Рой Медведев - О Сталине и сталинизме

В первые годы после Октябрьской революции в условиях ожесточенной гражданской войны централизация в партии не только сохранилась, но и значительно усилилась. Это была уже не столько централизация, сколько военизация партии и комсомола. На основе строгой централизации строилось и молодое Советское государство. Без жесткой централизации и военной дисциплины большевики не смогли бы мобилизовать на борьбу против многочисленных врагов все ресурсы истощенной и разоренной страны. С чисто теоретической точки зрения многие упреки, которые высказывали в адрес «диктаторства» большевиков Роза Люксембург и даже Карл Каутский, были справедливы. Но Ленину и большевикам, которые летом 1918 года, то есть в самом начале гражданской войны, потерпели ряд тяжелых поражений и потеряли контроль над большей частью территории России, трудно было следовать какой-либо иной логике, кроме логики ожесточенной военной борьбы. Усиление централизации власти и ограничение демократии были тогда не только естественны, но и необходимы.

Сразу же после окончания гражданской войны ЦК РКП(б) наметил ряд мер для ослабления централизации партийной и государственной жизни и развития внутрипартийной и общенародной демократии. Уже IX Всероссийская конференция РКП(б), состоявшаяся в сентябре 1920 года, наметила меры расширения свободы дискуссий и критики внутри партии.

Запрещение фракций и группировок внутри ВКП(б) на X съезде существенно ограничивало внутрипартийную демократию. Однако тот же X съезд отметил многие отрицательные стороны излишней централизации власти и предложил провести ряд мер, направленных на развитие внутрипартийной демократии.

Речь, конечно, не шла и не могла идти об отказе от весьма строгой централизации партийного и государственного руководства. Коммунисты никогда не рисовали себе социалистическое общество как некую сумму самоуправляющихся общин или коммун, не подчиненных никакому центральному руководству. Необходимость централизации диктовалась не только политическими, но и экономическими причинами. В такой экономически слабой и разоренной стране, как Россия, без сильной и авторитетной центральной власти нельзя было быстро создать современную промышленность и особенно различные отрасли машинной индустрии. Только такая власть могла добиться перераспределения накоплений, мобилизовав для создания новых отраслей промышленности средства из других отраслей хозяйства и проведя необходимые меры налогового обложения и монополии внешней торговли. Да и в дальнейшем большая и все возрастающая экономическая система современного социалистического общества создавала объективную основу для централизации, ибо не могла функционировать без оперативного, единого, авторитетного, компетентного и твердого руководства.

И в 20-е, и в 30-е годы централизация была необходима. Разумеется, во всем следовало соблюдать меру. Речь могла идти не о слепой, бездумной и всеобъемлющей централизации, а об умелом сочетании централизации с местной инициативой, с индивидуальным творчеством, с развитием самостоятельности. О разумном сочетании централизации и демократизма, государственной дисциплины и личной свободы, подчинения необходимости и сохранения свободы выбора. Сталин даже и не думал о таком сочетании. Начатая в первой половине 20-х годов работа, направленная на демократизацию партийной и общественной жизни, не была продолжена в последующем. Напротив, прикрываясь тезисом об усилении классовой борьбы, Сталин постоянно настаивал на усилении централизации и постепенно забирал в свои руки все большую и большую власть. В результате репрессий 1937–1939 годов централизация была доведена до абсолютизма. Но надо иметь в виду, что и сами эти репрессии стали возможны только тогда, когда сосредоточенная в руках Сталина власть уже превысила разумные для социалистического государства пределы.

Очень помогла Сталину и длительность пребывания у власти. В нашей стране в прошлом не существовало какой-либо системы, определяющей регулярную смену руководства партией и государством. Это и позволило Сталину тщательно подготовиться к узурпации всей власти и постепенно устранить одного за другим всех своих оппонентов.

Ленин никогда не придавал дисциплине в партии самодовлеющее значение, отделял эту проблему от проблем коммунистических убеждений и вопроса о том, насколько правильна или ошибочна политика партийных центров. Единство партии Ленин никогда не понимал как полное и абсолютное запрещение групп и течений в партии вне зависимости от конкретной исторической обстановки и от того, какую политику проводит в данное время тот или иной руководитель партии.

Конечно, единство дает любой партии добавочную силу. Однако бывают случаи, когда в отсутствии споров и течений проявляется не сила, а слабость партии, когда ее члены под влиянием того или иного лидера все как один идут не туда. Поэтому Ленин решительно отвергал догматическое толкование единства партии. Еще в 1904 году, то есть на самых первых этапах создания партии, он писал:

«…В партии всегда будут споры и борьба, их надо лишь ввести в партийные рамки, а это под силу лишь съезду…… весь опыт послесъездовской борьбы… учит, по нашему убеждению, необходимости обеспечить в уставе партии права всякого меньшинства, чтобы отводить постоянные и неустранимые источники недовольства, раздражения и борьбы из обычных обывательских потоков скандала и дрязги в непривычные еще каналы оформленной и достойной борьбы за свои убеждения».

Когда на Пражской конференции РСДРП в 1912 году было предложено осудить борьбу групп в партии, то именно Ленин выступил против. Нельзя осуждать внутрипартийную борьбу вообще, заявил он. Мы должны осудить лишь безыдейную борьбу. Осудить же борьбу групп вообще — это значит осудить и борьбу большевиков против ликвидаторов.

Среди большевиков при Ленине всегда существовали различные группы и фракции, и эта считалось естественным и нормальным. Только в период самого острого кризиса Советской власти в 1921 году Ленин призвал временно прекратить фракционную борьбу и распустить все существовавшие тогда среди большевиков группы и фракции. Однако предложенная Лениным резолюция о единстве партии не отменяла права ее членов критиковать и частные, и общие аспекты партийной политики, права иметь по тем или иным вопросам свое мнение, отличное от мнения ЦК. Эта резолюция не только не отменяла возможности дискуссий и споров в партии, но прямо говорила об их желательности.

К тому же Ленин специально подчеркивал, что принятая X съездом РКП(б) резолюция относится к разногласиям в данный момент и не может иметь расширительного толкования. Когда Д. Б. Рязанов предложил и впредь запретить выборы на съезды партии по платформам различных групп, то именно Ленин отверг это предложение. Он, в частности, заявил: