Нина Тумаркин - Ленин жив! Культ Ленина в Советской России

Эта листовка показывает воображаемый мир, обещанный читателям пропагандистскими сочинителями. Не все агитационные материалы походят на волшебные сказки, однако все они апеллируют к сильным чувствам. Иные стремятся пробудить надежду. Листовка 1918 г., обращенная к крестьянкам, призывая их вступить в партию, говорит не только о «голосе совести» и «классового интереса», но и о голосах детей, воскресших из мрака и рабства [155] Ед. хр. 11914/9 L 113–11L (Москва, 1918) — ЦМР (Москва). .

Однако большинство материалов пронизано чувством ненависти. Как правило, главная цель агитации времен гражданской войны — разжечь гнев против врага. Это особенно заметно а плакатах, призывавших, подобно листовкам, к действию, и понятных каждому, включая неграмотных. Изображались рабочие, гордо взмахивающие своими рабочими инструментами, или свирепые солдаты с горящими глазами, бегущие на врага со штыками наперевес. Однако наиболее выразительно изображались враги — жирные, самодовольные капиталисты, пузатые беззубые священники, толстые генералы-белогвардейцы. Враг почти всегда едва не лопался от тучности. Подчас он выглядел подлинным чудовищем. Похожий на борова капиталист барахтается в золотой паутине. Рабочий заносит дубину над многоголовой гидрой, олицетворяющей старый порядок. Омерзительная обрюзгшая физиономия — силы Антанты — прячется за благодушной маской миротворца [156] Бутник-Сиверский Б. С. Советский плакат… С. 598, 588, 612. . Кое-где сама Красная Армия принимает облик внушающего ужас существа — крылатого ангела смерти или скелетообразного жнеца, прогоняющего двуглавого орла династии Романовых. Часто изображается поединок добра со злом, однако ярость их воображаемого противоборства лишь слабо отражала подлинную жестокость, которая захлестнула Россию в годы гражданской войны.

Агитация имела целью идейно мобилизовать армию и активизировать борьбу на внутреннем фронте: партийная пропаганда — проводник партийной линии — в основном сосредоточивалась на страницах московской и петроградской печати, стремившейся, хотя и без особого успеха, задавать тон общенациональным настроениям. С окончанием войны политические установки партии и правительства претерпели изменения. Агитация и пропаганда перешли в ведение Агитпропа и Главполитпросвета. Демилитаризация политического образования оказалась делом нелегким. Крупская, возглавлявшая Главполитпросвет, в 1922 г. жаловалась, что гражданская война наложила на умы слишком глубокий отпечаток, и что даже гражданские агитаторы используют в своих выступлениях тот же самый воинственный тон: новые работники ее отдела знали и ценили только агитацию военных лет [157] Крупская Н. К. Перспективы политпросветработы… С. 5. . Агитация времен гражданской войны так повлияла на нашу деятельность, писал один из служащих Главполитпросвета в 1922 г., что единственные кампании, которые мы проводим, заключаются в выискивании врага: на него-то мы и обрушиваемся изо всех сил, надрывая голос на граммофонных пластинках, изобличая его козни на плакатах и в стенгазетах [158] Ингулов С. Задачи и перспективы нашей агитации // Коммунистическое просвещение. 1922. N 2. С. 9. . Новое время ставило перед агитацией и пропагандой новые задачи.

Военный коммунизм сменился в 1921 г. более популярной новой экономической политикой — частичным возвращением к капитализму: была разрешена частная торговля внутри страны, а принудительные реквизиции продовольствия заменены натуральным налогом. К концу гражданской войны социальная база партии опасным образом ослабла. Война, переход рабочих в партийную и советскую администрацию, промышленная разруха вызвали резкое численное сокращение индустриального рабочего класса — подразумеваемый авангард нового общества. Чиновнические вакансии быстро заполнили демобилизованные воины, не обладавшие ни опытом, ни образованием, необходимым для административной работы. В годы НЭПа численность партии возросла, однако многие новоиспеченные члены были лишены энтузиазма, свойственного первому поколению революционеров, и стремились главным образом к политическим и социальным привилегиям, какими располагали члены Коммунистической партии [159] Суть проблемы блестяще изложена в кн.: Lewitt М. Lenin's Last Struggle. New York, 1970. P. 3–19. .

