Георгий Кнабе - Древний Рим — история и повседневность

В основе терм лежала все та же схема: аподитерий, тепидарий и дальше в различных группировках — кальдарий, фригидарий, бассейн для плавания, палестра ; во многих случаях некоторые из этих помещений дублировались. Первоначально центром композиции была палестра — большой двор для занятий спортом, на который выходили остальные, расположенные по периметру помещения. Так выглядели, например, Стабиевы бани в Помпеях. Уже в термах Тита, однако, намечается тенденция, вскоре полностью восторжествовавшая, — сводить все помещения для мытья в единый комплекс и располагать его в центре огромного двора, обведенного портиками и экседрами. В наиболее чистом виде эта схема представлена термами Каракаллы и Диоклетиана. Помещения, располагавшиеся вокруг двора, были как бы царством духовной культуры — здесь прогуливались, читали, беседовали: собственно термы были царством культуры физической и телесной гигиены.

25. Аподитерий Стабиевых терм в Помпеях. Справа в вестибюле видна дверь, ведущая в фригидарий

26. Обогрев в тепидарии Стабиевых терм в Помпеях. Видны мозаичный пол и устье печи

Как всегда в Римской империи, в термах поражают их масштабы и их вездесущесть. Двор терм Каракаллы имел размеры 400х400 м, центральный комплекс — 150x200 м; в термах Диоклетиана этот комплекс был 200х300 м; бани в прирейнском городе Августа Тревиров (ныне Трир) настолько огромны и роскошны, что археологи сначала, пока не опознали их, долго спорили, каково было назначение этой громадины — был это храм или императорский дворец. Встречаются термы почти во всех городах и городках империи, особенно значительные там, где для них можно было использовать воду из местных горячих источников — Aquae Flavinae (ныне Эль-Хаммам в Алжире), Augusta Traiana (Стара-Загора в Болгарии), бани с окружающим их городком на месте нынешнего Баденвейлера в ФРГ [94] В 1920-е гг. группа немецких ученых составила сравнительный атлас всех известных к их времени римских терм по всем провинциям империи — их оказалось более трехсот. См.: Krencker D., Kruger Е., Lehman H., Wachtter H. Die trierer Kaiserthermen. Augsburg, 1929. .

Массовое распространение терм выдает далеко зашедшую эволюцию античного общества-несвязанность значительных масс населения, могущих проводить долгие часы в праздности, с повседневным производительным трудом, размытость некогда единой схемы общественного поведения и организации жизни, ослабление жесткого стандарта традиционной морали. Бани становились постепенно массовой страстью, местом ленивого сибаритства и отнюдь не самых чистых наслаждений. Был популярен стишок:

"Бани, вино и любовь разрушают телесные силы, Но ведь и жизни-то суть в банях, вине и любви".

27. Термы Каракаллы (слева) и Диоклетиана, планы

28–29. Центральный блок терм Каракаллы, план и перспектива

39. Термы Адриана в Лептис Магна в Северной Африке. План. 1 — плавательный бассейн под открытым небом; 2 — фригидарий; 3 — бассейны; 4 — тепидарий; 5 — ванны тепидария;6 — кальдарий; 7 — парильные камеры; 8 — печи; 9 — уборные

Имелась упорная, причем явно шедшая снизу тенденция к тому, чтобы мужчины и женщины мылись в банях одновременно и совместно. Адриан специальным указом "разделил бани на мужские и женские" [95] Писатели истории императорской. Адриан, 18, 11. , но не прошло и полувека, как Марку Аврелию понадобилось снова "уничтожать совместные бани" [96] Там же. Марк Антонин, 23, 8. , которые, следовательно, возродились немедленно после первого запрещения. Последний раз пытался настоять на их ликвидации еще полувеком позже Александр Север. Отсутствие позднейших свидетельств говорит, скорее всего, не об устранении самого явления, а о том, что с 30-х гг. Ill в. императорам было уже не до того. Что из этого совместного купания получалось, видно из некоторых эпиграмм Марциала [97] I,23: III, 51; VI, 93. . В термах с их ежечасно сменявшимся многотысячным, бездельным, падким на легкие радости населением особенно ясно выступала деструктуризация этого жестко структурного по своей природе общества [98] "..Сейчас вокруг меня со всех сторон — многоголосый крик: ведь я живу над самой баней. Вот и вообрази себе все разнообразие звуков, из-за которых можно возненавидеть собственные уши. Когда силачи упражняются, выбрасывая вверх отягощенные свинцом руки, когда они трудятся или делают вид, будто трудятся, я слышу их стоны; когда они задержат дыханье, выдохи их пронзительны, как свист; попадется бездельник, довольный самым простым умащением, — я слышу удары ладоней по спине, и звук меняется смотря по тому, бьют ли плашмя или полой ладонью. А если появятся игроки в мяч и начнут считать броски — тут уж все кончено. Прибавь к этому и перебранку, и ловлю вора, и тех, кому нравится звук собственного голоса в бане (имеются в виду выступавшие в банях поэты, декламаторы, риторы. — Г. К.). Прибавь и тех, кто с оглушительным плеском плюхается в бассейн. А кроме тех, чей голос, по крайней мере, звучит естественно, вспомни про выщипывателя волос, который, чтобы его заметили, извлекает из гортани особенно пронзительный визг и умолкает, только когда выщипывает кому-нибудь подмышки, заставляя другого кричать за себя. К тому же есть еще и пирожники, и колбасники, и торговцы сладостями и всякими кушаньями, каждый на свой лад выкликающие товар" (Сенека. Нравственные письма, 56,1–2: пер. С.А. Ошерова). .

29–31. Термы Каракаллы в Риме. 211–217 гг.