Робер Амбелен - Иисус, или Смертельная тайна тамплиеров

3) это как раз восьмой час, последний час жизни Иисуса, умершего в начале девятого часа, то есть это час, в течение которого он произнес эту фразу;

4) это восьмой час Дня, то есть точно тот самый, а не другой, потому что восьмым часом ночи управляет дух с другим именем (Тафрак);

5) все эти имена позволяют только причинять зло врагам. Процитируем:

«Их природа — вызывать сражения, смертность, убийства, пожары, причинять смерть, болезни, возвращать здоровье (после этого), набирать на время две тысячи воинов…» ( Abano, Pietro d'. Heptameron, ou Elements de Magie. Liege. S.d.).

To есть все, что впоследствии постигнет Иерусалим в течение очень короткого времени: восстание воинов — бойцов зелотской партии — во главе с Иоанном Гискальским, исцеления первых «христиан», очень вероятно последовавшие после намеренного распространения загадочной болезни, война с Римом, осада Святого города со всеми ее ужасами, так хорошо описанными Иосифом Флавием, убийства представителей враждебных группировок в осажденном городе, эпидемии и т. д. Ничто не упущено, все есть. Возможно, даже вплоть до намека: «Или думаешь, что Я не могу теперь умолить Отца Моего, и Он представит Мне более, нежели двенадцать легионов Ангелов?» (Матф., 26:53), то есть «две тысячи воинов», которые обещаны заклятием.

Но, скажет читатель, почему такое значение придается существам вторника ? Г-н Дюпон-Соммер в своих исследованиях рукописей Мертвого моря обнаружил, что зелоты, экстремистское крыло ессеев, окончательно отколовшееся от первоначального движения, использовали загадочный солнечный календарь «Книги Юбилеев», резко противопоставляя его лунному календарю тогдашнего иудаизма.

В своей книге «Дата Тайной вечери» Анни Жобер показывает, что Иисус и его ученики пользовались солнечным календарем «Книги Юбилеев», то есть были либо ессеями, либо зелотами. Так вот, они абсолютно не следовали ессейским обычаям, они ели мясо и пили вино, совсем как зелоты. Вывод сделать легко. Те же обычаи, то же освобождение от иудейских табу, тот же солнечный календарь, неизвестный массе обычных евреев: значит, наши «христиане» бесспорно были зелотами.

Но ко вторнику Анни Жобер относит следующее важное рассуждение на странице 39 ее книжечки:

«Можно задаться вопросом, не имел ли в этой системе особого значения вторник. Пасхальную жертву здесь приносили во вторник вечером. Вторник был седьмым днем Пасхи. Равно как седьмым днем праздника кущей, до введения восьмидневного праздника. Три из четырех видений Аггея придутся на вторник, притом одно — на седьмой день праздника кущей. Единственная дата книги Еноха, главы I — видение на четырнадцатый день седьмого месяца ( вторник ), канун праздника кущей» ( Jaubert, Annie. La Date de la Cene: calendrier biblique et liturgie chretienne. Paris: J. Gabalda. 1957. P. 39).

Таким образом, если, как сообщает Иоанн, Иисус умер в момент, когда приносили в жертву пасхального агнца , то по зелотскому календарю этот день был вторником.

Поэтому Иисус выбрал существ этого дня и этого самого часа.

Впрочем, на проклятия как таковые христиане никогда не скупились. Не касаясь ужасных последствий для отлученного в тексте Великого отлучения, процитируем только святого Павла:

Первое послание к коринфянам, 5:3–5. «А я… уже решил, как бы находясь у вас, сделавшего такое дело… предать сатане во измождение плоти, чтобы дух был спасен в день Господа нашего Иисуса Христа».

Первое послание к Тимофею, 1:20. «Таковы Именей и Александр, которых я предал сатане, чтобы они научились не богохульствовать».

В первом случае речь шла о юноше, женившемся на вдове отца, то есть на мачехе. Во втором — об обычных христианах, перешедших в гностицизм, которые, вероятно, утверждали, что мир — творение несовершенного Демиурга, а не Верховного Бога.

Так вот, в том и другом случаях тот, кто обрекал человеческое существо на адские муки с целью уничтожения его плоти и умерщвления его, совершал преступление, которое каралось смертью согласно римскому закону, называемому «Законы Двенадцати таблиц», потому что это считалось черной магией.

По рукописи из Падуанской библиотеки

Из книги Les ceuvres magiques de Henri-Соrпеillе Agrippa; avec des Secrets occultes par Pierre d'Aban. Liege. Sans date.

Деяния Пилата. II фрагмент

Коптская рукопись IV века, по оригиналу, процитированному Иустином во II веке. Перевод д-ра Ревийу (Actes de Pilade / trad. de Dr. E. Revillout. Paris: Firmin-Didot et Cie. 1912)

Последнее подтверждение полностью магического характера последних слов Иисуса мы находим в «Деяниях Пилата», коптском апокрифе, во втором фрагменте:

«Тогда, на шестой день, тьма сделалась по всей земле, до девятого часа. Солнце затмилось. Тогда Иисус воскликнул громким голосом: „Аба… Аби… Адах… Эфкидру… Адонаи… Ароа… Сабел… Луэл… Элои… Элемас… Абакданей… Ориот… Миот… Уаат… Сунь… Перинет… Иотат…“».

Эти имена в древних магических книгах называют «именами властей», и в самых известных из этих книг некоторые из них встречаются часто. В отличие от классической фразы, их присутствие здесь подтверждает, что последние слова Иисуса имели характер заклинания. И далее в данной рукописи еще раз подчеркивается важность этого удивительного предания:

«В момент, когда Спаситель сказал эти слова, воздух изменился, место затмилось, отверзлась бездна, помрачился небосвод» (Там же, 2-й фрагмент).

Таким образом, это бесспорно был призыв к силам тьмы и хаоса [124] Именно потому, что Иисус надеялся на поддержку в последний момент со стороны либо сверхъестественных сил, либо людей (своих отрядов), он отверг успокоительный напиток, который предлагали приговоренным к смерти (Матф., 27:34; Марк, 15:23), а не из желания страдать как можно сильнее. Он хотел сохранять ясное сознание. И доказательство этому — что его телохранители, оба вора, распятые по бокам от него, поступили так же. Отсюда их брань, когда они все поняли (Матф., 27:44; Марк, 15:42), ведь они тоже надеялись и верили его прежним утверждениям. И ничего не сбылось… .

Из этого краткого исследования легко сделать окончательный вывод: последние слова Иисуса были проклятием городу, который не поддержал его в попытке освобождения от римского ига, и мы показали, что это проклятие было последним, а не первым. Но, соединенное с последним вздохом умирающего, оно поразило город, как через тринадцать веков последние слова великого магистра тамплиеров навсегда поразят французскую монархию и папство…