Фулканелли - Тайна соборов

XVIII. Собор Нотр-Дам де Пари - Центральный портик. Повторная перегонка (La Cohobation).

На втором медальоне Посвятитель держит в одной руке зеркало ( miroir ), в другой — рог Амалфеи XXXIV ; рядом — Древо Жизни [XIX]. Зеркало символизирует начало работы, Древо Жизни — её окончание, рог изобилия — результат.

XIX. Собор Нотр-Дам де Пари - Центральный портик. Начало и конец процесса получения Камня.

Первоматерия, которую Мастер выбирает, приступая к Деланию, алхимически именуется Зерцалом Искусства ( Miroir de l’Art ). «Обычно Философы называют её зерцалом Искусства , — пишет Морас де Респур, — потому что главным образом через неё стало известно содержание металлов в рудных жилах земли. Итак, лишь следуя указаниям естества, можно чему-нибудь научиться» [83]. На это же обращает внимание Космополит, когда, упоминая о Сульфуре (Сере), пишет: «В его царстве есть зерцало ( miroir ), в коем прозревается весь мир. Кто заглянет в сие зерцало, увидит и узнает три части всеобщего Ведения и потому станет весьма сведущим в этих трёх царствах наподобие Аристотеля, Авиценны и некоторых других, прозревших вслед за своими предшественниками в сём зерцале , как этот мир был создан» [84]. Также и Василий Валентин пишет в своём « Testamentum »: «Субстанцию витриола сочтём Зерцалом философской Науки …В этом зерцале во всём своём блеске появляются наш Меркурий, наше Солнце и наша Луна, и в нём можно показать и доказать неверному Фоме его слепоту и крайнее невежество». Пернети в своём « Мифо-герметическом словаре » этот термин не употребляет: он его то ли не знает, то ли сознательно опускает. Этот всеобщий (vulgaire), пренебрегаемый всеми субъект становится впоследствии Древом Жизни , Эликсиром или Философским Камнем, шедевром, созданным совместными усилиями естества и человеческого искусства, алхимической драгоценностью. Будучи плодом совершенного синтеза металлов, он одаряет счастливого обладателя такого сокровища тройным достоянием — ведением, богатством, здравием. Это рог изобилия, неиссякаемый источник материальных радостей нашего земного мира. Напомним, наконец, что для всех греческих поэтов и мифологов зерцало — атрибут Истины, Благоразумия и Знания .

На следующем барельефе — иносказание естественных весов : алхимик срывает с них покрывало [XX].

XX. Собор Нотр-Дам де Пари - Центральный портик. Определение веса.

Философы избегали распространяться о тайне силы тяжести. Василий Валентин упоминает лишь вскользь, что следует «передать белого лебедя двойному огненному человеку». Это соответствует Sigillum Sapientum у Гугина из Бармы, где Мастер держит весы и одна чашка, судя по всему, вдвое тяжелее другой. Космополит в своём « Трактате о Соли » выражается ещё более туманно: «Вес воды должен быть множественным, а вес слоёв белой или красной земли — единичным». Автор « Афоризмов Василия » или « Герметических Канонов Духа и Души » [85]пишет в каноне XVI: «Мы начинаем наше герметическое Делание с совокупления трёх начал, взятых в определённой пропорции; вес тела (corps) должен быть почти вполовину меньше веса духа и души». Правда, Раймунд Луллий и Филалет касались этого вопроса, но большинство авторов предпочитали обходить его молчанием. Некоторые при этом утверждали, что само естество устанавливало соотношения, исходя из таинственной гармонии, недоступной человеческому искусству. Однако при ближайшем рассмотрении эти противоречия снимаются. Мы ведь знаем, что философский меркурий образуется при адсорбции неопределённого количества серы определённым количеством меркурия, поэтому, если следовать старому рецепту, необходимо знать точное соотношение компонентов. Нет нужды добавлять, что даже у наиболее откровенных авторов эти соотношения скрыты за иносказанием и упрятаны за завесой мрака. Следует, однако, заметить, что металлическую Серу можно заменить на обычное (vulgaire) золото; в этом случае избыток растворителя удаляют перегонкой и вес определяют, исходя из консистенции остатка. Равновесие, таким образом, представляет ценный критерий в случае выбора древнего способа, при котором золото, по-видимому, исключается. Мы имеем в виду обычное золото, не подвергнутое ни возгонке ( exaltation ), ни переплавке — операциям, которые, изменяя его свойства и физические характеристики, делают его пригодным к работе с ним.

О редко применяемом особом растворе упоминается на одной надписи, в настоящее время нами изучаемой. Речь идёт о растворе обычной ртути (vif-argent vulgaire), из которого получают обычный меркурий ( mercure commun ) Философов; те называют его «нашим Меркурием», чтобы отличить от флюидического металла, из которого он образуется. Хотя довольно пространные описания на этот счёт — не редкость, не будем скрывать, что такая операция кажется нам ненадёжной и чересчур замысловатой. По мнению этих авторов, обычная ртуть, очищенная от всех примесей и должным образом возогнанная, приобретает огненное свойство, в обычном состоянии для неё не характерное, и способность, в свою очередь, быть растворителем. Царица на троне ударом ноги опрокидывает слугу, явившегося с чашей в руке предложить ей свои услуги [XXI]. Таким образом, это способ, если предположить, что он способен привести к желаемому растворителю, не новый, а, скорее, модификация древнего, ведь в обоих случаях агент один и тот же. Поэтому неясно, какое преимущество предоставляет раствор ртути, полученный с помощью философского растворителя, ведь последний является главным и сокровенным алхимическим агентом. Сабина Стюарт де Шевалье [86]утверждает: «Для получения философского меркурия надо растворить всю обычную (vulgaire) ртуть без остатка, так как вся она должна превратиться в философскую воду. Философам знаком истинный огонь, проникающий в самое сердце ртути и гасящий её изнутри; им знаком и растворитель, превращающий её в истинную и чистую серебряную воду, которая не содержит и не должна содержать коррозивных веществ. Освобождённая от оков и побеждённая жаром ртуть тут же принимает форму воды, и эта вода — самое большое сокровище на свете. Обычная ртуть принимает форму воды очень быстро». Учитывая результаты опытов, мы позволим себе усомниться в том, что обычная ртуть без особого агента может превратиться в воду , пригодную для Делания. Servus fugitivus , в каковом мы нуждаемся, это металлическая и минеральная вода, твёрдая ( solide ) и хрупкая, по форме напоминающая камень , легко обращаемый в жидкость. Эта вода, коагулированная в камнеподобную массу, и есть Алкагест ( Универсальный Растворитель ). Если, как советует Филалет, читая Философов, нужно иметь под рукой крупицу соли, то при изучении книги Стюарт де Шевалье понадобится полная солонка.