Коллектив авторов - Новая история стран Европы и Америки XVI-XIX вв. Часть 3: учебник для вузов

Массовыми были и выступления негров-рабов. Их движение против колониального режима особенно широко разворачивалось в португальской Бразилии. В 1630 г. беглые рабы под боком у колонизаторов в дикой сельве создали просуществовавшую до конца XVII в. «Республику Пальмарес (Пальмовую)» со своей столицей Макаку. В 1710 г. в Пернамбуку, а также в более поздний период в других районах вспыхивали мятежи сепаратистов, выступавших за отделение Бразилии от метрополии.

Заговоры креолов, разрозненные народные восстания и мятежи латиноамериканских патриотов, учащавшиеся по мере накопления опыта сопротивления колонизаторам, а также по мере обострения противоречий между слабеющими метрополиями и набиравшими силу колониями, до поры терпели поражение. Но к концу XVIII в. они стали сливаться в единый поток, отражая господствующие среди жителей колоний настроения. Широкие слои колониального общества, участвовавшие в освободительном движении, стали движущими силами Войны за независимость.

Расшатывало устои колониальной системы также ухудшение внешнеполитических позиций Испании и Португалии. Далеко не последнюю роль в успехе Войны за независимость сыграла благоприятная международная ситуация. Еще по результатам Войны за испанское наследство (1701–1714) Испании пришлось предоставить англичанам монопольное право ввоза в Испанскую Америку негров-рабов из Африки, согласившись также на создание британских торговых факторий в различных пунктах побережья Карибского моря. Это облегчило английским купцам и пиратам контрабандную торговлю с испанскими колониями в Вест-Индии и на побережье Карибского моря. Когда испанцы попытались усилить охрану побережий, стали арестовывать британские торговые суда и конфисковывать их груз, отношения с Англией вновь обострились. Англичанам удалось разрушить единство иберийских монархий. Португалия в ходе Войны за испанское наследство попала под влияние Англии. Как и в случае с Испанией, британцам удалось получить значительные торговые привилегии, как в самой Португалии, так и в ее американских владениях. В дальнейшем английские купцы установили фактическую монополию на торговлю с Бразилией.

В 1739 г. началась англо-испанская война. С началом общеевропейской Войны за австрийское наследство (1740–1748) английский флот, продолжая военные действия против Испании уже под предлогом ее союзнических отношений с Францией, в 1740–1742 гг. атаковал ряд прибрежных территорий Венесуэлы, Панамы и других колоний. В ходе Семилетней войны (1756–1763), англичане захватили Гавану и вернули ее Испании только в обмен на Флориду.

Испортив отношения с революционной Францией и вступив с ней в войну (1793–1795), испанская монархия потерпела поражение и от бывшего союзника и была вынуждена уступить контроль над своей частью острова Санто-Доминго. В довершение, возглавивший Францию Наполеон вновь втянул Испанию в анти-британскую коалицию, потребовал присоединиться к «континентальной блокаде», что было слишком опасно и противоречило интересам колониальной торговли. Он также поручил испанскому монарху оккупировать в 1801 г. союзную англичанам Португалию, окончательно лишив потенциального союзника на случай анти-колониальной войны. Не имея сил противостоять давлению Наполеона, Испания позволила втянуть себя в катастрофическую для ее связей с американскими владениями авантюру. В 1805 г. объединенный испанско-французский флот был фактически уничтожен у мыса Трафальгар британским адмиралом Нельсоном. Это сильно ослабило военные и транспортные возможности метрополии, придав дополнительную уверенность сторонникам Войны за независимость в колониях.

Что касается Португалии, то ее международное положение ослаблялось не только периодическими конфликтами с Испанией, но и во многом определялось интересами англичан, решавшими за ее счет свои задачи не только в Европе, но и в Латинской Америке. Десантные экспедиции английских войск на Ла-Плату в 1806–1807 гг., например, были произведены именно с территории португальской колонии Бразилии.

Внешние факторы стали сильнейшим катализатором идеологической подготовки колоний к вооруженной борьбе за свое освобождение.

Колониальные власти стремились изолировать испанские и португальские владения в Америке от всего остального мира, но прогрессивные идеи западноевропейского Просвещения все же проникали в Ибероамерику и способствовали активизации борьбы против колониального режима. Рост революционных настроений был связан с таким впечатляющим внешним фактором, как успех североамериканских колоний в борьбе с метрополией, гораздо более могущественной, чем Испания или Португалия.

Особенно сильное воздействие на просвещенные умы в колониях оказала Великая французская революция и труды ее идеологов. Накануне Войны за независимость в Ибероамерике развернулась острая идеологическая борьба. События в Испании были для нее дополнительным стимулом. От соотношения демократических и консервативно-феодальных сил в метрополии зависел исход интеллектуальных дебатов в колониях. Латиноамериканские креолы легко восприняли демократические идеи европейских просветителей. Наследники предприимчивых конкистадоров традиционно высоко ставили значение личной свободы, индивидуальной инициативы. Испанское свободолюбие и мятежный дух, закаленный в процессе конкисты, имели следствием существование в Новом Свете на протяжении всего колониального периода отчетливо выраженных сепаратистских тенденций.

Духовно-психологическое размежевание колониального общества с метрополиями сопровождалось расширением мировоззренческих горизонтов, формированием нового, креольского мировосприятия, дополнялось осознанием того, что в колониях существует отличная от Испании самобытная общность. Успехи в хозяйственном развитии стимулировали интерес к идеям экономического либерализма, свободной конкуренции в торговле и предпринимательстве. Приобщение американских колоний к мировому рынку помогало креольской элите осознать разительный контраст между экономикой иберийских монархий и других великих держав Европы, которые в тот период олицетворяли «современность», передовую техническую и экономическую мысль.

В XVIII в. в Латинской Америке утрачивали свою просветительскую роль созданные в колониальный период при дворах вице-королей объединения философов и политиков, королевские научные общества, привилегированные университеты, монашеские ордена. Создавались элементы «гражданского общества»: периодическая печать, объединения патриотической интеллигенции, масонские ложи, общества друзей европейских стран, креольские литературные кружки, на заседаниях которых обсуждались книги Вольтера, Мабли, Рейналя, Руссо. Косность и приверженность схоластическим догмам католической церкви, безраздельно господствовавшей в колониях и стремившейся удержать под контролем духовную и интеллектуальную жизнь общества, превращала некоторых участников освободительного движения в ярых атеистов, поклонников естественно-научного мировоззрения, последователей французских энциклопедистов.