Владимир Суходеев - «За Сталина!» Стратег Великой Победы

И получил достойный ответ маршала Жукова: «Маршал Сталин деятельно и повседневно руководил всеми участками советско-германского фронта, в том числе и тем участком, на котором я находился».

Г. К. Жуков подчеркивал: «Я никогда не соглашусь с тем, что многие мои заслуги во время войны были выше и даже как-то сравнимы с заслугами Сталина. Я руководил лишь одним участком военной работы, а он направлял всю страну, все вооруженные силы на борьбу с врагом».

В книге «Воспоминания» Г. К. Жуков специально процитировал сказанное Михаилом Александровичем Шолоховым в интервью газете «Комсомольская правда» в день 25-летия Победы над фашистской Германией: «Нельзя оглуплять и принижать деятельность Сталина в тот период. Во-первых, это нечестно, а во-вторых, вредно для страны, для советских людей, и не потому, что победителей не судят, а прежде всего потому, что «ниспровержение» не отвечает истине». И от себя дополнил: «К этим словам М. А. Шолохова вряд ли можно что добавить. Они точны и справедливы. Верховный Главнокомандующий сделал все возможное, чтобы Ставка, ее рабочий аппарат — Генеральный штаб и Военные советы фронтов стали подлинно мудрыми и искусными военными помощниками партии в деле достижения победы над фашистской Германией» [76, т. 2, с. 108].

В тот же год празднования 25-летия нашей Победы в статье «Величие победы СССР и бессилие фальсификаторов истории», опубликованной в журнале «Коммунист» (1970, № 1), Г. К. Жуков дал резкую отповедь американскому публицисту и историку Г. Солсбери за то, что тот «с легкостью необыкновенной сталкивает Жукова со Сталиным, с другими советскими маршалами, с подчиненными и т. д., лишь бы обосновать свою концепцию решающей роли «сильной личности»… Упражняться в водевилях на историческом материале, связанном с героизмом, кровью, жертвами и подвигом народа, гнусно и пошло». И несколько дальше прибавил: «Ох, господа фальсификаторы, до чего же вам хочется любой ценой «исправить» историю в угодном вам духе и выдать белое за черное!»

Жуков не раз подчеркивал, что «в стратегических вопросах Сталин разбирался с самого начала войны. Стратегия была близка к его привычной сфере — политике, и чем в более прямое воздействие с политическими вопросами вступали вопросы стратегии, тем увереннее он чувствовал себя в них». И еще: Сталин владел «основными принципами организации фронтовых операций и операций групп фронтов и руководил ими со знанием дела. Эти способности И. В. Сталина как Верховного Главнокомандующего особенно раскрылись, начиная со Сталинградской битвы» [76, т. 2, с. 108].

Касаясь неудачного начального периода Отечественной войны, Жуков не перекладывал всю ответственность на Сталина, как сейчас делают некоторые лжеисторики и публицисты. Он видел ответственность и наркома обороны Тимошенко, и свою, начальника Генерального штаба, признавал, что в силу высокого положения в Красной Армии они должны были тогда не во всем соглашаться со Сталиным и добиться срочного проведения мероприятий, предусмотренных оперативно-мобилизационным планом. Вместе с этим Г. К. Жуков подчеркивал, что надо помнить и некоторые объективные данные, а именно, что представляли тогда собой мы и наша армия и Германия и ее армия. Он говорил, надо подумать и подсчитать, насколько выше был ее военный потенциал, уровень промышленности, уровень промышленной культуры, уровень общей подготовленности к войне.

В своих мемуарах Г. К. Жуков, анализируя крупные операции Отечественной войны, так или иначе показывает роль Сталина в разработке планов боевых операций: идет ли речь о битве под Москвой или обороне Сталинграда, Сталинградском контрнаступлении, Курской битве или Белорусской операции, Ясско-Кишиневской операции или заключительной битве за Берлин. Осмысливая эти и другие наступательные операции Красной Армии, маршал Г. К. Жуков, как и маршал А. М. Василевский, маршал К. К. Рокоссовский, маршал И. С. Конев и другие маршалы и военачальники, приходил к выводу, что во всех этих операциях в полной мере проявлялась направляющая роль Верховного Главнокомандующего И. В. Сталина, именно благодаря ему достигались неповторимость и успех проводимых операций. Сталину, отмечал Жуков, принадлежит главная роль в создании стратегических резервов, в организации производства боевой техники и вообще всего необходимого для фронта. Все это разоблачает нынешних «ниспровергателей» полководца Сталина, что-де Победа в Отечественной войне достигнута вопреки «противодействию» Сталина Жукову. Под этим вымыслом нет реальной исторической правды.

Г. К. Жуков доказывал и неубедительность, и фальшь хрущевской версии, будто И. В. Сталин как Верховный Главнокомандующий изучал обстановку и принимал решения о боевых операциях «по глобусу». Вспоминая один из разговоров с И. В. Сталиным, Г. К. Жуков рассказывал, что вдруг Верховный спросил его про какую-то деревню, кем она занята — немцами или нашими. Мне, говорил Жуков, в то время руководившему действиями двух фронтов, было неизвестно, кем занята эта деревня. Он так об этом и сказал Сталину. Тогда Сталин подвел Жукова к карте и, сказав, что эта деревня занята немцами, посоветовал обратить на нее внимание.

«Как населенный пункт она ничего из себя не представляет, — продолжал Сталин, — может быть, самой деревни после боев вообще не существует. Но если взять конфигурацию всего участка фронта, то пункт этот существенный и в случае активных действий немцев он может представить для нас известную опасность».

После этого Жуков посмотрел на карте конфигурацию этого участка фронта. Я, заключил Жуков, должен был согласиться с правильностью оценки Сталина. И свой рассказ заключил так:

«Это всего лишь один пример такого рода. Вот, оказывается, каким был сталинский глобус!»

К этому, добавлял Г. К. Жуков, у И. В. Сталина «был свой метод овладения конкретным материалом предстоящей операции, метод, который я, вообще говоря, считаю правильным. Перед началом подготовки той или иной операции, перед вызовом командующих фронтами он заранее встречался с офицерами Генерального штаба — майорами, подполковниками, наблюдавшими за соответствующими оперативными направлениями. Он вызывал их одного за другим на доклад, работал с ними по полтора, по два часа, уточнял с каждым обстановку, разбирался в ней и ко времени своей встречи с командующими фронтами, ко времени постановки им новых задач оказывался настолько хорошо подготовленным, что порой удивлял их своей осведомленностью».

Рассказывая это, Г. К. Жуков специально подчеркнул: «Но все же главное состояло в том, что его осведомленность была не показной, а действительной, и его предварительная работа с офицерами Генерального штаба для уточнения обстановки перед принятием будущих решений была работой в высшей степени разумной».