Д. Свитмэн - Великие адмиралы

Еще одно подводное оружие — мины — стало важным средством защиты берега и портов. В 1898 году Дьюи, поразмыслив, решил, что испанцы не смогли заминировать вход в Манильскую бухту. Однако минные поля на входе в Сантьяго-де-Куба надежно отделили американскую Североатлантическую эскадру от крейсеров адмирала Серверы. После долгой безуспешной блокады лишь наступление американских войск на суше, сделавшее порт небезопасным, вынудило испанцев совершить самоубийственный выход в море. Первые постановки мин в открытом море имели место в годы Русско-японской войны, в ходе которой обе стороны поставили огромное количество мин на подходах к Порт-Артуру. Всего лишь за один месяц в 1904 году на минах подорвались и затонули 1 русский и 2 японских броненосца.

Огромное значение для войны на море имело развитие электронных средств связи. В 1866 году был проложен первый телеграфный кабель через Атлантику. К 1880-м годам сеть подводных кабелей связала все основные порты мира. Адмиралтействам и правительствам, чтобы связаться с адмиралом на отдаленной станции, больше не требовалось отправлять туда корабль с пакетом. Телеграфные линии обеспечили постоянную и оперативную связь центра с самыми далекими портами. Дьюи получил приказ атаковать испанскую эскадру на Филиппинах практически сразу после объявления войны с помощью телеграммы, посланной из Вашингтона в Гонконг.

Огромное тактическое значение имело появление беспроволочного телеграфа. Это устройство появилось примерно в 1895 году в основном благодаря работам итальянского инженера Гульельмо Маркони. Два таких устройства — одно на берегу, второе на борту корабля — были использованы во время маневров британского флота. Было доказано, что радиосвязь стала реальностью, и, несмотря на ее ограниченный радиус — в то время менее 100 миль, все основные флоты начали устанавливать беспроволочные телеграфы Маркони или конкурирующих с ним фирм на крупных кораблях и береговых сигнальных станциях. Впервые корабли, не видящие друг друга, получили возможность обмениваться сигналами. Самый первый случай применения радиосвязи относится к Русско-японской войне. Адмирал Того полагался на донесения по радио от разведчиков, извещавших его о выходе из Порт-Артура Первой Тихоокеанской эскадры, а позднее — об обнаружении Второй Тихоокеанской эскадры. В свою очередь, русские первыми стали применять средства электронного противодействия, заглушая работу японских передатчиков. Очень часто они обнаруживали приближение противника, перехватывая его радиопереговоры. Чтобы помешать японцам аналогичным образом обнаружить Вторую Тихоокеанскую эскадру, ее командир, злосчастный адмирал Рожественский, приказал соблюдать строжайшее радиомолчание при подходе к японским водам. [40] Интересно отметить, что действительно крайне трудно обнаружить примеры активного использования русскими своего беспроволочного телеграфа, хотя, может быть, им просто не предоставлялось удобного случая. Заглушить японскую передачу — сколько угодно, а вот передать свое донесение… Даже разведчики артурской эскадры почему-то полагались исключительно на флажные сигналы. И еще одно замечание. Нет больше на западных авторов Зиновия Петровича. Уж он бы им показал «адмирала РожДественского». «Я не поповского рода!» — вразумлял он неграмотных с помощью, так сказать, прикладных методов. Прим. пер. Преимущества радиосвязи нельзя было переоценить.

Как именно будут проходить будущие сражения, долгое время оставалось предметом жарких споров. Могучий удар, который нанес «Фердинанд-Макс» «Ре д’Италии», отдавался эхом еще три десятка лет, когда многие теоретики утверждали, что появление парового двигателя и бронированных кораблей приведет к золотому веку тарана. То, что после Лиссы еще четверть века не происходило крупных морских боев, еще более путало картину. В конце 1890-х годов все труды по тактике обсуждали методы нанесения таранных ударов, а все флоты аж до 1906 года продолжали строить броненосцы и броненосные крейсера с таранными форштевнями.

Но в конце века произошли 3 сражения — при Ялу в 1894 году, в Манильской бухте и у Сантьяго в 1898 году, которые показали, что таран как оружие безвозвратно ушел в прошлое. Тегетгофф использовал возможности, предоставленные ему новыми технологиями, лишь потому, что орудия были еще недостаточно сильны, чтобы справиться с бронированными кораблями. В бою при Ялу китайский флот, выстроившийся тупым клином, подобно австрийскому флоту у Лиссы, был наголову разбит японской эскадрой, действовавшей двумя отрядами, построенными в кильватерные колонны. Корабли Дьюи также сражались в кильватерном строю. В бою у Сантьяго испанская эскадра была уничтожена в ходе общей погони. Ход этих сражений показал, что основным видом боя снова становится артиллерийская дуэль кильватерных колонн.

Возрождение ведущей роли артиллерии поставило на первое место вопрос определения типа орудия и дистанции, на которой его огонь будет максимально эффективным. К концу века броненосцы в качестве главного калибра были вооружены 12² или 13² орудиями, эффективная дистанция стрельбы которых теоретически равнялась 10000 ярдов. Однако управлявший их огнем командир башни в качестве оптических приборов имел лишь собственные глаза. Поэтому не существовало надежных способов наведения орудия на движущуюся цель, что в несколько раз сокращало эту дистанцию. Признав такое ограничение, Королевский Флот проводил учебные стрельбы на дистанции 1500 ярдов, на которой могли действовать и более мелкие орудия вспомогательной артиллерии. Более того, 12² орудие могло делать не более 1 выстрела в минуту, тогда как 6² скорострельное выпускало от 8 до 12 снарядов в минуту. Поэтому теоретики склонялись к тому, что бои будут вестись на малой дистанции, и все будет решено количеством выпущенных снарядов, для чего на корабле нужно установить как можно больше орудий. Именно это и произошло у Манилы и Сантьяго. В обоих сражениях американские корабли сближались с противником до 2000 ярдов или даже меньше, но при этом добились всего лишь 3 % попаданий.

Но еще до этих разочаровывающих открытий несколько молодых энергичных офицеров британского и американского флотов пришли к заключению, что следует улучшить методы управления огнем на больших дистанциях. Они начали разрабатывать приборы и новые методы стрельбы. Начиная с конца 1890-х годов, прогресс был таким быстрым, что в 1905 году русский и японский флоты, оснащенные оптическими дальномерами Барра и Струда, изготовленными в Англии, в Цусимском бою сражались на неслыханной ранее дистанции 5000 ярдов. А через несколько лет эта дистанция уже считалась минимальной.