Джеймс Миченер - Гавайи Дети солнца

Один только Тероро не ощущал радости. Нередко он уходил туда, где его неизменно поджидала молчаливая Пере. Обиженная, осуждающая, но, тем не менее, все равно нежно любящая своего обеспокоенного молодого вождя. И мысли о Пере никогда не покидали Тероро.

Однако его забота и тревога относились не к призрачной богине, а к вполне реальной женщине, его жене, которую звали Марамой, и которая осталась на далеком покинутом Бора-Бора. "Какая же глубокая мудрость содержится в тех ее последних словах перед самым нашим отплытием!" - не раз

вспоминал Тероро. Ибо ему слышался этот голос настолько отчетливо, будто все происходило лишь год назад. "Я и есть само каноэ!" Иногда Тероро казалось, что его жена обладала мудростью, сравнимой лишь с той, которая дана только богам. Как удачно и как справедливо было ее сравнение! Ведь она и в самом деле стала тогда для Тероро его судном. Спокойное лицо Марамы и ее тонкий ум составляли сущность его жизни. Она пронесла свою любовь через все волны и бури бытия. Да, она стала самым настоящим судном! И теперь впервые за все время, прогуливаясь по своему новому далекому Гавайки, Тероро неожиданно осознал, как отчаянно он скучает без этой сильной и умной женщины, с которой связана вся его жизнь. Она стала для него символом земли, движением волн, ночной песней. Он без конца вспоминал ее слова, навсегда отложившиеся в его памяти. Тероро словно наяву видел, как на ветру колышется ее юбка, как она поправляет волосы. Как-то раз, еще на Бора-Бора, Тероро сильно заболел: его била лихорадка, а Ма-рама постоянно омывала лицо и горячее тело любимого, и ему тут же привиделись ее прохладные и нежные руки.

В ужасе он вспомнил, что и Техани на каноэ во время путешествия делала то же самое. Но на этот раз все происходило совершенно по-другому. Тероро вынужден был признаться самому себе, что с более взрослой Марамой он не испытывал и одной пятой того полового возбуждения, которое доставляла ему юная красавица Техани. И тем не менее, он постоянно думал о прежней жене, изводя себя и нигде не находя покоя. Ночью, возвращаясь домой после молчаливой прогулки с Пере, он снова и снова видел Мараму. Во сне она, как когда-то прежде, разговаривала с ним. А уж когда на глаза ему попадался

" Ждущий Западного Ветра", это замечательное и неповторимое судно, то рядом с ним Тероро обязательно замечал Мараму. Ведь это она сказала: "Я и есть каноэ!" И она была им.

Тероро как раз вспоминал Мараму и находился в самом печальном расположении духа, когда однажды утром он вдруг выбежал из своей хижины, где еще мирно дремала Техани, и бросился к Мато, который готовился к рыбной ловле. Схватив удивленного приятеля за руку, он поволок его к своему дому, а затем подтолкнул к его ногам Техани.

Это твоя женщина, Мато! - крикнул он изовсех сил, что было уже излишним.

Тероро! - воскликнула девушка.

Ты больше не принадлежишь мне! - не унимался Тероро. - Я наблюдал за тобой на каноэ. Мато не сводил с тебя глаз. Все в порядке, Мато, теперьона будет твоей. - И он вышел из хижины.

В тот же день, все еще находясь во власти своих переживаний, Тероро отыскал старшего брата и просто заявил ему:

- Мне нужно вернуться на Бора-Бора.

Короля не удивила эта новость. Он уже давно следил за настроением брата, а когда узнал о том, что тот отказался от Техани, попросил объяснений у дядюшки. Старый Тупуна рассказал Таматоа, что его брат нездоров духом.

Зачем же тебе понадобилось уехать? - поинтересовался теперь король.

Мне нужно привезти на остров Мараму, - тутже признался младший брат. Кроме того, нам необходимы саженцы хлебного дерева, собаки, да имногое другое. Нам не хватает людей.

Был срочно созван совет, и мужчины решили, что путешествие назад, на юг, может оказаться полезным, особенно если судно привезет запасы пищи.

Но кого же мы можем отправить в такой дальний путь? - спросил Тупуна, и тогда Тероро заявил,что на "Ждущем" он мог бы обойтись шестью членамикоманды, если, конечно, в команде будут Па и Хиро.

Я тоже поеду, - встрепенулся Мато, но Тероробросил на него сердитый взгляд и заявил:

Нет, мы и без того плохо обошлись с Техани.Ты останешься здесь, вместе с ней. - И так было решено, что лучший друг Тероро не поедет с ним на юг.

После того как путешествие на Бора-Бора было одобрено, переселенцы стали собирать в дорогу путешественникам скудные запасы продовольствия. На этот раз на судно уже не грузили ни сушеного таро, ни кокосов, ни плодов хлебного дерева, ни бамбуковых цилиндров с запасами пресной воды. К счастью, островитяне могли поделиться бананами, хотя и не сушеными. В изобилии была разве что вяленая рыба, но и этого отважным мореплавателям казалось достаточно для выживания.

Когда запасы пищи погрузили на "Ждущего", Тероро рассказал о своем плане товарищам. Нарисовав на песке их прежний маршрут на север, он отметил, что судно заплыло слишком далеко на восток, после чего проделало лишний путь на север, из-за чего было вынуждено вернуться на запад. Перечеркнув эту схему, Тероро заявил:

Теперь мы поплывем строго на юг, и тогда непременно найдем свой остров.

Помни о том, что тебе не будут помогать штормы, - предупредил Тупуна.

Мы используем силу морских течений, - успокоил его Тероро. - Кроме того, мы все время будемгрести.

В последний день перед отплытием Тероро пребывал в одиночестве. Неожиданно к нему подошла одна из женщин и со слезами на глазах попросила:

Когда будете возвращаться, умоляю вас, захватите с собой сюда кое-что и для меня. Если, конечно,в каноэ останется лишнее место.

Что же тебе так понадобилось? - заинтересовался Тероро.

Ребенок, - объяснила женщина.

Чей ребенок? - насторожился вождь.

Любой, - улыбнулась женщина и негромкопояснила: - Страшно и печально жить на той земле, где нет детей.

Тероро понимал, что везти ребенка так далеко было бы опасно, поэтому, объяснив свои тревоги женщине, он отпустил ее. Однако через некоторое время к нему подошла еще одна островитянка и сразу же начала:

- Зачем тебе привозить нам свиней и плоды хлебного дерева, Тероро? Наши сердца плачут и скучаютбез детей!

Тероро задумался, но все же велел и этой женщине уйти.

Однако история на этом не закончилась. К молодому вождю приходили все новые и новые женщины. Нет, они не рыдали и не причитали, но Тероро чувствовал, что каждая из них говорит от души, и в голосах их слышалась искренняя печаль и боль.

Мы понемногу стареем, Тероро. Стареешь и ты,и король Таматоа, и Тупуна, да и все остальные. Конечно, у нас есть младенцы, но нет детей, которыенам так необходимы.

Мы хотим видеть, как они играют на берегуморя, - подхватила другая женщина. - Ты жедолжен помнить, как дети бегали и веселились унашей лагуны! - При этих словах перед мысленным взором Тероро возникла родная лагуна Бора-Бора, вокруг которой бегали сотни смуглых веселыхребятишек. Они бодро резвились в зеленой воде, сме