Валентина Мухина-Петринская - Утро - Ветер - Дороги

- Мне некуда идти. Где можно, уже был... просили больше не приходить. Дома у матери, наверно, караулят...

- Ладно, переночуешь в папиной комнате. Ложись и спи. спокойно. Утром разбужу рано. Позавтракаешь, и пойдешь с повинной.

Не подумайте, что я уж такая добрая и доверчивая. Но не выгонять же на ночь глядя человека, которому негде ночевать..

К тому же Зомби был неуравновешенный подонок, и на всякий случай следовало его обезвредить.

В шкатулке с лекарствами, которые остались после мамы, лежало ее снотворное - мама страдала бессонницей. Я все собиралась его выкинуть, но руки не доходили. А теперь вот пригодилось.

Я взяла несколько таблеток, вложила в обложку от аспирина, а на всякий случай, если откажется принимать аспирин, я еще парочку таблеток растворила в чае.

Я постелила ему постель и провела в папину комнату. Он послушно выпил горячий чай, принял две таблетки "аспирина" и блаженно улегся в постель.

- Спасибо! - пробормотал он с благодарностью, когда я зашла выключить свет.

Не знаю уж, подействовало ли сразу снотворное или он 1тпросто выбился из сил, но минут через пять он уже спал. Я "вздохнула с облегчением и ушла к себе в мамину комнату.

Ночью я несколько раз просыпалась и на цыпочках подходила послушать, но он спал сном невинного младенца и только посапывал.

Спала ли его бедная мать? Вряд ли.

Чтобы не проспать, я поставила будильник, и он меня разбудил ровно в шесть. Быстро оделась, приготовила кофе, горячий завтрак и пошла будить Валерия.

Сначала я постучала в дверь, еще и еще - никакого ответа.

Тогда я стала звать Зомби, все повышая голос. Наконец не выдержала, вошла и начала его трясти. Куда там, он так и валился спать...

Я, признаться, испугалась. Может, было слишком много снотворного? Пришлось дать ему понюхать нашатырного спирта, все из той же маминой аптечки.

Наконец он очухался и очень смутился.

Уже за кофе (я ему сделала покрепче) он "все извинялся, что так разоспался и мне долго пришлось его будить.

- Ну, Валерий, утро вечера мудренее, что решаешь окончательно? спросила я. - Идешь с повинной?

Валерий горестно вздохнул.

- Лучше всего идти. Поработаю в колонии фельдшером, а то совсем потеряю квалификацию.

Про чердаки он, кажется, вспомнить не мог без содрогания.

- А после колонии... неужели опять?

- Нет, Владя, уж хватит. Если мать меня дождется, поменяем комнату на квартиру в Саратове и будем там с ней вдвоем жить.

- Почему именно в Саратов?

- А это же родина матери. У нее там родни полно. У меня одних сестер двоюродных, троюродных - человек двадцать будет. Эх!..

Он помотал головой. Аппетит у него не пропал.

- Я одного боюсь, - сказал он, - что меня сцапают раньше, чем я дойду до Петровки. И не поверят, что сам туда шел, Владя! Может, ты меня проводишь? С тобой не боюсь. Нервный я очень...

- Опоздаю на работу... Ну ладно, провожу. Может, такси достанем.

Мы стояли у дверей дома на Петровке, 38.

Шутов жалко улыбнулся, губы его дрожали, глаза выкатились еще больше. Он сказал: "Спасибо, Владя!" и скрылся за дверью управления милиции. Я вздохнула, взглянула на часики-браслетку и назвала шоферу адрес завода.

- Проводила мил дружка? - иронически осведомился шофер, пожилой человек в кожаной куртке. От него сильно пахло табаком. Машину он вел отлично. Я сидела сзади, и мне совсем не хотелось ни растолковывать, ни оправдываться.

- Я их сразу определяю, - продолжал шофер и хмыкнул. - Мне бы только в милиции работать. А вот ты еще девушка хорошая, не с такими бы тебе связываться. Отец-то с матерью есть?

- Есть, - сказала я. -.Вы не волнуйтесь, все в порядке.

- Какой уж там порядок, - протянул он недоверчиво и умолк.

Я записала на всякий случай номер такси и фамилию водителя. Мало ли что!

Когда я вбежала, запыхавшись, в нашу мастерскую, все уже работали и, улыбаясь, уставились на меня. Володя Петров, который заменял сегодня бригадира, погрозил мне пальцем.

- Это что же, Владька, только папа отъехал на пару дней, как дочка уже опоздала. Проспала?

Я махнула рукой и уселась за свой столик, где меня ждали микроскоп, пинцеты и микродетали.

- Зинка сегодня тоже опаздывает, - добавил недовольно Петров.

- Зинка может и совсем прогулять, - буркнул Андрей. Остальные помалкивали: давно ли они сами и опаздывали, и прогуливали.

В одиннадцать часов в нашу мастерскую вошла взволнованная секретарша Рябинина, полная красивая женщина лет сорока пяти, с обесцвеченными волосами. Ее все называли Аленушка. Она никогда к нам не заходила, и мы удивились.

- Сегодня нашли Зину Рябинину... ножевое ранение, - сказала она, - еще жива. Владимир Петрович поехал к ней в больницу. Я решила поставить вас в известность, чтоб не ждали.

Чуть пожав полными плечами, Елена Ивановна вышла,

Через минуту мы услышали ее голос. Кому-то рассказывала в коридоре то же самое.

- Это Зомби! - воскликнул Шура Герасимов.

Он полез за папиросами. Другие ребята тоже. Я растерянно отодвинула столик. Кто сейчас мог спокойно работать...

- С чего ты взял, это Валер... Зомби? - спросила я мрачно.

- Больше некому, как Зомби, - уверенно повторил Шура. Он заметно побледнел, родинки-мушки теперь выделялись рельефно.

- Похоже, что Зомби, - поддержал его и Олежка.

- А когда ее покушались убить? - спросила я медленно. Никто не знал. Неужели Зомби пришел к нам после того,

как... нет, этого не может быть.

- Володя, я схожу позвоню Ермаку. Узнаю, - попросилась я.

- Иди звони, - расстроенно ответил Володя.

Я не очень надеялась найти сейчас Ермака. И действительно, не застала. Он был и ушел. Я медленно вернулась в мастерскую. У меня было какое-то состояние заторможенности.

Работали мы в тот день из рук вон плохо. В перерыв я сбегала к Елене Ивановне и спросила, в каком состоянии Зина.

Елена Ивановна информировала с большой охотой.

- Зина в сознании, но плоха. Ей сделали переливание крови. Возле нее сам Владимир Петрович.

Только я пришла домой и кое-как пообедала, зазвонил телефон. Звонила Наташа Бережкова.

- Владя! Как хорошо, что я тебя застала. Пожалуйста, сейчас же приезжай в больницу. Зина Рябинина плачет и зовет тебя. Рябинин... Он... потом скажу. Приезжай скорее. Захвати чистый халатик. Врач разрешила тебе быть с ней до конца...

- Ей плохо? Наташа...

- Она умирает, Владя. Может, мочью или утром... Подожди, Владя! Передаю трубку сотруднику угрозыска.

Это был Ермак. Я не узнала его голос.

- Выходи на улицу и жди, - сказал он как-то хрипло, - буду сейчас на машине.

Я только успела переодеться и сойти вниз, как Ермак уже подъехал. Он сидел позади и открыл мне дверцу. Шофер повел машину на предельной скорости.

- Ты видел Зину? - спросила я.

- Да. Ей плохо. Говорит, что ее ударил ножом незнакомый парень... Не хочет выдавать.