Андрей Буровский - Крах империи (Курс неизвестной истории)

Слова Ованесяна готовы были поддержать если не все армяне, то большинство.

24 апреля 1965 года, в 50–ю годовщину армянской резни, прошли только скромные официальные мероприятия. Общественность считала их недостаточными, почти оскорбительными сами по себе.

Стотысячная траурная демонстрация прошла по Еревану, кричала «обидные слова» в окна здания оперы, где сидели официальные «представители общественности». В этот день милиция применила брандспойты, избивала людей с траурными значками.

Уже в 1970–е годы в Армении возникла и притом пользуется популярностью Национально–объединенная партия — единственная в республиках СССР партия, которая ставила целью отделение от СССР. После каждой волны арестов у нее появлялись новые и новые приверженцы.

В 1980 году состоялся суд над Александром Маначуряном, вполне благополучным ученым, специалистом по истории и языку средневековой Армении, автору многих статей и участнику многих научных форумов. Обвинения — создание антисоветской организации, написание статей «Все о национальном вопросе» и «Империализм». Одновременно состоялся суд над 5 юношами, членами подпольного «Союза молодых армян».

Что характерно — и Национально–объединенная партия, и политические процессы, и вообще настроения армян оставались почти неизвестны в России.

ГРУЗИЯ

У грузин были другие проблемы: по их мнению, во всех официальных изданиях в СССР искажалась грузинская история. По их мнению, замалчивались свидетельства о древности грузин, их независимом характере, стремлении к национальной независимости, о меньшевистских тенденциях в новейшую эпоху.

В России до сих пор считают, что первые массовые репрессии после Сталина обрушились на Новочеркасск в 1963 году …

9 мая 1956 года в Грузии прошли массовые демонстрации: протест против разоблачений ХХ съезда как «антигрузинских». Против демонстрантов были пущены даже танки, было много жертв.

Насколько значимо было в Грузии все, связанное с грузинским прошлым, свидетельствует хотя бы судьба археолога Бориса Александровича Куфтина (1892–1953).

На кафедре, где трудился Куфтин в Петербурге, «… в 1929- 1930 гг. разразилась катастрофа: кафедра была разгромлена, профессора арестованы или разогнаны. Куфтину пришлось перебраться в Вологду и прозябать, ожидая дальнейших репрессий. Но в 1933 г. товарищ по анучинскому коллективу, грузин, помог ему переехать в Тбилиси, где Куфтин устроился работать консультантом по археологии в Музее Грузии.

В 1934 г. он уже участвует в экспедиции Мещанинова в Абхазию, обследует дольмены, копает комплексы раннего металла в Сачхере и др. В 1936--1940 гг. под началом Куфтина ведутся раскопки на Цалкинском плато в Триалети, где открываются богатейшие комплексы бронзового века со знаменитыми золотыми сосудами …. На пятый год после начала работ триалетской экспедиции выходит обобщающая книга Куфтина «Археологические раскопки в Триалети. Опыт периодизации памятников». Куфтин объявляет, что золотые сосуды принадлежат местным предкам грузин, свидетельствуют об их ранней (одного времени с хеттам и) государственности, и в 1942 г. эта книга приносит ее автору — первому среди археологов — Сталинскую премию. А всего за десять лет до того это был изгой, дрожавший в ожидании ареста в Вологде» [169, с. 176--177].

Все прекрасно, только, похоже, Куфтин совершил роковую ошибку …

«В 1953 году 60–летний исследователь погиб в результате несчастного случая в Прибалтике. Так сообщают официальные биографии. Но недавно абхазский археолог Ю.R. Воронов опубликовал свои воспоминания. Там гибель Куфтина выглядит по–иному, а другой археолог–кавказовед, В. Б. Ковалевская, сопроводила мне его рассказ дополнительными подробностями.

Незадолго до гибели Куфтин задумал переселиться в Среднюю Азию, чтобы исследовать Анау. Грузинские власти настоятельно порекомендовали ему не делать этого, а заняться изданием труда о великих предках грузинского народа. Они явно рассматривали Куфтина как придворного летописца, одаренного милостями и обязанного век прославлять своих благодетелей. В запальчивости Куфтин ляпнул: «Ну, если бы вы знали, что я там написал, вы бы, может, и не захотели печатать!» И продолжал сборы. Перед отъездом отправился отдохнуть на взморье. Никто не видел, как он погиб. Несколько дюжих молодцов принесли его труп. Но в ту же ночь в Тбилиси был обыск в его квартире и исчезли подготовленные к печати рукописи — 2–й том «Триалети» и 5–й том «Колхиды». Исчезли навсегда. Когда его жене сообщили о его смерти, она вскрикнула: «Убили!» На следующее утро ее нашли висящей в туалете. Друзья не поверили в ее самоубийство: она была глубоко верующей, а для верующих это великий грех.

Куфтин похоронен в Пантеоне Грузии в Тбилиси. Недавно археолог Воронов, по воспоминаниям которого восстановлен этот эпизод, стал вице–премьером Абхазии, восставшей против Грузии, и был убит, как подозревают, теми же силами» [169, с. 177].

В 1978 году в Грузии прошли серьезные волнения в связи с расширением программ на изучение русского языка.

14 марта 1978 года молодежь демонстрацией шла к Дому правительства. Прошло 10 тысяч человек! Девушки из мед. института на халатах губной помадой написали требования в защиту языка.

Тогда перед толпой выступил будущий президент Грузии Э. Шеварднадзе и заявил, что текст 75 статьи Конституции остался без изменения: «Государственным языком Грузинской ССР является грузинский язык».

Пожалуй, это уникальный пример удачных народных волнений и демонстраций в СССР!

СЕВЕРНЫЙ КАВКАЗ

Казалось бы, когда власти позволили вернуться репрессированным народам, что, кроме хорошего, могло из этого проистекать? Но получилось: не объясняя ничего, власть даже своими благодеяниями только завязывала новые узлы противостояния. Ведь там, откуда выселили чеченцев и балкарцев, уже больше десяти лет жили другие …

Мало кому в России известны события 24 августа 1958 года, а ведь они тоже сыграли свою роль. Все началось с того, что в Грозном моряк пригласил девушку танцевать. На нее имел виды некий ингуш, и он убил моряка.

На следующий день похороны русского парня перешли в побоище, в настоящий чеченский погром. Толпа избила и изувечила многих, убила продавца из селения Урус–Мартан. Русская толпа вломилась в обком, побила тамошних деятелей — в основном чеченцев.

Некая женщина призывала останавливать поезда и сообщать, что в Грозном чеченцы режут русских. Якобы эта дама была в обкоме и Совете министров, требовала там принятия решения о:

1. Выселении чеченцев и ингушей;

2. Повальном обыске у них и расстреле на месте вооруженных;

3. Образовании власти русских.

А по рукам ходила такая листовка: