Роман Абинякин - Офицерский корпус Добровольческой армии: Социальный состав, мировоззрение 1917-1920 гг

Союз офицеров по праву должен считаться самой массовой и авторитетной организацией, так как создавался путем простой централизации уже самовозникших на местах так называемых «офицерских комитетов» (и отдельных объединений чинов Генерального Штаба) [237] Бонч-Бруевич М. Д. Указ. соч. С. 144–145. — противовеса Советам солдатских депутатов. Союз состоял из отделений «в штабах армий, корпусов, дивизий и в каждой отдельной части», а также в округах. [238] Лукомский А. С. Указ. соч. Т. 5. С. 111. Центральным органом был Главный комитет Союза в Могилеве, где председательствовал полковник Л. Н. Новосильцев. Большинство из 12 его членов не принадлежало к старшему офицерству, [239] Иоффе Г. З. Указ. соч. С. 74–75. что похоже на тактический ход — демонстративное дистанцирование от «старого режима».

Наличие достаточно серьезной силы, включившей почти все фронтовое офицерство, соединяясь с острым недовольством правительством, толкнуло Алексеева, по утверждению Керенского, к началу обширного заговора. [240] Там же. С. 76–77. Разумеется, министр-председатель выстраивал свою версию, нередко искажая факты и их толкование. Но данное заявление, скорее, выбивается из его схемы и подтверждается обстановкой тех дней. Не случайно новый Верховный Главнокомандующий Брусилов — креатура Керенского — не посвящался в детали работы Главного комитета. Параллельно с официальной линией отделов и подотделов Союза офицеров налаживалась негласная связь через созданные в каждой дивизии «пятерки», состоявшие из представителей полков — по одному от полка. [241] Оприц И. Н. Лейб-гвардии Казачий Его Величества полк в годы революции и Гражданской войны 1917–1920. — Париж, 1939. С. 43 Вероятна такая же система на уровне корпусов и выше, усиливавшая как централизацию, так и конспирацию.

В противоположность Корнилову, не «вождь», а «организатор», признанный крупный штабной стратег, [242] РГВИА Ф. 69. Оп. 1. Д. 75. Л. 27. Алексеев скрытно, но последовательно метил в диктаторы и сделал серьезные шаги для этого.

После назначения Верховным Главнокомандующим Корнилова Союз офицеров начал сотрудничество с ним. Уже в первой половине августа появились аналогичные казачьим и георгиевским по смыслу и превосходящие их по остроте заявления: корниловские «требования, направленные к оздоровлению армии, мы будем отстаивать хотя бы нашей кровью». [243] Там же. Лл. 137–137 об.; Головин H. H. Указ. соч. Ч. 1. Кн. 2. С. 19. Получив отлаженную структуру, Корнилов использовал помощь чинов Главного комитета, в частности, при вызове офицеров на «бомбометные курсы». [244] Лукомский А. С. Указ. соч. Т. 5. С. 111. Полковники Лебедев и Сидорин прибыли в Петроград и вошли в контакт с тайным «обществом самообороны» графа Палена, уже сформировавшим несколько негласных офицерских дружин. Общество экономического возрождения России и Республиканский центр совместно выделили Корнилову от 300 тыс. до 800 тыс. руб. [245] Керенский А. Ф. Указ. соч. С. 254.

Исследования, в том числе и современные, имеют крупный недостаток: сосредотачивая внимание на Корнилове, выпускают из поля зрения Алексеева или не видят их взаимосвязи. Между тем пути двух кандидатов в диктаторы не могли не пересечься.

