Николай Николаев - 100 великих загадок истории Франции

Итак, старый князь был готов признать ребенка императора своим. Как говорил граф д’Орнано, это было запоздалое признание невиновности Марии.

Александр Валевский родился в Валевисе, но Наполеон виделся со своим сыном много раз. Мария перебралась в Париж на улицу Победы, и император частенько сбегал из Тюильри, чтобы их навестить. Однажды он принимал свою бывшую любовницу во дворце. Вдруг в дверь постучали и в комнату вбежал Римский король, очаровательный ребенок с высоким лбом, как у отца, те же уши, тот же овал лица… Маленький король по приказу императора подарил графине свой портрет и уселся у ее ног.

– Эта дама тебе нравится: у тебя хороший вкус… Если когда-нибудь она тебе покажет этот портрет, даже ничего не говоря, это будет означать, что ей нужна твоя помощь. Ты не забудешь, что я тебе сказал? Я еще тебе напомню об этом.

Когда Титан был низвергнут, Мария взяла своего маленького сына за руку и отправилась с ним на остров Эльба. Но Наполеон ждал не их, он надеялся, что Мария-Луиза и Римский король присоединятся к нему. Но он был рад повидаться со своей польской женой и сыном. Они прожили два дня в палатке, которую приказал для них установить Наполеон прямо в лесу.

Они должны были встретиться еще раз в Мальмезоне, накануне отъезда императора на остров Святой Елены. Овдовевшая Мария вновь вышла замуж, за француза – генерала д’Орнано. Говорят, Наполеон немного огорчился этому. Сообщили ли ему о смерти его «польской жены» в декабре 1817 г., мы не знаем.

Перед смертью Наполеон вспомнил о маленьком Александре Валевском. Он пожелал, чтобы его сын послужил Франции. Тот подчинился воле отца. Сын Марии и Наполеона стал послом Франции, министром и президентом законодательного корпуса при Второй империи.

Ранним утром 1841 г. все жители предместья Сен-Антуан высыпали на улицы: молодой герцог д'Омаль, сын короля Луи-Филиппа, покрывший себя славой на полях сражений в Алжире, возвращался в Париж во главе своего 17-го полка легкой кавалерии.

Принц с видом архангела великолепно смотрелся на своем серебристо-сером коне. Юные парижанки улыбались, строили ему глазки, кидали цветы молодому полковнику. Внезапно раздался выстрел. Стреляли в герцога со стороны улицы Шаронн, но промахнулись, лишь ранив одну из лошадей. Д’Омаль остался невозмутим и дал знак продолжать движение. Но приказ не мог быть исполнен. Юные девы гурьбой бросились на красавца полковника, пытаясь стащить его с седла и нести своего героя на руках. Принц от души хохотал, отбиваясь от них.

– Эти дурехи чуть не задушили меня, выражая свою радость оттого, что меня не застрелили. Отражая атаки арабов, я был в большей безопасности, чем в этой толпе женщин, – говорил он позже друзьям.

В Тюильри, как и в Нейи, как только молодой полковник д’Омаль входил в залы, его братья и сестры и даже строгая королева Мария-Амелия начинали напевать выходную арию Рембо из «Роберта-дьявола»: «Алиса, Алиса, моя любовь…» Этим прозрачно намекалось на любовную связь д’Омаля с блистательной актрисой из «Варьете» Алисой Ози.

В честь полковника и его лавров победителя она приехала во дворец играть в модном водевиле «Шевалье на посту».

Алиса Ози родилась на улице Сен-Дени в 1820 г. Ее отец – ювелир – нарек дочь именем Мария-Жюстина. Она работала в магазине, потом горничной в Бельвиле. Девушка была столь красива, что когда она выходила на улицу, прохожие мужчины останавливались и откровенно глазели на нее.

– Мне приходилось забегать в ближайший магазин и просить защиты, – жаловалась она.

Однажды рядом не оказалось магазинов, и она попала в руки к комедианту Брендо. Он помог ей дебютировать в «Варьете» и дал сценическое имя Алисет.

Увидев ее в роли Луизы в «Шевалье на посту», д’Омаль нашел восхитительным это тонкое лицо с задорным маленьким носиком. Его друзья находили ее недалекой, но это не имеет значения, когда обладаешь точеным, гибким телом, созданным для любви.

Д’Омаль был ослеплен, а Алисет не чинила препон. И вот Брендо забыт. Полковник часто заходил за ней на улицу Лафит, она переодевалась мужчиной, и они прогуливались под ручку по бульвару. Прохожие принимали «пригожего юношу» за юного Монпансье, брата герцога д'Омаля, и умилялись единству королевской семьи. Даже королева признавала эту связь:

– Это не очень хорошее увлечение, но это лучше, чем волочиться за замужней женщиной.

Иногда д’Омаль приглашал свою любовницу посетить маневры 17-го полка в Курбевуа. Полк проходил перед коляской красавицы в кружевном платье, она улыбалась, и казалось, что эта улыбка адресована каждому солдату. Весь полк был влюблен в «полковницу».

Посещение маневров было единственным развлечением, которое мог ей предложить герцог д’Омаль. У него не было денег. Король был безобразно жаден, и все его сыновья бедствовали. Д'Омаль рассказывал Алисет, как в трудную минуту его брат Жуенвиль отнес золотые часы с бриллиантами, подаренные ему матерью, на Мон-де-Питье и заложил их. Он, конечно, надеялся, что сумеет выкупить драгоценные часы прежде, чем родители обнаружат их отсутствие. Но срок прошел, а у Жуенвиля так и не было денег. Неминуемое произошло.

– Где твои часы? – спросила однажды его королева. – Я уже давно не видела их у тебя.

Застигнутый врасплох, принц ответил первое, что пришло в голову:

– Должно быть, я забыл их у тетушки.

«Тетушкой» была мадам Аделаида, сестра короля! Королева Амелия сейчас же приказала послать за часами к своей золовке. Конечно, часы не нашлись, и несчастному принцу пришлось во всем признаться.

Алисет любила деньги, но любила и красавца принца, – до одного вечера, когда обнаружила, что любит деньги чуть больше. В этот вечер, выходя из театра, она увидела пару прекрасных коней. Она остановилась, пораженная, любуясь, как они бьют копытами. «Пара превосходных лошадей за двенадцать тысяч франков», – подумала Алисет. Лакей, кланяясь, распахнул перед ней дверцу кареты – она предназначалась для нее. Это было признание в любви сына банкира Перрего… И Алисет, забыв про Брандо и 17-й полк, покатила в карете навстречу новым любовным приключениям.

Вскоре Алисет узнала о женитьбе герцога д’Омаля и вернула ему все пышущие страстью письма, адресованные ей. Д’Омаль посчитал нужным в ответ отправить ей несколько банковских билетов. Алисет возвратила их с припиской: «Я предпочитаю воспоминания».

Итак, Алиса Ози, экс-любовница сына короля, стала богатой содержанкой. Она одна из королев Бульваров. Вся элегантная, куртуазная жизнь столицы сосредоточилась между шоссе д’Антен и перекрестком Ришелье-Друо. Показываться дальше по бульвару было очень дурным тоном.