Константин Горшенин - Нюрнбергский процесс, сборник материалов

Германский солдат имеет задачу не только раздавить военный потенциал этой системы, он является носителем народной идеи и мстителем. Борьба в тылу пока еще воспринимается недостаточно серьезно, Необходимо требовать активного содействия всех солдат при разоружении населения, для проверки и ареста всех скитающихся солдат и гражданских лиц и уничтожения большевистских символов. Всякие акты саботажа должны быть немедленно наказаны самыми жесточайшими мерами.

Продовольственное состояние на родине делает необходимым, чтобы войска кормились продовольствием оккупированных областей и, более того, чтобы как можно большие запасы были переданы для потребления на родине. В особенности в городах противника большая часть населения должна .будет голодать. Невзирая на это, ничто из того, что было пожертвовано родиной ради нас, не должно быть из ложного чувства человечности отдано военнопленным или населению, если они не находятся на службе у германских вооруженных сил... Задачей командиров всех чинов является постоянно напоминать о значении настоящей борьбы».

Как видно, этот приказ должен быть распространен вплоть до полка и самостоятельных батальонов.

Действительно ли вы издали этот приказ на основании предложения, которое пришло к вам вместе с приказом Рейхенау? Сходство между этими двумя приказами поразительно и их даты почти совпадают?

Манштейн: Я должен сказать, что я совсем не помню об этом приказе. Судя по подписи и особенно по тому, что написано в его последней части, я должен предполагать, что приказ подлинный и был издан действительно мною. Издан ли он на основе приказа Рейхенау, я при всем желании не могу сказать. Но я должен указать на то, что если здесь сказано «...следует уничтожить систему», то здесь имеется в виду уничтожение большевистской системы, а не уничтожение людей. Далее я должен указать на то, что там вовсе не говорится о сотрудничестве с СД, о котором и не могло быть речи на основании тех недостаточных знаний того, чем занималась СД.

Тэйлор: Вы не читали приказа Рейхенау, не правда ли?

Манштейн: Надо сказать, что я совершенно забыл приказ Рейхенау и вспомнил его только после того, как он был предъявлен здесь, среди других документов. Но я забыл даже приказ, изданный мною. И это не удивительно, так как прошло уже много лет и я за эти годы подписал сотни, может быть, даже тысячи приказов. Я не могу помнить каждую деталь.

Тэйлор: Скажите, пожалуйста, вам трудно вспомнить этот приказ, вероятно, потому, что вы подписывали много подобных приказов?

Манштейн: Нет, я не подписывал таких приказов, но я должен был вообще читать и подписывать много приказов. В конце концов, нет ничего удивительного в том, что я забыл этот приказ, что я вполне признаю.

Тэйлор: Я вас спрашиваю, могли ли эйнзатцкоманды уничтожать евреев, чтобы солдаты ничего не знал» об этом?

Манштейн: Это вполне возможно, ибо, как показал Олендорф, эти расстрелы проводились под видом «переселения» евреев. Евреи доставлялись в отдаленные места, расстреливались там и закапывались в землю, так что вполне вероятно, что военные органы лишены были возможности узнать об этом.

Советский обвинитель [57] Допрос производил представитель советского обвинения Г.Н. Александров. ― Составители. : Знали ли вы, что в Николаеве и Симферополе на казнях присутствовали представители военного командования?

Манштейн: Нет.

Обвинитель: Вам известно о том, что об этих фактах сообщил здесь, в Суде, в своих показаниях под присягой, свидетель Отто Олендорф?

Манштейн: Я знаком с показаниями Олендорфа и помню, что он говорил о том, что в расстрелах под Симферополем принимали участие солдаты. Он, однако, оказал, что он точно не знает, какие это были солдаты. Должно быть, это были главным образом вольнонаемные лица, то есть не из частей моей армии. Во всяком случае, я в свое время никогда не слышал о том, чтобы хоть один солдат принимал участие в расстрелах евреев.

Обвинитель: Я хотел бы, чтобы вы ответили мне, считаете ли вы показания Олендорфа правильными или вы считаете их ложными?

Манштейн: Я предполагаю, что он при этом ошибался. Во всяком случае, для меня совершенно ясно, что солдаты из частей моей армии не принимали участия в таких расстрелах евреев, что он говорил о вольнонаемных и, кого он имел в виду, я не знаю.

Обвинитель: Он имел в виду войска 11-й армии, которой вы командовали. Я задаю вам следующий вопрос.

Вам известно было о том, что более 195 тысяч из числа жителей Киева было истреблено немецкими войсками и полицией, в том числе только в Бабьем Яру было уничтожено 100 тысяч человек.

Манштейн: Впервые я узнал об этом из одного документа, который был представлен русским обвинителем.

Обвинитель: Но вы были осведомлены о подобного рода массовом уничтожении мирных жителей?

Манштейн: Нет, об этом я не знал.

Обвинитель: Вам было известно изданное в августе 1941 года распоряжение ОКВ, переданное через генерал-квартирмейстера Вагнера, о запрещении кормить советских военнопленных из запасов армии? Не этим ли распоряжением была вызвана массовая смертность среди военнопленных от голода?

Манштейн: Я не помню сейчас об этом приказе. В августе 1941 года я был командиром танкового корпуса.

Обвинитель: Но вы сами признаете, что среди военнопленных имелась массовая смертность, и именно от голода, вы это признали здесь.

Манштейн: Я не оказал, что это было в моей армии. Я сказал, что я на основании Обвинительного заключения сделал вывод, что после тяжелых боев на окружение на Центральном фронте, когда было взято большое количество пленных, там, вероятно, умерло большое количество людей от голода.

Обвинитель: Вам известна была операция под условным названием «Кримгильда»?

Манштейн: Кодовое название для операции «Кримгильда» мне в настоящее время вообще неизвестно. Я не знаю, слышал ли я вообще об этом.

Обвинитель: Эта операция предусматривала переброску немецких войск из Кубани в Крым в связи с отступлением под натиском Красной Армии. По этому поводу Гитлером был издан специальный приказ, разосланный всем штабам.

Манштейн: Вы имеете в виду переход из района Крыма на Кубань или вы говорите об отступлении с Кубани в Крым?

Обвинитель: Отступление немецких войск из Кубани в Крым.

Майштейн: Я об этом ничего не могу сказать, так как подробности мне не известны. Это был район армейской группы Клейста, а не мой район.

Обвинитель: А ваши войска где находились?

Манштейн: Моя группировка была в то время на Южной Украине. Южная граница находилась, очевидно, около Ростова.

Обвинитель: Отступление из Кубани касается войск, которые находились на южном участке фронта. Вам был передан приказ Гитлера по этому поводу, и, может быть, вы что-нибудь вспомните. Я хочу обратить ваше внимание только на один пункт из этого приказа. Вы знаете этот приказ?