Десятый съезд партии в 1921 г. поставил перед Главполитпросветом и другими органами задачу усиления агитационной работы как составной части борьбы против «мелкобуржуазной контрреволюции», опасность которой несла с собой новая экономическая политика [160] Ингулов С. Задачи и перспективы… С. 7. . В агитпоездах и агитпароходах надобность отпала: на смену им пришли постоянные агитационные центры — клубы, библиотеки, специальные читальные залы, театры [161] Крупская Н. К Перспективы политпросветработы… С. 7. . В Главполитпросвете единодушно было признано, что массовая аудитория утратила интерес к прежнему характеру пропаганды — митингам, плакатам и листовкам, предназначенным возбуждать гнев и ненависть. Требовались новые формы, новые темы, могущие не только информировать людей, но также привлекать их и заинтересовывать [162] Годер М. Н. Основы обучения взрослых // Коммунистическое просвещение, 1922. N 1. С. 63. . В то же время существовала необходимость придать агитации организованный и унифицированный характер, несмотря на серьезные финансовые затруднения.

В конечном итоге, Главполитпросвет и Агитпроп в 1924–1925 гг. преуспели в придании агитации и пропаганде единообразного характера — благодаря открытию положительного символа, ставшего стержнем их деятельности. В центр пропаганды была поставлена идеализированная память о В. И. Ленине. Пропагандистская кампания, начатая этими учреждениями вскоре после смерти Ленина, преследовала задачу распространить по стране его культ и превратить атрибуты и ритуалы этого культа в неотъемлемую часть советской политической практики.

Рекламируемый образ Ленина становился все более важным фокусом агитации и пропаганды уже в годы его пребывания у власти. Его авторитет российского вождя и занимаемый им в народном воображении статус героя являлись отчасти спонтанным возрождением наивного монархизма. Немалую роль сыграли и плакаты, стихи, песни, биографии, посвященные Ленину на протяжении первых лет революции. В восхваление Ленина внесли заметную лепту и ближайшие его соратники (в особенности Зиновьев), желавшие всячески продемонстрировать партии и народу преклонение перед человеком, пытавшимся править Россией от имени масс.

В промежутке между прибытием Ленина в Петроград в апреле 1917 г. и Октябрьской революцией не было ни малейших признаков того культа Ленина, который начал складываться год спустя. Хотя Ленин и был признанным главой партии, на практике это мало что означало: о его политических заявлениях судили главным образом исходя из их сути, не придавая особого значения статусу вождя. На Шестом съезде партии, который состоялся, когда Ленин все еще находился в подполье, соратники приветствовали его как ведущего теоретика большевизма: произведения его считались высоко авторитетными и даже пророческими [163] См., например, речи Смилги, Бубнова и Глебова: Шестой съезд РСДРП(б). Август 1917 года. Протоколы. М., 1958. С. 131, 139, 230. . Обвинения Ленина в государственной измене, выдвинутые против него Временным правительством, вызывали горячие споры; делегаты съезда единодушно высказались в поддержку Ленина, однако не проявляли по отношению к нему особого пиетета. Ленин не был исключительным объектом восхвалений. Лишь однажды один делегат передал лично Ленину отдельное приветствие, исходившее, однако, не от Центрального Комитета, но от групп рабочих, выразивших сожаление ввиду его вынужденного отсутствия — наряду с пожеланием, чтобы идеи Ленина были положены в основу решений съезда [164] Там же. С. 121. . Как правило, приветствия адресовались Ленину и Зиновьеву, находившимся в подполье вместе. На открытии первого заседания один из делегатов предложил избрать Ленина почетным председателем съезда: под аплодисменты это предложение было единогласно принято. Однако тут же Свердлов (член президиума съезда и, наряду со Сталиным, ведущая фигура в петроградской партийной организации) внес новое предложение — включить в число почетных председателей Зиновьева и тех партийных деятелей, которые находились в тюрьме: Каменева, Троцкого, Коллонтай и Луначарского. Предложение Свердлова также было под аплодисменты принято единогласно. Съезд направил приветствия Ленину, Троцкому, Зиновьеву и Каменеву [165] Там же. С. 2–3, 5. : Ленин был первым среди наиболее видных большевистских лидеров.