Сергей Михеенков - Серпухов. Последний рубеж. 49-я армия в битве за Москву. 1941

Итак, в немецких штабах пристально наблюдают за ходом событий. Реализуют ли дотоле надежные и неутомимые войска их сценарии, облеченные в форму категоричных приказов и директив? Пока события развивались успешно. Корпуса и дивизии атакуют. Противник почти везде сломлен. Но штабы настораживает один факт, которого немецкие фельдмаршалы и генералы не хотят пока признавать: русские отходят, отводят на новые, тыловые позиции боеспособные части, иногда вырываются из окружения и исчезают, растворяются на востоке; заслоны же — немногочисленные группы смертников, оставляемых для прикрытия отхода, — сражаются с фанатическим упорством и, когда заканчиваются боеприпасы, бросаются на солдат вермахта с саперными лопатками и штыками, снятыми с винтовок. Что это? Запланированный отход? Или вынужденная, но коварная тактика русских, имеющая какую-то конечную цель, пока еще непонятную германским штабам? Капкан? А может, все же неминуемый бег перед непобедимой германской военной машиной? Отчаяние побежденных?

В это время на Днепре под Вязьмой, куда нацелено самое тяжелое копье «Тайфуна» — танковый клин генерал-полковника Германа Гота в составе четырех корпусов, — происходит непонятное. 49-я армия Резервного фронта, кадровые дивизии, стоящие вторым эшелоном за спиной ополченческих дивизий, получают приказ срочно сняться с позиций и передислоцироваться на Юго-Западный фронт.

Что предшествовало этому маневру? На юго-западе, броском от Рославля на Новгород-Северский и далее на Конотоп и Лохвицу, 2-я танковая группа Гудериана и 1-я танковая группа Клейста отсекали киевскую группировку наших войск. Видимо, Ставка, опасаясь за киевский участок, решила силами 49-й помочь нашим войскам, деблокировать их. Но здесь, под Рославлем и Вязьмой, уже начинались не менее масштабные события, которые вскоре перерастут в трагедию двух фронтов — Западного и Резервного — и заставят Ставку на время забыть о трагедии под Киевом. Киев уже обречен, его не спасти. Вопрос уже стоит о том, устоит ли Москва.

В период сентябрьской перегруппировки после тяжелых и изнурительных боев за Ельню дивизии 49-й армии заняли позиции в районе Холм-Жирковского, прикрывая рубеж Сычевка — Гжатск. Именно в этом направлении в период проведения операции «Тайфун» ударят танки Гота, чтобы пробить брешь в советской обороне и замкнуть кольцо вокруг Вязьмы. И вот, буквально накануне атаки, 194-ю, 248-ю, 220-ю стрелковые дивизии приказом, поступившим из Генштаба, снимают с оборудованных и хорошо пристрелянных рубежей. Маршал Буденный, командовавший Резервным фронтом, получил следующее предписание: передаваемые 194-ю, 248-ю, 220-ю сд с армейскими управлениями, со всеми частями связи, а также входящими в состав армии армейскими и тыловыми учреждениями отправить по железной дороге… 194-й, которой вскоре придется держать оборону у Кременок и Троицкого под Серпуховом, предписывалось следовать маршем к станции Семлево с отправкой 2 октября в 18.00 и следовать до станции Харьков. 248-я должна была отправляться со станции Касня до станции Готня, Юсупов 3 октября в 18.00. 220-я — из Сычевки до станций Комаричи и Усожа с погрузкой 4 октября с 18.00. В состав 49-й армии передавалась также 303-я сд, изрядно потрепанная во время боев под Ельней. Ее тоже спешно снимали с позиций и отводили. 303-ю вроде бы отводили в тыл для пополнения и отдыха. Но в то же время она была еще достаточно боеспособной. Управление 49-й армии отправлялось со станции Сычевка до Курска вместе с 220-й сд. При этом приказом из Москвы командованию Резервного фронта, а также командующему Московской зоны ПВО предписывалось прикрывать с воздуха погрузку и следование составов на перегонах Ржев — Занозная до линии Москва — Тула. Уже перед отправкой командарм-49 узнал о том, что ему также передается 41-я кавдивизия. Она уже грузилась на станции Ковров и следовала до станции Навля. Составы пошли. С аэродромов Ржева, Кирова и Вязьмы взлетели истребители прикрытия.

Если задуматься исходя прежде всего из обстоятельств, сложившихся на юге, то Генштаб поступает совершенно логично. Снимает дивизии со спокойного (на тот период) участка фронта и перебрасывает на угрожаемый. Но если взглянуть на карту, наложить на нее события тех дней во всех их катастрофичности и многообразии и задуматься глубже, то вырисовывается, мягко говоря, несколько иная картина. Даже если закрыть глаза на то, что участок под Холм-Жирковским, где построила свою оборону 49-я армия, был далеко не спокойным.

Во-первых, отвод 49-й армии произошел в самый канун начала операции «Тайфун». Генштаб фактически отводил свои войска перед самой мощной группировкой. Во-вторых, дивизии были выведены именно напротив немецких танковых корпусов, к тому времени уже сосредоточенных за Днепром для решительного удара. В-третьих, на укрепленных и пристрелянных позициях 49-й армии происходила не просто смена частей, войска попросту выводились. В-четвертых, впереди, в первом эшелоне, стояли ополченцы, которые, при всей храбрости и готовности к самопожертвованию личного состава, все же были вооружены значительно слабее кадровых дивизий РККА. Да и владели своим оружием значительно хуже кадровых. В любом случае они уступали нацеленным на них дивизиям Гота и в составе нашей обороны заведомо играли роль обреченных, то есть своего рода буфера, живого амортизатора между мощью танкового клина и противостоящей ему мощью противотанковой обороны кадровых частей РККА. Но последние, как мы видим, были убраны с позиций. В-пятых, почему командующий группой армий «Центр», планируя и начиная операцию такого масштаба, имея при этом такую ответственность, совершенно не позаботился о резервах? Как будто все уже было предрешено и предопределено.

На опытного и осторожного фон Бока это никак не похоже. Как будто фельдмаршал заранее знал, что никакой остановки в пути до Москвы уже не будет, что его полевые армии и танковые группы одолеют предстоящий марш единым броском, что противостоять его танковым клиньям некому. Когда задаешься этими вопросами, невольно приходишь к выводу, что так может поступать командующий, который совершенно уверен в том, что никаких сложностей на пути продвижения его войск не предвидится. Стопроцентный успех! Гарантированный марш вперед, до Москвы, в рамках запланированного времени и лимита горючего, с рядом сложностей, которые, впрочем, тоже предусмотрены и на преодоление которых вполне хватит ресурса наступающих войск.

Глупо искать предателей и вражеских информаторов в своем стане задним числом, когда все уже оплачено кровью, а архивные полки подчищены и прибраны так, что там ничего уже, никаких концов днем с огнем не найдешь. Но история штука такая. Вчера, — когда массы удовлетворялись идеологическими штампами и комбинациями, мало кому приходило в голову, к примеру, перепроверять архивными или иными данными мемуары прославленных полководцев и маршалов. А сегодня удаленные от активных дел военные и иные пенсионеры, умники-поисковики и краеведы, начитавшись военных книг и мемуаров советских и немецких генералов и солдат, подключились к Интернету и начали копать в глубину. Что же там, в глубине? А в глубине то, что некоторые сказки оказались реальностью, и то, что преподносилось нам как историческая правда или замалчивалось, оказалось не более чем сказкой, сочиненной для того, чтобы отвести глаза от происходившего в действительности.