Бесспорно, Алексеева беспокоил рост корниловской популярности и активности и в целом, и особенно в среде его детища — Союза офицеров. Использование Верховным Главнокомандующим Союза повышало шансы Корнилова на победу и одновременно означало крах алексеевских расчетов на диктаторство. Вспомним, что Алексеев давно неприязненно относился к «выскочке» Корнилову, менее чем за год взлетевшему от командира корпуса до Верховного! Главнокомандующего и обошедшему старого служаку в получении ордена Св. Георгия 3-й ст. В марте Алексеев сильно противился назначению Корнилова командующим Петроградским военным округом, а в апреле угрожал отставкой в ответ на планировавшееся назначение его командующим Северным фронтом, соглашаясь выделить лишь номерную армию. [246] Иоффе Г. З. Указ. соч. С. 39, 65.

Несколько необычной, но логичной, последовательной и косвенно подтвержденной источниками версией будет следующая.

Информация о готовящемся на рубеже августа-сентября большевистском выступлении в Петрограде поступала к Корнилову от Сидорина, который при этом продолжал встречи и консультации с Алексеевым. Но в действительности восстание в тот момент еще не назрело, иначе заговорщики не планировали бы провокацию «уличного бунта» людьми Сидорина же. [247] Керенский А. Ф. Указ. соч. С. 268. (Утверждение Керенского о поддержке Верховного Главнокомандующего Алексеевым противоречат его же словам о том, что они были главными соперниками.) Принимая тезис о ложности сообщения группы Сидорина, нетрудно допустить умышленную дезинформацию с подачи Алексеева. Присоединение внутренней угрозы к кризису фронта провоцировало Корнилова на выступление. И тот же Алексеев, узнав о получении из Ставки приказа о начале «выполнения инструкций», приказал (!) Сидорину не исполнять его и даже угрожал в противном случае самоубийством. [248] Там же. С. 268, 270. Позднее корниловские сторонники недвусмысленно заявили: «Офицерские организации Петрограда вследствие бездарности и пассивности вождей не сделали даже попытки выступить, что имело бы громадные последствия, ввиду полной растерянности и панического настроения гарнизона». [249] Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. Р-5895. Оп. 1. Д. 96. Л. 4. Действительно, их бездействие, сохранившее порядок в столице, оставило правительству одного врага — Корнилова — и опровергло заявления последнего о большевистской опасности.

Более того, Алексеев обратился к уже выступившему на столицу Крымову с сообщением о полной стабильности обстановки в городе, прося «остановить войска и самому немедленно прибыть в Петроград». [250] Лукомский А. С. Указ. соч. Т. 5. С. 122. И произошло невероятное: Крымов, никоим образом не подчиненный «военному советнику Временного правительства», преступил приказ прямого начальника — Верховного Главнокомандующего — и подчинился полученной «просьбе». Горячий сторонник «жестокой расчистки» неожиданно потерял всю решительность.

Необъяснимое поведение Крымова становится понятным, если вспомнить и о его соперничестве с Корниловым, когда тот не согласился с его весенним планом. Срабатывал принцип «соперник моего соперника — мой союзник». Данный нюанс также доказывает сильный параллельный авторитет Алексеева как заговорщика. Его просьба в сочетании с антикорниловской пропагандой Советов в войсках, фактически брошенных командиром корпуса (что облегчило ее) принесли победу правительству. При явном дилетантизме Корнилова как заговорщика [251] Головин H. H. Указ. соч. Ч. 1. Кн. 2. С. 42. его поражение стало закономерным. По сути выдав, «подставив» соперника, Алексеев отбросил его назад. Неясная смерть Крымова тоже была ему на руку как выразился начальник Туземной конной дивизии, «теперь все концы в воду». [252] Цит. по: Иоффе Г. З. Указ. соч. С. 139. Лавр Георгиевич наверняка знал или позже узнал обо всем этом, ибо, как свидетельствовал хорошо информированный современник, «не мог никогда простить Алексееву его роли в деле его, Корнилова». [253] Трубецкой Г. Н. Годы смут и надежд//Князья Трубецкие. Россия воспрянет!/ Сост. A. B. Трубецкой. — М.: Воениздат, 1996. С. 56.