Юрий Сяков - Неизвестные солдаты. Сражения на внешнем фронте блокады Ленинграда

Д. В. Павлов в книге «Ленинград в блокаде» так описывает встречу в землянке командующего: «Разговор был откровенным, и мы были убеждены, что командарм не скрывает всей опасности положения, но и не преувеличивает ее.

— Скажите, товарищ командующий, — спросил я, — запасы продовольствия, находящиеся в Новой Ладоге для Ленинграда, в большой опасности? И что можно сделать, чтобы при всех неожиданностях их сохранить? Вы, конечно, знаете, что это значит для Ленинграда?

Федюнинский вышел из-за стола, подошел к висящей на стене карте и сказал: „Да, знаю и могу вас заверить, так и передайте ленинградцам, что продовольствие и коммуникацию будем защищать до последнего вздоха“, — и показал на карте, как он будет выполнять эту задачу в случае прорыва обороны противником. Сказано было с такой убежденностью, что не оставалось и следа сомнения в решительных действиях командарма» [247] Павлов Д. В. Ленинград в блокаде. Л., 1985. С. 148–149. .

11 ноября вечером в штаб 54-й армии пришла телеграмма, в которой говорилось: «Ставка Верховного Главнокомандования приказала группу войск 4-й армии, действующую на волховском направлении по восточному и западному берегам реки Волхов, в составе 285, 310, 311, 192-й стрелковых дивизий, 6-й морской бригады, 3-й гвардейской стрелковой дивизии, двух батальонов 281-й стрелковой дивизии, 883-го корпусного артполка и 16-й танковой бригады с 6 часов 12.11.41 года переподчинить тов. Федюнинскому и включить в состав войск 54-й армии» [248] Федюнинский И. И. Поднятые по тревоге. С. 66–67. .

Генерал И. И. Федюнинский понимал, что нужно действовать, не теряя ни минуты. Решено было танковую бригаду поставить позади боевых порядков отходящих войск, зенитную артиллерию, прикрывавшую Волхов, снять с позиций и использовать для стрельбы прямой наводкой по танкам противника. К капитану 1-го ранга Б. С. Черокову была просьба — снять пулеметы с некоторых кораблей Ладожской флотилии и вместе с расчетами перебросить в район Волхова. Это было сделано немедленно.

За ночь удалось произвести некоторую перегруппировку, привести части в порядок, подбросить им продовольствие и боеприпасы. Полки и батальоны окопались на занятых рубежах.

12 ноября Ставка направила телеграмму командующему Ленинградским фронтом, а копию командующему 54-й армией: «Ставка Верховного Главнокомандования утвердила ваши указания по вопросам разрушения в Волховстрое алюминьзавода, Волховской ГЭС, железнодорожного моста и затопления патерны плотины с возложением ответственности за это, а также за определение времени взрыва на командование 54-й армии» [249] Там же. С. 68–69. .

Из показаний пленных немецких солдат было известно, что 15 ноября они намечали захватить Волхов. Немецкое командование усилило натиск на Волхов, немцы рвались к теплым квартирам. Начался последний этап в сражении за Волхов. Силы обороняющихся и наступающих были на пределе. 310-я стрелковая дивизия вела бои за деревни Усадище и Леоновщину. Они неоднократно переходили из рук в руки. Вот что писал в воспоминаниях командир 1082-го полка М. М. Михайлов о тех днях: «Мы с упорными боями отходили на Усадище — Бор, утром заняли оборону. Среди дня немцы выбросили воздушный десант на станцию Мыслино, а в деревни Усадище и Бор ворвались танки с крестами на бортах. Нам пришлось отходить на Куколь. Потери были большие, в полку осталось человек 100.

