Ласло КОНТЛЕР - История Венгрии. Тысячелетие в центре Европы

Важным массовым развлечением, очень быстро завоевавшим популярность, стал просмотр кинофильмов. Первые ленты были завезены в страну в 1896 г., но уже тогда на кинопленку был снят визит императора Франца Иосифа в Будапешт в связи с празднованием тысячелетия страны. Через три года в столице был открыт первый стационарный кинотеатр. К 1914 г. их только в Будапеште было уже около ста и почти триста – по всей стране; в совокупности они вмещали десятки тысяч зрителей, с великим энтузиазмом смотревших комедии, учебные фильмы или экранизации романов и рассказов венгерских писателей. Корда и несколько других венгерских режиссеров, позднее ставших голливудскими знаменитостями, начинали свою карьеру на студии «Хунния», основанной в 1911 г. Многие из киносценариев были написаны выдающимися литераторами, которые также бесперебойно снабжали венгерские театры текстами пьес различной степени серьезности, специально рассчитанных на вкусы среднего класса. Теперь уже ни один город не мог обходиться без собственного театра. Самыми новыми и наиболее посещаемыми в столице были Театр комедии (ставший школой современного актерского мастерства в Венгрии и все еще работающий на Большом бульваре), Венгерский театр, Народный театр и Королевский театр. Актеры пользовались огромной популярностью и имели определенное общественное влияние – так, по просьбе прославленной примадонны Луизы Блахи, которую она пропела по окончании представления перед бисирующей публикой, император помиловал группу новобранцев, приговоренных к смерти за убийство жестокого офицера.

Однако настоящим «вторым домом» для горожанина, где он мог рассчитывать на приятную компанию и задушевную беседу, мог поиг- /406/рать на бильярде, в шахматы или в карты, просто послушать международные или местные новости за чашкой кофе или стаканом воды, была кофейня. Многие люди едва ли не всю свою жизнь проводили в разговорах о политике, искусстве, литературе, о повседневности, листая газеты, журналы и даже энциклопедии в этих очень своеобразных общественных заведениях, которых в 1896 г. только в Будапеште насчитывалось более 600 и почти 1,4 тыс. – по стране. Вся подборка венгерской прессы, а также приличный выбор иностранных газет всегда наличествовали в таких престижных кафе, как «Центральное», «Ллойд», «Фиуме», «Японское», или же в лучшем из лучших – «Нью-Йорке», открытом в 1894 г. Поразительно, что эти кафе были не столько заведениями общественного питания, сколько центрами, торговавшими периодикой, и главное – центрами обмена информацией. Так, вся редакция «А хет» («Неделя») – самого влиятельного литературного еженедельника вплоть до появления журнала «Нюгат» («Запад») – обычно работала в кафе «Центральное».

Периодическая печать также пережила бум, подобный взрыву: к 1914 г. число издаваемых газет и журналов достигло почти 2 тыс. наименований с общим тиражом свыше четверти миллиона экземпляров. Помимо давно существовавших политических ежедневных газет, появилась желтая пресса, которая и одержала верх. Самая известная из бульварных газет – «Аз эшт» («Вечер»), издававшаяся с 1910 г., вскоре завоевала 200-тысячную читательскую аудиторию, тогда как «Пешти хирлап» («Пештский вестник») имел всего 40 тыс. читателей. Популярные культурно-развлекательные еженедельники вроде «Толнаи вилаглапья» («Весь мир Тольнаи») выходили тиражом в 100 тыс. экземпляров, как и многие сатирические газеты. Напротив, литературный еженедельник «Нюгат», сделавший эпоху в венгерской художественной литературе (в нем работали крупные прогрессивные писатели), издавался тиражом всего в 3 тыс. экземпляров, чуть большим по сравнению с другими добротными профессиональными журналами, выходившими тогда почти по всем основным специальностям. Издательское дело, в целом, развивалось очень стремительно: общее число публикаций в 1899 г. составило 5665 наименований, т. е. в два раза больше всего выпущенного за десятилетие – с 1850 по 1859 г. включительно. Можно не сомневаться, самым популярным чтением оставались альманахи – ежегодно выходившие сборники, состоявшие из различного рода полезных, практических материалов и развлекательных историй. Регулярно читавшая литературная аудитория, по-видимому, составляла не менее 100 тыс. человек, хотя дешевые издания /407/венгерских классиков, таких, как Йокаи или Арань, выходили тиражами в 200 тыс. экземпляров, т. е. по массовости сопоставимыми с современными бестселлерами. Типовой тираж современной классики, скажем Толстого или Дюма, составлял от 10 до 30 тыс. экземпляров. Последней цифрой определялся тираж и новых многотомных энциклопедий Паллаша и Реваи – иными словами, один из десяти выпускников средней школы покупал экземпляр издания такого рода.

В живописи и скульптуре, в музыке и литературе эпоха дуализма также стала переходным периодом. Национальный романтизм продолжал вдохновлять венгерских живописцев, композиторов и писателей вплоть до начала 1890-х гг., пока его яркая палитра не стала более приглушенной в передаче сложного мироощущения людей fin-de-siècle, в котором свободно сочетались восхищение современностью и усталость или разочарование в ней, отрицание прошлого и тоска по нему, острое предвосхищение будущего и тщетные поиски прекрасного и утешения в мире декаданса. Могучие исторические полотна и портреты кисти Виктора Мадараса, Берталана Секея, Мора Тана и Дьюлы Бенцура, непосредственно взывавшие к чувству национальной гордости, пользовались авторитетом и после подписания Компромисса 1867 г. Однако самым знаменитым художником этого периода был Михай Мункачи, некоторые произведения которого еще сохраняли налет романтической театральности, однако во многих других его работах – в жанровых полотнах, в картинах на исторический или религиозный сюжет – его потрясающее мастерство создавало ощущение реальности изображения, в значительной мере, предвосхитившей натурализм конца столетия. Тогда же, в 1860–1870-х гг., молодой художник Пал Синьеи-Мерше взялся за эксперименты с живописной техникой, совершенно не известной за пределами круга французских импрессионистов, добиваясь передачи эффектов, производимых игрой светотени и цвета. Разочарованный холодным приемом, с каким публика встретила его ранние шедевры, он удалился в свое поместье, где и обитал вплоть до 1890-х гг., пока не присоединился к международной колонии более молодых художников в Надьбанье. Эта группа венгерских импрессионистов вошла в историю живописи в основном благодаря творчеству Кароя Ференци. Помимо импрессионизма, модернисты в Венгрии культивировали также натурализм, характерный для художников из Сольнока, например, для Ласло Меднянского. Прерафаэлиты облюбовали для себя местечко Гёдёллё на окраине Будапешта. Несколько выдающихся мастеров представляли и течение ар-нуво – прежде всего, это Йожеф Риппл-Ронаи, приехавший в Венгрию в нача- /408/ле XX в. из Парижа, где получил воспитание и образование. В начале века модернизм постепенно обретал официальное признание, особенно когда Синьеи стал директором будапештского Колледжа изящных искусств (хотя полотна старых мастеров по-прежнему раскупались несравненно лучше). Выделилась из общей массы новаторов и небольшая группа авангардистов. Наконец, в Венгрии в это время работали два чрезвычайно одаренных художника, творчество которых совершенно не поддается классификации, – это Тивадар Чонтвари Костка и Лайош Гулачи, создававшие на полотнах свою собственную, экспрессивно-фантастическую реальность. По технике письма Чонтвари в чем-то даже предвосхитил сюрреализм.