Эйлин Пауэр - Люди средневековья

О том, как Марко прожил остаток своей жизни дома, рассказывать недолго. Если верить легенде, венецианские юноши любили приходить в дом Марко Поло, чтобы послушать его рассказы, ибо даже от иноземных моряков на пристанях, где когда-то бродил Марко, приставая к ним с расспросами о кочевниках, нельзя было услышать ничего подобного. А поскольку он всегда говорил о гигантских размерах владений хана Кублая, о миллионной дани, миллионах джонок, миллионах всадников, миллионах городов, то его в насмешку стали называть Марко Мильоне или Иль Мильоне, что означает «Миллион Марко», и это прозвище попало даже в документы республики — дворик при доме Марко стали называть Сойе МШопе (двор Мильоне).

Но вернемся от легенды к реальным событиям. За время отсутствия Марко старинное соперничество Венеции и Генуи еще больше усилилось, и Венеции не всегда удавалось взять в нем верх. Часто, когда ее корабли уходили далеко в море, как пишет поэт:

В 1298 году, через три года после возвращения Марко из Китая, генуэзский флот под командованием Ламбы Дориа вошел в Адриатическое море, чтобы разгромить гордую Венецию в ее собственных водах. Венецианцы снарядили огромный флот, и Марко Поло, как опытный моряк, хорошо знавший навигацию, хотя он лучше управлялся с китайскими джонками, чем с судами западного типа, отправился вместе с ним, получив под свое командование галеру. Результат сражения у Курзолы оказался плачевным для венецианцев — генуэзцы разбили их флот наголову. Шестьдесят восемь галер было сожжено, и в Геную отправились семь тысяч пленников, среди которых был и Марко Поло. Теперь ему пришлось на своей собственной шкуре испытать, к чему приводит предприимчивость, храбрость и воинственность, в отсутствии которых он упрекал жителей Сучжоу.

Но вскоре по улицам и дворцам Генуи пронесся слух, что в тюрьме сидит венецианский капитан, который рассказывает такие чудесные истории, что время пролетает незаметно, а слушать их никогда не надоедает, и вскоре щеголи и мудрецы и даже наиболее храбрые дамы Генуи стали стекаться к его камере, как когда-то люди стекались на Риальто, чтобы послушать рассказы Марко о хане Кублае:

«Мессир Марко, — рассказывает нам Рамусио легенду, которая сохранилась в Венеции до наших дней, — оказавшийся в таком положении и увидевший, как много людей хотят услышать о Китае и великом хане, вынужден был каждый день по многу раз повторять свой рассказ, пока у него не начинал заплетаться язык. Наконец, ему посоветовали записать его, и он нашел способ передать своему отцу в Венецию письмо, прося прислать ему записи, которые он привез с собой из путешествия».

Случилось так, что в тюрьме вместе с Марко сидел один пизанец, писавший романы, по имени Рустичиано, который, вероятно, попал в плен еще раньше, после битвы при Меларии (1284 год), когда в Геную привезли так много пизанцев, что появилась даже поговорка: «Если хочешь увидеть Пизу, езжай в Геную». Рустичиано писал на французском языке, который лучше всего подходил для романов. На нем он написал свои варианты романов о рыцарях Круглого стола, и в его лице Марко нашел прекрасного помощника, который фиксировал его рассказы, не обращая внимания на толпу венецианских пленников и благородных генуэзцев, восхищенно внимавших повествованию о чудесах империи хана Кублая. Инстинкт подсказал Рустичиано, когда все было уже записано, предварить повествование тем же самым обращением к владыкам и господам мира, в котором он предлагал им оценить эту книгу, каким начинались его романы о Тристане, Ланселоте и короле Артуре: «Вы, господа императоры и короли, герцоги и маркизы, графы, рыцари и горожане и все люди, которые желают узнать о разных людских расах и многообразии областей мира, возьмите эту книгу и велите прочитать ее вам, и здесь вы найдете описание величайших чудес». Но в предисловии к книге Марко Поло он добавил: «Марко Поло, мудрый и образованный гражданин Венеции, рассказывает только о тех вещах, которые он видел сам и о которых ему рассказали другие, так что эта книга совершенно правдива». Реальные земные чудеса, о которых писал Марко Поло, оказались в тысячу раз интереснее подвигов рыцарей короля Артура и, возможно, больше подходили для пера добропорядочного Рустичиано, чем рыцарские романы. Единственной его заслугой в глазах потомков стало то, что он в своем пересказе истории о Ланселоте полностью опустил эпизод (если это можно назвать эпизодом!) любви Ланселота и Джиневры. «Какая жалость, — восклицает его французский редактор, — что роман о Ланселоте, который попал в руки бедной Франчески да Римини, вышел не из-под пера Рустичиано!»

В конце года Марко выпустили из тюрьмы, и он вернулся в Венецию (обитатели дворцов Генуи, вероятно, очень сокрушались по этому поводу!). С тех пор его имя изредка встречается в венецианских документах, связанных со сделками и тяжбами. В документе от 1305 года мы читаем, что «благородный Маркус Поло Мильоне» ручается за контрабандиста, ввозившего вино; в 1311 году он судится с нечестным агентом, который не выплатил ему деньги, полученные от продажи мускуса (это ему-то, Марко, видевшему мускусного оленя живьем!), а в 1323 году он принимает участие в споре о сооружении брандмауэра. Из его завещания нам известно, что он имел жену и трех дочерей — Фантину, Беллелу и Морету. Довелось ли ему любить под чужими небесами, под которыми прошла его юность, какую-нибудь томную, изысканную китайскую даму или дерзкую степную девушку? Расширил ли он свои познания в любви, изучив странные брачные обычаи Тибета, о которых пишет с таким юмором (а юмор — редкий гость на страницах его книги)?

Имели ли Фантина, Беллела и Морета сводных братьев, которые пускали своих кречетов в погоню за добычей на берегах Белого озера, где любил охотиться хан, и рассказывали ли о своем полулегендарном отце, уплывшем от них навсегда, когда они были еще совсем маленькими? Мы ничего не знаем об этом, как не знаем и того, сожалел ли он, что только дочери пошли от его семени в городе лагун и что не было у него ни одного сына-венецианца, который мог бы снова отправиться в чужедальнюю страну, где Марко оставил добрую половину своей души. Быть может, он иногда обсуждал эти вопросы с Петером, своим слугой-туземцем, которого перед смертью освободил «ото всех уз, как, я надеюсь, Бог освободит мою душу ото всех грехов и провинностей». Некоторые считают, что он привез Петера из дальних странствий, и нам очень хотелось бы в это верить, но скорее всего он купил его на невольничьем рынке в Италии, поскольку венецианцы были закоренелыми рабовладельцами, а пленные монголы считались самыми сильными и самыми лучшими рабами. Итак, его жизнь прошла, и в 1324 году Марко Поло умер, прославляемый своими согражданами и оставив завещание, которое до сих пор хранится в библиотеке Святого Марка.