Константин Горшенин - Нюрнбергский процесс, сборник материалов

Рагинский: Вы говорили неоднократно, отвечая на вопросы защитника, что пост министра вооружения вы приняли без особого желания, что у вас были большие колебания и что вообще вы не хотели этим заниматься. Вы и сейчас это утверждаете?

Шпеер: Да.

Рагинский: Я вам напомню, что вы говорили представителям промышленности Рейнско-Вестфальской области. Я процитирую один абзац из вашего выступления. Вы говорили тогда: «Весной 1942 года я, не колеблясь, принял требования, поставленные фюрером как программу, которую необходимо выполнить, которую я выполняю и буду выполнять». Говорили вы это?

Шпеер: Да. Требования, которые здесь имеются в виду, являются требованиями по увеличению производства вооружения для сухопутных сил. Я говорил о них. Кроме того, само собой разумеется, что я тогда немедленно принял назначение на пост министра вооружения без всяких колебаний. Этого я никогда не оспаривал. Я лишь сказал, что я охотнее был бы архитектором, чем министром вооружения, и это, очевидно, было превратно понято.

Рагинский: А теперь посмотрим, что вы говорили в своей речи гаулейтерам в Мюнхене.

«Я, — говорили вы, — бросил всю эту деятельность (архитектора), чтобы беззаветно отдаться разрешению военных задач. Фюрер ожидает этого от всех нас».

Разве это то же самое, что вы сейчас говорите?

Шпеер: Да.

Рагинский: Отвечая на вопросы защитника, вы говорили о принципах и задачах вашего министерства. Вот в этой связи я хочу поставить вам несколько вопросов. Вы помните содержание вашей статьи под названием «Увеличение производительности», опубликованной в «Дас рейх» 19 апреля 1942 г.? Вам передадут сейчас копию. Я вам напомню вкратце, что вы писали о принципах вашего министерства.

«Энергичное применение самых суровых наказаний за проступки карать каторжными работами или смертной казнью. Война должна быть. выиграна».

Вы так писали?

Рагинский: Вы утверждали, что в ваши обязанности как министра входило только производство. Так я вас понял?

Шпеер: Да. Вооружение и военное производство.

Рагинский: А снабжение промышленности сырьем не входило в ваши обязанности?

Шпеер: Нет, это стало моей задачей с сентября 1943 года после того, как я стал руководить производством. Тогда я регулировал весь процесс от сырья до готового продукта.

Рагинский: В журнале «Германия в борьбе» за 1943 год, в ноябрьском номере говорится: «На основании указа фюрера от 2 сентября 1943 г. о концентрации военной экономики и указа рейхсмаршала великой Германской империи и уполномоченного по четырехлетнему плану от 4 сентября 1943 г. о централизованном планировании, — имперский министр Шпеер в качестве министра вооружения и военной промышленности руководит теперь всем военным производством. Он один является уполномоченным и ответственным за снабжение, руководство и производство военной промышленности». Это правильно?

Шпеер: Это сказано несколько по-дилетантски, так как понятие «промышленное военное хозяйство» не совсем совпадает с понятием «вооружение и военная промышленность». Очевидно, это написано не специалистом, но в основном все это соответствует тому, что я сказал. Я сказал, что военная промышленность охватывает все производство.

Рагинский: Но вы отвечали после сентября 1943 года не только за военную промышленность, но и за военную экономику, а это разные вещи.

Шпеер: Нет. Здесь написано ...в отношении военной экономики сказано «промышленное военное хозяйство»... «Промышленное военное хозяйство» значит примерно то же самое, что военная продукция. Это военное хозяйство в ремесле и промышленности. Здесь нужно провести некоторые ограничения, и если ранее было сказано «вся продукция военного хозяйства», то здесь, очевидно, по мысли автора, имеется в виду продукция.

Рагинский: Вы признаете, что принимали участие в экономическом разграблении оккупированных территорий?

Шпеер: Я, безусловно, принимал участие в экономическом использовании оккупированных территорий.

Рагинский: Для ликвидации дефицита в стратегическом сырье вы вывозили цветные металлы из Бельгии, Франции и других оккупированных стран?

Шпеер: Да, само собой разумеется. Я не сам их вывозил, но я, без сомнения, в этом участвовал в какой-то форме. Я не отвечал за это, однако я, без сомнения, способствовал тому, чтобы мы получили оттуда как можно больше материалов.

Рагинский: Вы помните приказ Гитлера от 2 сентября о «концентрации военного хозяйства»? Я оглашу из этого приказа несколько параграфов.

«Принимая во внимание требование войны о более строгом учете и однородном использовании рабочей силы в продолжение войны, приказываю: §2. Полномочия рейхсминистра хозяйства в области сырья и продукции, индустрии и ремесел распространяются на рейхсминистра по вооружению и боеприпасам. Рейхсминистр по вооружению и боеприпасам, ввиду его увеличенного круга заданий, называется рейхсминистром по вооружению и военной промышленности».

Вы ознакомились с этим приказом?

Шпеер: Да, я знаю его.

Рагинский: Я прошу очень кратко и очень сжато сказать, в связи с этим приказом, как были разграничены функции между вами и Функом?

Шпеер: Я руководил всем производством, начиная от сырья до готового продукта, а Функ ведал всеми общими экономическими вопросами вообще, это главным образом вопросы денежного обращения, вопросы акционерного права и торговли и тому подобные вопросы.

Рагинский: В связи с этим приказом вы получили полномочия по регулированию товарооборота?

Шпеер: Я не знаю, что вы здесь имеете в виду?

Рагинский. Вам покажут документ от 6 сентября 1943 г., подписанный вами и Функом. Я зачитаю первый пункт первого параграфа. «Поскольку в законодательных предписаниях полномочия рейхсминистра хозяйства распространяются и на регулирование товарооборота, эти полномочия на время войны передаются рейхсминистру по вооружению и военной промышленности».

Таким образом, ваша роль в военных усилиях Германии как руководителя военной промышленности Германии была значительно шире, чем это вы представляли здесь, на суде, не так ли?

Шпеер: ...Я сказал, что министр вооружения во время войны является вообще самым важным министром в империи и что все должны были работать только для него. Мне кажется, что более полного описания своих задач я дать не мог. Вопрос товарооборота имеет второстепенное значение.

Рагинский. Скажите, как осуществлялась связь между вашим министерством и «германским трудовым фронтом»?

Шпеер: Я имел офицера для связи между «германским трудовым фронтом» и мной, точно так же как и со всеми другими важными учреждениями империи.

Рагинский: А вы не назовете фамилии этого офицера?