Андрей Богданов - Патриарх Никон

Вопросы истории, 2004, № 1, с. 51–85.

Богданов Андрей Петрович — доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН.

Седьмой патриарх Московский и всея Руси прожил, кажется, несколько жизней: нижегородского крестьянина, сельского, затем московского священника Никиты Минова (1605 — 1630 гг.), беломорского монаха-аскета Никона (1630 — 1646 гг.), члена кружка ревнителей благочестия при Алексее Михайловиче, архимандрита родового монастыря Романовых, с 1648 г. — особо приближенного к государю Новгородского митрополита. Затем было недолгое, но яркое управление Московской патриархией (1652 — 1658 гг.); до 1666 г. длилась борьба сошедшего с престола, но не отказавшегося от титула архипастыря со светским и церковным аппаратом власти. Низвергнутый собором царских наймитов, с которого в Русской православной церкви (РПЦ) начался раскол, Никон не покорился в заточении (1667 — 1681 гг.) и был похоронен как патриарх.

О Никоне издано много томов источников [1] и написаны солидные монографии [2] , среди которых выделяются фундаментальные исследования профессора Московской духовной академии Н. Ф. Каптерева [3] . О патриаршестве Никона источников меньше, чем о его распре с царем, низвержении и ссылке. Слабее всего в литературе отражены представления о внутреннем мире Никона, о руководивших им мотивах: многие важнейшие события, начиная с его восхождения на вершину власти и странностей реформ, до последнего времени оставались не понятыми. Большое число сопоставимых источников позволяет судить о мотивах патриарха. Никон сам писал, еще больше его высказываний, мнений и даже чувств передано окружением: дружественным, вроде верного келейника Иоанна Шушерина, враждебным, в лице репрессированных им друзей — ревнителей благочестия, и чиновным, в особенности приставленным следить за патриархом. Мы сможем использовать и суждения по важным вопросам людей, с которыми Никон в разное время объединялся в убеждениях; из того, что он менял взгляды, не следует, что эта могучая личность в каждый момент не была вполне цельной. Идеи и чувства — трудная область исследований, но без них нет Истории.

В мае 1605 г. в семье мордовских крестьян родился мальчик, крещенный Никитою. О своем детстве Никон рассказывал немногое. Он вспоминал добрую бабушку Ксению, которая взяла его на воспитание после смерти матери. Из первых лет жизни в селе Вельдеманове Нижегородского уезда ему запом-

нилась злая мачеха и постоянное чувство голода. Он помнил, как упал в погреб, куда столкнула его мачеха, как, заснув в теплой печи, от дыма и опаленный огнем подумал, что он в аду. Только в последний момент бабка выбросила из печи зажженные мачехой дрова.

Освоив от местного грамотея чтение, Никита взял у отца своего Мины денег и ушел в Макариев Желтоводский монастырь. Он читал Писание и пел на всякой службе; чтобы не проспать, ложился у благовестного колокола. Запомнился татарин-прорицатель, который, приютил Никиту с товарищами во время дальней прогулки. "Никито! — сказал вещун. — Почто ты так просто ходиши, блюдися и ходи опасно, ибо ты будешь государь великий царству Российскому!"

Вернуться в деревню заставил его отец, ложно известив о своей тяжкой болезни. Отец и бабушка скоро умерли, Никите пришлось вести хозяйство и жениться. Не сумев уйти в монастырь, он посвящается в священники, а затем по просьбе московских купцов переезжает в столицу. Понадобились годы и смерть троих детей, чтобы уговорить супругу поступить послушницей в московский Алексеевский девичий монастырь. В Анзерском скиту на Белом море монах Никон обрел свободу.

12 иноков острова разбрелись по кельям — дальше от людей, ближе к Богу. Никон питался запасом муки, привозимым на остров государевой милостью летом, ловил рыбу, растил овощи. Предавался посту и воздержанию, день и ночь молился, совершая по тысяче поклонов, спал мало. Стоило опочить — затворника обступали злые духи, кружились по келье мерзкие хари, давили во сне страшилища. Отбиваясь от них, Никон каждый день святил воду и кропил келью. Душа его пришла в смятение, когда супруга, живя не постриженной в монастыре, захотела вторично замуж выйти. Никон молился за ее спасение, писал родственникам, умоляя отвратить жену от соблазнов мира. Заставив женщину принять монашеский образ, Никон возблагодарил Бога, но Дьявол не отступался.

Настаивая на своих правилах монашеской жизни, он поссорился с братией и основателем скита, суровым отшельником Елиазаром Анзерским [4] Рыбачью лодку, на которой Никон ушел от гнева братии в Белое море, буря прибила к Кий-острову. В честь спасения он поставил на камне крест и сказал рыбаку: "Если Бог восхочет и подаст помощь — здесь устрою монастырь Крестный". Скитаясь по Северу с пустой котомкой, Никон обещал отплатить бедной вдове на берегу реки Онеги, спасшей его от голодной смерти. И отплатил. Когда местные поморы были приписаны к построенному им Крестному монастырю, освободил ее потомков от податей.

В скитаниях Никон набрел на Кожеозерскую пустынь. Игумен и братия приняли монаха, взяв вместо вклада переписанные им книги: "Полуустав" и "Канонник". Никон стал священствовать, затем построил келью на уединенном островке и жил там, ловя рыбу. В 1643 г. братия умолила отшельника стать игуменом. Никон долго отговаривался, но все же пошел в Великий Новгород и поставлен был митрополитом Аффонием в игумены.

Через три года он поехал по нуждам Кожеозерской пустыни в Москву и познакомился там с людьми, боровшимися за истинное благочестие. Их печалило состояние церкви, которое не мог исправить мягкосердечный патриарх Иосиф. Надежда была на царя: он один в мире остался опорой и хранителем вселенского православия, преемником византийских императоров. С царя, убеждали ревнители благочестия, взыщет Бог за нерадение в делах церковных, отчего и карает Господь царство Российское. Ревнители обличали священников, что омраченные пьянством безобразно вбегают в храм и отправляют службу без соблюдения устава и правил, поют и читают в пять- шесть голосов одновременно, чтобы быстрей закончить. Обличали пьяную, разгульную и развратную жизнь монахов, что любя серебро, золото, украшения келейные и одежды великолепные, желают достигнуть любви власть имущих пирами и взятками. Обличали архиереев, что занимают кафедры, не искушенные иноческой жизнью, подчиненных от неистовства не удерживают, но сами роскошью величаются. Удивительно ли, что простые люди в церквах бесчинствуют и грубые языческие игрища творят?!

Особенно сошелся Никон с протопопом кремлевского Благовещенского собора Стефаном Вонифатьевичем, духовным отцом царя Алексея Михайловича.