Александр Снисаренко - Рыцари удачи. Хроники европейских морей

Родословная Уорвиков с надлежащими коммента­риями была впервые составлена хронистом Джоном де ла Рузом на латинском и английском языках по при­казанию Ричарда III. Но ее следует признать полу­легендарной (поскольку де ла Руз был священником) и официозной (поскольку он был еще и герцогом). Закреплению легенды способствовал и Шекспир, ве­роятно, пользовавшийся хроникой Руза при сочинении своих трагедий.

После установления абсолютизма Генриха VIII история Уорвиков забывается настолько добросовест­но, что житель конца XVII века Урс - герой романа Гюго «Человек, который смеется» - делает на стенке своего возка под рубрикой «Утешение, которым должны

довольствоваться те, кто ничего не имеет» более чем лаконичную запись: «Эдуард Рич, граф Уорвик и Холленд - собственник замка Уорвик-Касл, где ка­мины топят целыми дубами». Это было единственное, что помнили об Уорвиках в эпоху Стюартов. Опре­деляющую роль в этом сыграли политические мотивы.

А между тем история Уорвиков достойна пера луч­ших романистов.

Первым обладателем этого титула считается сэр Хью, один из участников веселых застолий короля Артура. Впрочем, в стихотворном фольклорном романе о нем, сочиненном в XIII столетии, и в позднейших продолжениях и пересказах этого романа, принадле­жавших Рейнбруну и Лидгейту, приводится иная вер­сия: сэр Хью был всего лишь кравчим у графа Уор-вика, но впоследствии он женился на графской дочери и был возведен в рыцарское достоинство.

Как видим, подлинная история рода Уорвиков те­ряется во мгле веков, но этого нельзя сказать об их фамильном владении. Время постройки замка известно совершенно точно: XI век, эпоха Вильгельма Завоева­теля. В последней четверти того же столетия владель­цем замка и впридачу к нему титула становится род­ственник Вильгельма - Генри де Ньюбург (он же - Белломонт), оказавший немало важных услуг своему покровителю. Однако один из его не слишком отдален­ных потомков оказывается бездетным, и его имение и титул переходят к представителю материнской ли­нии рода - Уильяму Бошану (или Бошампу). Именно один из Бошанов - Ричард - впервые прославил имя графов Уорвиков.

В 1414 году Генрих V поручает ему представи­тельствовать от имени Англии на вселенском соборе в Констанце, уравняв его таким образом в правах с императором Священной Римской империи Сигиз-мундом и с высшим католическим духовенством. Собор длился четыре года. Когда интерес к нему начал осты­вать, его подогрели двумя кострами, на которых во славу Божью сожгли Яна Гуса и Иеронима Пражско­го. Инициатором был Сигизмунд, но это ничуть не умаляет роли Уорвика.

Дабы отвлечься от государственных забот и дока­зать, что англичане владеют мечом отнюдь не хуже, чем тонкостями юриспруденции, Ричард принимает в 1417 году участие в рыцарском турнире близ Кале, где квартировал его гарнизон. В этом гарнизоне слу­жил тогда с одним конным и двумя пешими солдатами его вассал, норманн по происхождению, сын уорвикширского шерифа и члена парламента Джона Мэлори - Томас, чья судьба на протяжении всей его жизни была настолько тесно переплетена с судьбой Уорвиков, что кое-кто высказывал даже предположение об их родстве. Подвиги Бошана побудили Томаса сравнить своего патрона ни много ни мало как с королем Арту­ром, чье имя к этому времени уже прочно обросло ле­гендами. Мэлори как раз задумал собрать воедино все, что ему было известно об Артуре, а удручающую не­хватку материала возмещал описанием современных ему событий, стилизуя их под рыцарскую старину в меру своего разумения. Артур в изображении Мэ­лори живо напоминал его читателям Генриха V, а Ричарда Бошана он вывел на страницах нарождаю­щегося романа под именем сэра Гарета Оркнейско­го - Рыцаря-Меняющего-Цвета. Тройная победа Бо­шана на этом турнире, каждый раз появлявшегося на ристалище в новых доспехах, засвидетельствована и хроникой Руза, друга Томаса.

Надо полагать, Бошан с блеском справился с по­ручением короля, ибо короткое время спустя его имя фигурирует в плеяде имен высших английских вое­начальников периода Столетней войны, а позднее британский граф назначается комендантом Руана и потом регентом не принадлежавшей английской короне Франции (хотя девятимесячный младенец Генрих VI короновался в сентябре 1422 года в оккупированном Париже). В должности коменданта Руана граф пошел по стопам Сигизмунда, санкционировав в мае 1431 года сожжение Жанны д'Арк.

Спустя восемь лет он отошел в лучший мир в том же самом городе, так и не дождавшись внуков. Сын Ричарда Бошана Генрих оказался последним предста­вителем этой ветви.

Новыми обладателями замка и титула графов Уорвиков становятся отдаленные родичи Бошанов - Невиллы, и один из их представителей сумел возро­дить угасшую было славу рода. Если Ричарда Уорви-ка-Бошана можно назвать правой рукой английских монархов, то его тезка Ричард Уорвик-Невилл прочно занял место в истории как их «делатель».

Корабли XV века того времени.

19 октября 1453 года закончилась Столетняя вой­на, не принесшая ни почета английскому оружию, ни вы­годы государству. Два го­да спустя Англию охватила тридцатилетняя граждан­ская война, известная как война Алой и Белой роз. Дрались две ветви одного генеалогического ствола, подтачивая здоровье самого дерева. После шести лет кровопролития на престоле утвердилась Йоркская ди­настия в лице Эдуарда IV. Воцарению Эдуарда пред­шествовали события, где центральной фигурой стал граф Уорвик. Остров был в пиратском кольце, и среди этой публики слышалась не только английская речь. К его берегам устремились рыцари удачи всей Европы, привлеченные запахом поживы. Томас Мэлори, не при­надлежавший к числу тонких знатоков морского ремес­ла и по обыкновению переносивший современные ему события в эпоху короля Артура, не раз упоминает о при­бытии в Англию заморских «рыцарей» и как самые за­урядные типы кораблей у британских берегов называет «большие каракки, и бревенчатые барки, и галеоны, и благородные спиннеты, и галеры, и галеоты, со многими гребцами». Столь подробное перечисление средиземно­морских типов судов, мореходных и вместительных, наводит на грустные размышления. Впрочем, и на суше было не лучше. История крупнейшего королевства Европы напоминает в этот период уголовную хронику. Англия, по образному определению Шекспира, превра­щается в живодерню.

Страной все еще правит Генрих VI Ланкастер - безвольный и слабоумный. Правит номинально. Фак­тические хозяева страны - разбойники, пираты да еще группировка придворных рыцарей, пекущаяся не столь­ко о государственных интересах, сколько о своих соб­ственных.