Немцы повели наступление на Куколь и захватили его. В это время было занято Раменье, где оборонялись другие подразделения. Где-то в середине или в конце ноября в полк прибыло пополнение: 60–70 человек, в основном моряки. Их одели, накормили, и ночью был отбит Куколь. Днем мы не могли наступать, для этого требовалось много боеприпасов, а их не хватало, их доставка затруднена. Разгранлинией между нами и немцами была железная дорога Тихвин — Волхов» [250] Михайлов М. М. 41-й на волховской земле // Волховские огни. 1995. 14 февраля. .

В «Истории 21-й пехотной дивизии» события этого дня описываются так: «В 8 часов утра 12 ноября началась подготовка к атаке русских позиций. 24-й пехотный полк вместе с 21-м артполком, оставив слева Подвязье — Елошню, наступал на Усадище, поддерживаемый танками. Преодолев слабое сопротивление в Леоновщине, полк в 12 часов 30 минут после быстрого огневого удара ворвался в Усадище. В 13 часов 25 минут Усадище, а затем и Бор были захвачены. Ударная группа в сопровождении танков пробилась к железнодорожной линии и взорвала ее. Между тем 45-й пехотный полк под прикрытием артиллерии продвинулся к западу к Елошне и приготовился к атаке, так как нужно было подождать из 24-го мехполка танки. Она началась только в 15 часов 45 минут, и через 30 минут деревня была захвачена. У 3-го и 23-го пехотных полков день прошел спокойно» [251] Allmayer-Beck С. Ор. cit. S. 200. .

Немцам уже не хватало танков, чтобы одновременно наступать по всему фронту, они маневрировали моторизованными частями и за счет этого создавали преимущество на том или ином участке фронта.

Утро 13 ноября выдалось пасмурным. Со стороны деревни Борок появились 20 танков с красными флагами. Среди бойцов первого батальона, которым командовал лейтенант Коковихин, произошло замешательство. Противотанковые батареи тоже вовремя не открыли огонь. Пока связывались с командным пунктом полка, пока уточняли принадлежность танков, время было упущено. Немцы открыли уничтожающий огонь по батареям. Вскоре они ворвались в деревню Лынна. Батальон Коковихина вынужден был отойти к Вячково, где и занял оборону [252] Еськов Н. Указ. соч. .

В это время второй батальон оказался совершенно не прикрыт слева. Майор Н. А. Шорин приказал ему отойти за линию железной дороги. Вскоре по приказу командира 310-й стрелковой дивизии полк перешел к железнодорожному разъезду Куколь.

14 ноября немцам удалось ворваться в деревню Вячково. Но у них уже не хватало сил, чтобы сделать последний бросок: «Несмотря на трудности, дивизия все еще надеялась своими пополненными шестью батальонами без поддержки тяжелой артиллерии, правда, при поддержке танков, захватить Волховстрой. Оглядываясь назад, можно сказать, что это выглядело как переоценка собственных сил. С советской стороны готовились к битве за Волховстрой крупные силы… Из-подо Мги были подведены 153-я стрелковая дивизия под командованием полковника Н. А. Гагена (переименованная потом в 3-ю гвардейскую стрелковую дивизию). Вместе с 435, 505 и 666-м полками, из которых два полка должны были выступить против 21-й дивизии. Еще 14 ноября из Ленинграда прибыли воздушным путем 1000 человек, из которых 400 были отданы 310-й стрелковой дивизии. Таким образом, недостатка в живой силе на советской стороне не было. Но что более фатально: несмотря на то, что 11-я и 21-я дивизии стояли в 8 км от Волховстроя, советская 54-я армия, очевидно, и не думала уходить из-под Синявино западнее реки Волхов. Об этом разочарованно писал в своем дневнике командующий группой армий „Север“. В штабе 54-й армии были голоса, которые поддерживали хотя бы частичное устранение „мешка“ (имеется в виду отвод войск из-под Синявино), чтобы высвободить силы для обороны Волховстроя. Но командующий армией генерал-майор Федюнинский был против этого, и он оказался прав» [253] Allmayer-Beck С. Ор. cit. S. 203–204. .