Сергей Павлюченков - Крестьянский Брест, или предыстория большевистского НЭПа

Отсутствие у партийно-государственного руководства в начале мирной передышки твердой выработанной линии предопределило наступление кратковременного периода своеобразной «оттепели» в пределах военного коммунизма и оживления различных политических и экономических уклонов в партии. В этих условиях назревала очередная атака на Наркомат продовольствия и политику продовольственной диктатуры. Что характерно для 1918–1919 годов, началась она из города. К зиме, как всегда, снабжение городов значительно ухудшилось, и в первую очередь это почувствовали на себе жители крупных промышленных центров. Нарком А. Д. Цюрупа неоднократно уверял, что запасы продовольствия на станциях и ссыппунктах есть, но их невозможно подвезти по причине неудовлетворительности транспорта. «Хозяйство железнодорожное рушится, транспорт ослабевает, транспорт замирает, и, если мы не прибегнем к каким-то героическим методам лечения — транспорт умрет», — писал он в ЦК РКП (б) 2 декабря 1919. года [297] РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 65, д. 179, л. 70. . Но «лечение» транспорта требовало того же хлеба. Заготовка топлива, ремонт паровозов и вагонов — все это не могло сдвинуться с мертвой точки без продовольствия. Образовался порочный круг, для разрыва которого эффективней были бы не героические методы, а изменение системы экономических отношений. Цюрупе это было известно от своих корреспондентов. Заместитель Симбирского губпродкомиссара Степанов-Нечетный сообщал ему в январе 1920 года:

«Транспорт в наших районах получил топливную поддержку только тогда, когда я ослабил отчуждение хлеба» [298] Там же, д. 489, л. 137. .

(Так как крестьяне отказывались ехать на заготовку дров в то время, когда в их деревнях орудовали продбригады.)

Между тем в ожидании «героических» усилий политическая атмосфера в городах сгущалась. Продовольственный кризис более всего отражался на рабочих. Рабочие во многих промышленных районах голодали в полном смысле слова. Некоторые из крупных предприятий текстильной промышленности, особенно фабрики и заводы Петроградского района, по этой причине уже в начале 1919 года потеряли до 70 % и более всего состава квалифицированных рабочих. Но и оставшуюся часть Наркомпрод был не в состоянии обеспечить пайком. Рабочие массы оценивали политику в целом через призму продовольственного положения. М. И. Калинин после своих многочисленных поездок по стране сделал удивительные выводы осенью 1919 года:

«самое контрреволюционное настроение — в Москве и Московской губернии».

Те места, куда бежали, спасаясь от голода, столичные рабочие, особенно отличаются отрицательным отношением к Советской власти [299] ГАРФ, ф. 1235, оп. 21, д. 18, л. 5,9. . В результате неспособности власти наладить обмен между городом и деревней настроение масс существенно менялось. В документах Общего отдела ЦК РКП (б) находится копия письма сотрудника Старорусского транспортного ЧК В. Иванова, в котором отражено характерное настроение многих рабочих.

Чекист сообщает в Петроград, что во время отпуска в Пскове ему «пришлось встретиться со своим товарищем, металлистом завода быв. Сульдсон, который был горячим защитником Советской власти, теперь абсолютно изменился и объясняет следующее: хлеб у нас стоит 275 р. фунт, а мы получаем 83 р. в день, пайка уже не дают 2 месяца, завод никакой пользы не приносит именно потому, что все рабочие усматривают несправедливое к ним отношение, буквально все заняты своими кустарными изготовлениями, как-то зажигалки, лемехи для плуга и пр. обиход крестьян на хлеб. Заказы учреждения, если и бывают, так тоже поощряются подачками продуктов ввиду явного саботажа со стороны рабочих. Из всего завода сочувствующих Советской власти найдется человека 4–5, все, которые ранее поддерживали, относятся пассивно. Ни на какие собрания не ходят, за исключением вопросов продовольственных. Печатники настроены еще хуже — оппозиционно… все жалуются на лишение свободы и главное — продовольственный вопрос» [300] РЦХИДНИ, ф. 17, оп. 65, д. 279, л. 134. .

Из подобного положения закономерно вытекала ситуация, описанная в отчете партработника Нины Шутко в ЦК РКП (б): в начале 1920 года в Смоленске проходили выборы в городской совет, коммунисты избирались, за редким исключением, почти целиком голосами красноармейцев. Рабочие почти во всех предприятиях отдали голоса меньшевикам и беспартийным [301] Там же, оп. 5, д. 209, л. 2 об. . Аналогичная картина в сводке отдела ЦК о партработе по Тульской губернии за апрель 1920 года: в Туле на оружпатронных заводах происходили забастовки, причина — продовольственные затруднения… Компартия на заводе не имеет веса, влияние имеют меньшевики [302] Там же, оп. 12, д. 640, л. 36. .

Подобных иллюстраций можно было бы привести немало. В 1918–1920 годах практически во всех промышленных центрах регулярно происходили забастовки и волнения на продовольственной почве. Рабочие, потеряв всякую надежду на государственное снабжение, поголовно занимались мешочничеством, самостоятельно покупали, обменивали продукты у крестьян. Здесь они натыкались на серьезное препятствие в виде заградительных отрядов Наркомпрода. Существование этих отрядов вызывало особенную неприязнь в городах. Логично бытовал вопрос: если государство не в состоянии наладить обмен между городом и деревней, имеет ли оно право запрещать горожанам и крестьянам самостоятельно искать пути друг к другу? Требования свободного «обмена», «заготовки», «провоза», — короче говоря, свободной торговли, приблизительно до второй половины 1920 года ясно выделялись как требования не только крестьянских, но и рабочих масс. В начале декабря 1919 г. коллективы некоторых заводов Москвы вынесли резолюции с требованиями изменить существующую продовольственную политику. Собрание рабочих и служащих завода бывш. Добровых и Набхольц обратилось в адрес VII съезда Советов с требованием немедленно выполнить следующее, дав ответ в течение семи дней:

Очистить от вредных элементов все советские учреждения; пересмотреть и изменить существующую продовольственную политику; разрешить покупку продовольствия рабочим и служащим отдельных организацию; ввести контроль трудящихся над всеми железнодорожными заградительными отрядами и железнодорожной администрацией, так как от работы заград. отрядов страдают больше всего сами трудящиеся. Иначе возникает необходимость остановить работу до пополнения продуктов питания, — добавляли в своей резолюции рабочие и служащие завода «Русская машина» [303] Там же, ф. 2, оп. 1, д. 11957, л. 2, 10. .

По поводу этих заявлений Комитет Московского районного отделения Всероссийского союза рабочих-металлистов так комментировал ситуацию в письме в Моссовет, МК РКП (б). ЦК ВСРМ и СНК от 6 декабря: